Шло время. Пять минут, десять. Наконец, прошло тридцать минут томительного ожидания, однако, Ветер так и являлся. Биолог даже нервно закурил, отойдя в сторону. Его лицо отражало искреннее недоумение в отношение происходящему, но говорить с парнями ему, видимо, не очень хотелось.
А вот местная солдатня с закрытого КПП заинтересовалась людьми быстрее.
- Эа, пацаньё, - к закрытым решётчатым створам ворот подошёл военный, одетый совершенно не похоже ни на одну из стран мира. Светлые, однотонные штаны с набедренной кобурой цвета хаки, песочного цвета ботинки, а также флисовая куртка чёрного цвета вместе с надетым поверх неё бронежилетом такого же песочного оттенка, выдавали в нём бойца совершенно другой группы войск. А шапка хаки и чёрные очки вместе с забугорным автоматом системы М4 говорили о том, что этот русскоговорящий мужчина здесь не просто так. - Чего здесь трёмся, а? По делу или просто так?
Голос у мужчины был низкий, относительно приятный, с едва заметной хрипотцой. Он стоял по ту сторону забора, сжимая в руках свой американский автомат с навороченной тактической рукоятью и дорогущим коллиматорным прицелом. И хоть глаза скрывали чёрные очки, сразу становилось понятно, что понты из мужика лезут из буквально из всех щелей и из каждого подсумка новенького, не бывавшего в бою бронежилета.
- Мы ждём нашего коллегу, - отчаянно моргая, ответил Антон.
Видимо, молодой научник тоже ещё не осознал, откуда вышел этот американизированный перец.
- А в другом месте вы его ждать не пробовали?
- А запрещено у ворот стоять?
- Ну типа того.
- А кто запретил?
- Начальство, - уверенно отрезал боец, многозначительно поведя плечами. - Начальство запретило. Ужесточило правила нахождения у территории института.
- А по какому поводу? - не унимался Антон. Видимо, его этот разговор однозначно веселил.
- В смы-ысле "по какому поводу"? - непонимающе протянул мужик, и даже отошёл от решётки, словно испугавшись вопроса. Было видно, как американезированный перц отчего-то стушевался. - Я тут не для того, чтобы всяким педикам секреты выдавать.
- О! - оживился вдруг Биолог, и, подмигнув Чемису с Вадимом, заинтересованно спросил: - А это уже секрет? Даже для сотрудников института?
С этими словами он выудил из внутреннего кармана потрёпанного халата - который так и не удосужился снять - корочку в красной обложке, и подойдя к белым створкам, сунул мужику её прямо под нос.
Секунда размышления, вторая, третья.
- Твою-ю ма-ать! - озадаченно и тихо протянул кадр, незаметно для себя вытянувшись по струнке. - Я прошу извинений. Вы бы... Вы бы сразу сказали...
- Сразу - неинтересно.

Уже меньше, чем через десять минут, троица в своём полном составе горда продефилировала мимо военных на территорию института, и вошла в серое, шестиэтажное здание.
Биолог, оказавшийся полезней Ветра, который попросту куда-то пропал, провёл напарников внутрь через ещё одно КПП, через дежурную охранников, столовую, и вывел на лестничную площадку, где непривычно пахло керосином и спиртом. Также, откуда-то из коридоров изредка слышался лязг медицинских инструментов и даже Арефьеву показалось, будто он находится в больнице.
Даже неприятный холодок по спине пробежался.
- Антон Палыч! - послышался басистый, тихий голос с одного из коридоров, и на лестницу вышел сутулый, пожилой человек с покрытым морщинами округлым лицом и остро проступающими скулами. Он был худощав, лыс, но его лицо покрывала белая, аккуратная борода. Его глаза, заметно увеличенные очками, с интересом глядели на Биолога, и лишь вскользь осмотрели двух новых ребят.
- Самуил Яковлевич! - также деланно радостно воскликнул Биолог, и эхо разнесло его слова по лестничной клетке, растрепав о ступени, перила и холодные, кафельные стены. - А я вам охрану привёл. Которая с нами на Генераторы пойдёт!
- Ой, да Бог с ней с охраной! - отмахнулся пожилой мужчина, подходя ближе. От него разило спиртом и табаком. Его морщинистые руки слегка подрагивали. - Ты мне скажи, как твои дела, как Ирина поживает?
- С ней всё хорошо, Самуил Яковлевич, - успокоил старика Антон, придерживая того за плечо. - Сейчас важно другое. Мы готовы отправляться в Зону. Очень быстро. Охрана наша готова, но ей - равно как и нам - требуется подходящее для этого похода снаряжение и оружие.
Самуил Яковлевич откашлялся. Громко, надрывисто. Чемису на мгновение даже показалось, что сейчас старика хватит инфаркт. Однако, всё обошлось, и Самуил, вытирая трясущейся рукой увлажнённые глаза, быстро закивал головой:
- Да-да, Антошенька, понимаю. Как Валерка-то, кстати? Жив-здоров, дурак?
- Да, хорошо с ним всё. К Эдуарду Борисовичу пошёл - докладываться. Так чего со снаряжением?
- Так а с Ириной что?
На лестнице воцарилось молчание. Биолог сопел и ожесточённо тёр переносицу, видимо, стараясь успокоиться.
- Хорошо всё. Оружие. Снаряжение. Самуил Яковлевич, ну не такой же вы старый, ну!
Пожилой научник, услышав своё имя, вздрогнул, словно окликнутая собака, закрутил головой, и только сейчас, казалось, заметил двух новоприбывших, стоявших сейчас рядом, у одной из кафельных стен.
- О, молодые люди! А вы кем будете? Неужто охрана наша? Как зовут вас, ребята?

