Догорал закат. Небо окрасилось в густые кроваво-пурпурные цвета, облака застыли, потемнели, а с востока уже наползала плотная темнеющая синева. Настенные часы с механическим звуком щелкнули, и девушка открыла глаза. В комнате царил полумрак. Яркое солнце, заливающее золотыми переливами, исчезло, окрасив пространство серыми бесцветными оттенками. С окна дуло, но провалившись в глубокий сон, цыганка не ощущала холода и не слышала неумолкающих переливов ветерков. Голова гудела, Маргарита едва смогла подняться, кутаясь в нагретое одеяло. Отдохнувшие мышцы неприятно ныли и в целом, ощущалась жуткая подавленность. Поднявшийся ветер нанес в раскрытое окно пыль с улицы, раскидал по подоконнику желтые сухие листья. Стряхнув все обратно, девушка плотно закрыла окно, задернув голубые занавески. Все звуки разом стихли и комната погрузилась в густую сонную тишину. Ее белье и платье лежало на полу, но Рита не могла себя заставить вновь надеть его. Мягко стряхнув одежду от налетевшей пыли, Рита всем телом вздрогнула, когда из складок что-то выпало, звякнув об пол у ее ног. В тусклом свете жетон военного казался совсем черным, но, приглядевшись, Рита заметила, как линии вырисовывали неясный образ. Она осторожно опустилась к полу, придерживая на груди сползающее одеяло. В ее сознании мелькали обрывки фраз и, кажется, кто-то вложил жетон в ладонь прежде, чем Рита потеряла сознание. Сейчас, она с трудом припоминала своей побег, но, почему-то была уверена, кто-то просил передать ей его. Лик Богородицы – единственное, что было выгравировано на жетоне, кротко глядел на девушку, с немой покорностью судьбе и цыганку осыпало мурашками.
Свет фар, желтоватым пятном прополз по стене, застыв в углу у стола.
Черная Нива "шевроле" остановилась около невзрачного низкорослого дома на крайне деревни, в котором Богдан оставил Марго. За время пока его невеста спокойно дремала в постели, мужчина успел съездить по делам, о которых Марго знать не следовало. По пути цыган заехал в общину и забрал чистую одежду для девушки, которая была запакована в синюю спортивную сумку. Богдан заглушил мотор и, открыв дверь машины, выбрался на улицу. Взгляд мужчины скользнул по обшарпанной крыше дома к окну с голубыми занавесками. Свет не горел, но окно было глухо закрыто, это значило, что девушка уже не спала.
В целом, домик этот некогда принадлежал одному из знакомых сталкеров, который пару месяцев назад так и не вернулся из Зоны, после последней вылазки, что буквально значило, что владелец больше не вернется никогда. Хорошо отремонтированное строение выглядел со стороны вполне себе обжитым. Он стоял на окраине деревни и был скрыт от взглядов немногочисленных жителей густым кустарником, рябиной и тремя раскидистыми кленами, что росли в палисаднике дома. Цыган ухватил лежащую на заднем сидении машины сумку и захлопнув за собой дверь, двинулся ко входу. На пороге дома царила беззвучная тишина и даже в спальне не раздавалось и шороха. Мужчина тихонько прошел внутрь и заглянул в спальню, в которой царил полумрак из-за задернутых штор, но белые очертания женской спины, с водопадом черных кудрей, стекающих на узкое плечо, он заметил мгновенно.
- Что у тебя там? - полушепотом поинтересовался Богдан, стоя в дверном проеме, облокотившись о приоткрытую дверь.
Маргарита, слыша о его подъезде еще со двора, только лишь пожала обнаженным плечом, отреагировав на появление будущего мужа весьма холодно.
- Нашла в своих вещах образок, - задумчиво отозвалась Рита, еще мгновение сидя к Богдану спиной, но положив жетон на ладонь, развернулась к пришедшему, протянув.
– Погляди. Кто-то…сказал передать… Ты знаешь, чье это? Похоже на жетон, но никаких гравировок нет. Кроме Богородицы.
Мужчина проскользнув взглядом по девичей ладошке и мысленно поморщился. Действительно, когда он привез сюда девушку, из ее рук что-то выпало, но тогда он не придал этому значение. Мужчина не стал прикасаться к побрякушке с ликом Богородицы, будто она была ему противна и он боялся об нее испачкаться. Мужчина хотел было уже все таки забрать железку и выкинуть ее в дальний угол комнаты, но что-то его остановило. Отец Марго всегда говорил, что вера в Бога должна воспитываться в семье, а Богдан еще слишком молод, что бы прийти к вере самостоятельно. Цыган относился скептически, но никогда не возражал, каждый волен выбирать, от чего исходит духовная подпитка. Скрывая и не выдавая свои истинные эмоции и на этот раз, по поводу жетона, он улыбнулся девушке и уложил на койку сумку с одеждой.
- Не знаю, девочка моя, оставь у себя если хочешь, - ответил мужчина на вопрос Марго, после чего расстегнул молнию на сумке и добавил. - А пока оденься - я привез тебе одежду. И заодно расскажи, что все таки случилось?
Девушка отложила жетон в сторону и легко перебралась на другую сторону постели, заглянув в сумку. Стало сразу понятно, цыган не слишком заморачивался и взял первое, что попалось под руку. Однако, в этом проблемы Рита не видела.
- Знаешь, когда я пришла в бар, там был один военный. Тот самый, который ночью с людьми к нам в общину приехал, по поводу убитых, - цыганка легко скинула с себя объятия одеяла, не обращая никакого внимания на Богдана, что в свою очередь старался не глядеть в ее сторону. – Воронов, кажется, его фамилия. Он подошел к барной стойке, когда я с Женькой разговаривала. Как раз о Вереске и планируемой операции в Комарое. Пытался быть любезен….
Маргарита махнула рукой, на короткое мгновение замолчав, натягивая джинсы и словно восстанавливая в голове все детали того вечера.
- Еще там был один, Женя сказал он толи друг хозяину бара, толи родственник. Константином назвал. Да, Окопенко Константин Сергеевич. Только эта зараза всей операцией руководила и ориентировка на меня была: имя, год рождения, внешние приметы, даже про чертову лапу узнали, - с неприкрытой досадой девушка одела майку, застегнув поверх нее кофту и натянула кроссовки. Богдан молча наблюдал за сборами не перебивая цыганку и не торопя. Покидав грязные вещи в сумку, Рита в боковой карман сунула жетон. – Прикрылись проверкой документов, а Женька меня выгородить пытался…
- Ладно, - Богдан прервал монолог Маргариты, видя, как начал дрожать ее голос и, поднявшись со стула, приобнял девушку рукой, подталкивая ту к выходу. – Поехали домой, надо барону тебя показать. И подумать, что делать дальше.