- Знал я как-то одного превосходного солдата, - тихо молвил Самуил Яковлевич и тяжело вздохнул, сделав полшага назад, словно, отстраняясь от компании. - Тоже ко мне за снаряжением чертяка пришёл. И не вернулся.
На лестнице воцарилось неловкое молчание. Слышен был перезвон медицинских инструментов, а также монотонный гундёж силовых приборов и станков. Чемис с Арефьевым даже услыхали чью-то ругань, доносящуюся с одного из кабинетов - кто-то, находящийся там, явно был недоволен всей политикой института, крича об этом почти во всё горло.
- Самуил Яковлевич, - обратился к притихшему старику Антон, мягко тронув того за плечо, но пожилой учёный с силой вырвался, отстранившись, и заслонил ладонями глаза. Очки со звоном упали на холодный, покрытый желтоватой плиткой пол. Было слышно, как треснуло стекло, разбросав осколки. Биолог замер на месте с поднятой рукой и озадаченно прикусил нижнюю губу. - Ну что же вы, - мягко сказал он, и, наклонившись, поднял очки с разбитой линзой. - Давайте в кабинет пройдём, я новые вам вмиг принесу. Ну не надо здесь...
Самуил Яковлевич стоял, опёршись на коричневые, гладкие перила, и, закрыв лицо ладонями, содрогался в рыданиях. Эрнесто, Вадим и Биолог молча стояли, наблюдая за едва слышным скулежом убитого горем человека. Слёзы явно были не от маразма и не от старости. Именно воспоминания подкосили рассудок пожилого человека в данный момент.
- Пойдёмте, - уже решительней, но также мягко сказал Антон, беря старика за плечо. - Пойдёмте, не надо плакать. Не здесь.

Поднявшись на шестой этаж, компания попала в неотапливаемый, холодный коридор, стены которого были обиты лакированным бледно-коричневым деревом, а пол застилал бежевый, скользкий линолеум, на котором оступиться было делом пяти секунд. Зато, упав, можно было рассмотреть красиво исписанный натяжной потолок, выполненный в несуразном, японском стиле - преимущественно чёрными красками, и изображёнными там ветками, листьями и цветами.
Повернув с лестницы направо, и, пройдя с десяток дверей кабинетов, расположенных в шахматном порядке, компания таки дошла до тупика и главенствующего там кабинета. И, покопавшись у двери - старик всё не мог воткнуть ключ в замочную скважину, пока за дело не взялся Биолог - вошли внутрь.
Сам кабинет ничего особенного не представлял: в центре дубовый стол, заваленный исписанными листками, разноцветными папками, ручками, карандашами и двумя телефонными аппаратами. Слева стена, справа - в дальнем конце кабинета была ещё одна дверь с кодовым замком. Пару закрытых шкафов и, в общем-то, всё. Но главной примечательностью всё-таки был холод, царившей в помещении. Он пробирал до мурашек, заставлял всех прятать руки в карманы, и кутаться в воротники курток и халатов. Белый, яркий свет, которым было освещено помещение, не добавлял уюта, а, казалось, морозил ещё больше.
- Вообще, низкая температура должна была быть только в соседнем кабинете, - со вздохом подал голос Самуил Яковлевич, усаживаясь в скрипучее кресло на колёсиках, обнаруженное за дубовым столом. - Но что-то пошло не так, и вот результат. Разве инеем всё не покрылось.
Старик сейчас выглядел не очень - с красными глазами, без очков, ему приходилось щуриться, чтобы что-то увидеть. Руки его тряслись, нижняя губа также подрагивала. Даже ручку бедняге было не взять. В итоге, Антон, не выдержав, сделал шаг вперёд, и щёлкнул своей ручкой.
- Я буду записывать, - сказал Биолог, нарыв у старика на столе нужную бумагу. На ней уже была видна готовая таблица с каким-то графами, пометками и обозначениями. Видя непонимание ребят, Антон объяснил: - На этом листе мы записываем всё снаряжение, что выдаём научным сталкерам - членам наших экспедиций. Потом на эту бумагу ставится печать, и относится на удостоверение трём старшим головам нашего научного института. Они ставят печать, подпись, и бумага готовится для досмотра главному научному консультанту. Он ставит окончательную печать, - Биолог сделал ручкой в воздухе вид, что ставит штамп. - И сталкерам выдаётся требуемое снаряжение. Его выбираете уже вы, ознакомившись с заданием. Однако, комитет его может не одобрить и поперечёркивать некоторые вещи, заменив их более простым и дешёвым аналогом. Думаю, объяснять почему именно так вам не нужно...
Биолог расчистил на столе место, воодрузил на деревянную, гладкую поверхность листок и шлёпнул сверху ручку, отойдя в сторону.
- Прошу господа, пишем, чего хотим. Моё снаряжение, увы, не изменяется.
- Я сейчас вернусь, - вдруг молвил Самуил Яковлевич, отчаянно шмыгая носом. - Я за очками. Начинайте без меня.
И, не дождавшись ответа, резво вынырнул из-за стола, просочился через Арефьева и Чемиса, обдав их запахом табака и спирта, и хлопнул дверью кабинета. В повисшей тишине слышались лишь его шаги, да жужжание ламп.
- Пишем, - вновь повторил Биолог, и сел на место ушедшего старика. - На бумаге всё просто - две графы всего. Фамилия имя-отчество, паспортные данные, а во второй - что хотите получить Если паспортных данных не хотите оставлять, пишите свой ID. Ваш "айди" - 2813 и 2814. Разницы между ними и паспортными данными почти нет - деньги будут такие же.

Снаряжение было выбрано, и оба листа формата А4 благополучно перекочевали в руки Биологу, который пристально начал читать написанное. Забавно было наблюдать как молодой учёный водит по строчкам указательным пальцем, одними губами дублируя читаемое.
- "Фора"? - Антон с недоумением взглянул на Чемиса, хлопая глазами.
- Это местное название украинского пистолета "Форт", - вставил своё слово Самуил Яковлевич, усаживаясь на своё законное место. До этого он ходил по кабинету, стараясь, видимо, согреться. И на сей раз выглядел вполне трезво.
Биолог кивнул, и сделал пометку в листе.
- А почему такое странное название?
- Видишь ли Антон, местные сталкеры старательно шифруют закупку огнестрельного оружия извне, равно как и торговцы. - старик откашлялся и поправил съехавшие на нос новые очки, которые были ему слегка великоваты. - Поэтому в бланках заказов у них часто написаны названия-аналоги, придуманные для всех видов оружия. Может вы слышали... Ммм, как же это... "Лавина"?
Биолог непонимающе приподнял бровь, так и замерев с недочитанным листом, а пожилой учёный лишь усмехнулся:
- Это название-аналог специального автомата "Вал"! Одно из самых популярных у сталкеров...
- Ладно, Самуил Яковлевич, я понял... Жутко это всё как по мне. Лучше уж у нас такое не использовать. Научный институт всё-таки, Большая земля, а не Зона. - Взгляд Биолога снова ушёл в листок. Всего на мгновение, пока он не дошёл до следующего оружия. - СПСА?! - Молодой учёный удивлённо поглядел на Чемиса. - Это что ещё за ересь?
Вместо колумбийца ответ снова дал Самуил Яковлевич, до этого, изучавший содержимое жёлтой папки, лежавшей на столе:
- Это дробовик СПАС. Не помню, чьего производства. Но вам он, Антон, должен быть знаком. Валерка таким вооружался, когда мы пытались исследовать аномалию "телепорт"...
Биолог снова поморщился, и приступил к повторному изучению арефьевской бумаги, озадаченно прикусывая то верхнюю, то нижнюю губу. По его напряжённому лицу было видно, что он с чем-то не согласен. Быть может - с выбором оружия, а может учёный был против выбранного снаряжения. Толком было не понять, но раз Биолог не возражал, то всё было хорошо.
- Ладно, всё будет. И даже ещё несколько комплектов ОЗК - всё-таки до Генераторов идём, до центра Зоны. А из вас никто даже подобного заказа не написал, - с грустью покачал головой Антон, вписывая в оба листа вышесказанное. - Вот как поступим. Я сейчас буду с документиками бегать, подписи собирать, а вы можете погулять. Придёте к семи вечера, уже всё готово должно быть. А если хотите - сами можете по комиссии побегать. Выбор за вами, я, особо, не против.

… «Проходная» представляла собой недлинный коридор, умещающий в себя вход с козырьком из синеватой кровли, будку с охранником внутри, два турникета и прикрытый таким же недлинным синим козырьком выход на территорию института. Погода была по-своему красивой - крупные снежинки, кружась в лёгком тумане, продолжали падать с серого неба. Однако сугробов перед высоким зданием НИИ уже практически не наблюдалось: по территории исправно колесило ярко-красное уродство - уборочная машина, издалека похожая на современный трактор с большим широким совком, установленным на консоли спереди.
Саму площадку НИИ огораживал серый высокий забор, венчавшийся мотками колючей проволоки. В некоторых местах Зотов заприметил массивные закрытые ворота с полосатыми шлагбаумами и будками КПП – эдакие специальные проходные для транспортных средств.
Через несколько минут томительного ожидания, охранник местной проходной всё-таки выгнал Костю вместе с его санями на территорию института, сославшись на огромные габариты его поклажи. Сидящая внутри собака, почувствовав повышенные тона, недовольно рыкнула пару раз, однако мужичок даже ухом не повёл. Зотов увидел, как охранник кинул быстрый взгляд на сани и отвёл глаза, делая вид, что это его не касается.
Водитель снегоуборочного уродства, сидевший за рулём в наушниках, невозмутимо проехал мимо Зотова несколько раз, едва не зацепив его сани крылом машины. Ревущий двигатель красного чудища оглушал и пугал не только Костю - даже собака внутри шкафа разом притихла, не издав больше ни звука.
Да и на улице долго ждать не пришлось – едва прошло несколько минут, как Зотов заприметил спешащего в его сторону старичка в традиционно белом лабораторном халате, из нагрудного кармана которого торчали колпачки синих шариковых ручек. На носу – забавные очки-пенсне, щёки по-видимому достались научнику от бульдога, а лысую, обременённую редкими белёсыми волосами, голову украшало здоровенное коричневатое родимое пятно, больше похожее на неровный кусок блина, лежащий у старика на макушке.
- Зотов Константин? – с надеждой в голосе поинтересовался у Кости старик, подходя ближе и сжимая ворот халата. Голос у него был дребезжащий и низкий. – Меня зовут Антон Сергеевич Комаринский, старший сотрудник НИИЧАЗ, а это, видимо, оно… - научник выглянул за плечо парня, рассматривая его импровизированные сани. Потом дёрнулся, опомнившись. – Да что же мы тут стоим… - пробормотал старичок, в спешке протягивая худощавую ладонь для рукопожатия. – Пройдёмте со мной…

Уже минут через десять Костя сидел в одном из многочисленных кабинетов научного института на пятом этаже и разглядывал стоящую на столе кружку с дымящимся чаем. Справа от него, на блюдечке, лежало несколько крупных баранок.
Через стол от парня, заполняя какие-то бумаги, сидел Комаринский. С того момента, как помощники старшего сотрудника увезли куда-то зотовские сани, учёный перестал обращать на Костю внимание. Взгляд его стал более рассеянным, а губы всё больше шевелились, будто бы старик что-то проговаривал про себя.
Обстановка у кабинета была наиболее, чем спартанская: стол с двумя чёрными, кожаными креслами, на одном из которых сидел сейчас Костя; панорамное окно с видом на территорию НИИ, шкаф цвета ореха, стоящий у двери в коридор, а также небольшой умывальник, где учёный заставил парня вымыть руки с черничным мылом, прежде, чем сесть за стол. Где-то мерно тикали часы.
Стены выкрашены в спокойные, кремово-коричневые тона, но ярко-зелёный светильник, свисающий с потолка, приковывал внимание. Он в интерьер явно не вписывался.
- Вы никому не рассказывали о находке?
Голос Комаринского нарушил тишину, стоящую в кабинете, и Зотов невольно вздрогнул, отвлекаясь от случайных мыслей.

- Не опарыши, конечно, - подтвердил Комаринский, как-то странно взглянув на Зотова, будто удивляясь, как парень не знает таких простых вещей. - Это эммоды. Выведенные в лабораториях существа, способные регенерировать подобранный к ним организм. Они восстанавливают повреждённые клетки существа и поддерживают нервную и двигательную деятельность. Иными словами, - учёный вздохнул, двигая по столу свою чашку, - это искусственно созданный вирус с функционалом аппарата жизнеобеспечения.

… - А дальше, молодой человек, посмотрим. Конечно, на уже умершие ткани и органы субъекта вирус подействовать не должен. – старик помолчал, озабоченно прикусывая нижнюю губу. – Однако если так подумать, то мозг жив ещё считанные несколько минут, и, как вы говорите, «опарыши» могли бы спокойно добраться до тела покойника... Так или иначе, на тот склад уже отправлена группа экспертизы для проверки. И вся эта ситуация, уважаемый, уже не ваша забота.
Тут же дверь кабинета внезапно раскрылась, и внутрь вошли двое рослых мужчин в чёрных костюмах охраны. Зотов вздрогнул, поворачиваясь, однако сделать большего не смог – конечности одеревенели, а голова словно налилась свинцом. В ушах зашумела-зашелестела невесть откуда взявшаяся листва, а сознание начало, медленно утопать в быстро наступающей тьме. Откуда-то издалека Костя услышал спокойный и монотонный голос встающего из-за стола Комаринского:
- Вы же, молодой человек, всё ещё живы и вполне могли стать носителем для опасного вируса. Следовательно, - Зотов почувствовал, как его обессиленное тело стаскивают со стула и мир перед глазами окончательно потемнел. – Следовательно, вас надо досмотреть. Заранее благодарим вас за сотрудничество.

Пришёл в себя парень спустя неопределённое количество времени. Вокруг него стояла абсолютная темнота, но Зотову понадобилось не очень много времени, чтобы понять, что голову опутывает плотная ткань мешка, подвязки которого стягиваются у него на шее. Руки стянуты стальными обручами на голом животе. Спину морозит ледяная и ровная поверхность… стола?
Рефлекторно дёрнувшись, Костя понимает, что лежит в горизонтальном положении, связанный по рукам и ногам.
По ощущениям, он всё ещё находился в помещении, но уже в другом – более просторном и холодном. А ещё парень шестым чувством осознавал, что он здесь не один.
- Оу, вы уже очнулись? – голос был незнакомым, хриплым и не очень громким. Он эхом отдавался в помещении. – Вы же понимаете, что к чаю прикасаться не стоило, верно? Ну да уже поздно об этом думать. Знаете, что такое киссарекс? А, конечно нет. Этот сильнодействующий препарат пришёл к нам из Зоны Отчуждения. Готовится на специальных ядовитых травах, которые должны полностью парализовать мышцы человека. Вы же и вовсе отключились!.. – человек хохотнул. Зотов услышал, как мерно постукивают по полу каблуки тяжёлых ботинок. Кажется, говорящий обходил стол. - Скажите, - голос замешкался немного. Послышался шелест бумаг. - Зотов Константин, 1987 года рождения, город Москва… Это вообще вы? Как можно жить без отчества? А то пустует ваше личное дело, пустует… Кстати, - говорящий оживился, и тон его приобрёл насмешливый оттенок, – вам комфортно в мешочке-то?
Так и не дождавшись ответа Зотова, говорящий резким движением сдёрнул плотную ткань с головы парня, и тот резко прищурился от бьющего в глаза света.
Всё, что он успел увидеть - это округлую залу, выложенную блекло-зелёной плиткой, несколько металлических столов с ремнями и операционный светильник, свет от которого бил по глазам. Самого говорящего он увидеть не смог бы - тот находился за его спиной. Зато запах пота, спирта и канифоли Костя чувствовал отчётливо.