- Мда…. – задумчиво изрёк Хаст.
- Да-а… - в тон рейнджеру протянул Алан.
- Угу… - мрачно подытожил я, почувствовав, что в этой нелепой ситуации наступила моя очередь отвечать.
Мы все втроём столпились у тела Харлана Уэйда, безвольно лежащего на грязном и пыльном полу салуна «Уилбур» в городке Астер населением в несколько тысяч жителей. Хозяин этого некогда респектабельного заведения – мощный мужик Сеймур Хагел, обладатель рыжей, кустистой бороды, достающей до широкой груди, лишь сокрушённо прижимал к лицу здоровенные ладони. Кажется, после этого случая, его салун станет не самым популярным местом у завсегдатаев. Посетители смотрели на нас молча, но глаза обвиняли нашу троицу во всех смертных грехах.
Если честно, сначала я думал, что Хагел станет орать, бушевать и в конце концов, как обладатель самых больших кулаков Америки (будучи при этом всём родом из Швеции) полезет в драку. Но хозяин к моей превеликой радости сделал всё правильно – сел в конце вытянутой барной стойки, поверхность которой была наполирована так, словно ствол мушкета, и замер статуей самому себе.
Вообще Астер – странное местечко. Самый цивилизованный, чёрт его подрал, город во всей Америке, так и не познавший кровавой жатвы жестоких революций и не менее жестокой Гражданской войны между Севером и Югом. Здесь, в элитарных домах, собрались все лизоблюды и добряки общества, не знавшие бед и страданий. Как бывшие рабовладельцы , даже после освобождения чернокожих, эти полудурки продолжали жить и купаться в роскоши, имея то отдельную виллу, то завод (!), а то и сохранив все свои плантации, на которых теперь, в свете последних событий, трудятся настоящие американцы-поселенцы, нагло изгнавшие с этих земель бедных индейцев. Конечно, война против них ещё не закончена, и как любил говорить наш шериф – этих тварей осталось ещё слишком много, они прячутся в горах и лесах, не позволяя нам подобраться к их домам, чтобы вырезать их чёртовы семьи до самого конца.
Нашего шерифа – полковника войск Севера Магнуса Прачетта – повесили на рассвете, у деревеньки под названием Арано. Повесили свои же рейнджеры, продавшие свои пистолеты и умения под тяжестью увесистых мешочков золотых монет. И вот эта шайка – настоящие патриоты своей развивающейся, постоянно воюющей страны всего Мира. Мне кажется славная история славной Америки такими темпами будет весьма короткой. Но может я и ошибаюсь…

Не подумайте, что бравые рейнджеры целые сутки скакали на лошадях в Астер, чтобы из зависти убивать мирных жителей, живущих в своём цивилизованном мирке. Я как рейнджер считаю, что для нас такой самосуд (и ему подобное) просто не допустимо. Но получилось ведь так, как получилось, верно?

Нашей главной целью является человек по кличке «Большая сорока», или же просто Чарли. Либо, как записано в документах нашего участка – Чарли Брайнфилд-младший. Наверняка всё, что касается имени липа, посему ориентир при поиске берётся на кличку. Уж её-то на Западе знали хорошо. Даже слишком.
По бумагам Чарли Сорока был отъявленной мразью, бандитом и рецидивистом, неплохим ездоком – раз успешно грабил поезда – и отпетым маньяком-убийцей, вырезавшим жертве внутренности и разбрасывающий их по округе. Конечно, последние строчки сплошная ложь и сказки. Нужно же людям и ищущим разбойника рейнджерам за что-то его ненавидеть.
Шериф – уже другой, и его имени я запоминать не стал, ведь долго носители значка, как правило, не живут, - охарактеризовал паскуду именно так. Ну и совсем отчаявшись, назначил за Чарли огромную цену. «Живым или мёртвым!» - гласила грозная подпись крупными буквами снизу листка под портретом грабителя. Ну и награда полагалась, как я уже говорил, большой. Настолько, что кроме маршалов и рейнджеров Штатов его искали ещё и бандиты, самоуправцы, охотники за головами и просто наёмниками, желающие «лёгких денег». Только вот последних, как слышно, Сорока со своими людьми извёл. Кажется, некоторых он засунул в трупы их же лошадей…
Однако искателей приключений вряд ли это остановится – нажива золота в нашей стране слишком велика, да ещё и круг людей подобрался такой, что за мешочек, наполненный монетками они изнасилуют и продадут свою родную мать.
Изначально, следы Чарли Сороки мы нашли здесь, в Астере, однако тут они и обрывались, приводя нас к следующей зацепке – девятнадцатилетнему парнишке по имени Харлан Элис Уэйд.
Этот шкет здесь далеко небезызвестен. Будучи сыном покойного шерифа Магнуса Прачетта, он вовсю старался копировать поведение Сороки, которого никогда не видел, зато много чего о нём слышал. Так, играя в жестокого разбойника, он за некоторое время и сколотил собственную «банду» из четырёх одногодок, которую назвал «Астерские Бесы».
Само-собой в страхе они никого не держали; в основном шкодили и хулиганили, выбивая окна из богатых домов и мяли пшеницу и рис на плантациях города, стреляли из рогаток по кошкам и собакам. Иногда пугали пожилых жителей, и по мелочи воровали что-то у приезжающих в Астер торговцев. Один «банды» даже получил нелетальный заряд какой-то ядрёной смеси в задницу, когда убегал от торгаша с несколькими яблоками в рубашке.
Иногда «Бесы» попивали кислое, дешёвое пиво за цент, и играли в рейнджеров и бандитов, лавируя между клумбами и в узких, забитых мусором, переулках близко стоящих друг к другу домиков. В руках у парней – пустые револьверы (от покойного папочки Элис Уэйд смог достать несколько «кольтов»), а иногда настоящие парадные шпаги семьи Уэйдов, которыми они ловко пытались фехтовать, однако этому искусству парней никто не учил, и получалось у них, мягко говоря, не очень умело и забавно.
Вот тогда-то «Бесы» и повстречались с одной из приближённых банд Сороки. Головорезы, прибывшие из Вест-Форжа оценили энтузиазм парней и приняли участие в тренировке новой команды, пообещав свести их с Чарли.
Порой, можно посреди игры кто-нибудь да воскликнет: «бах-бах, ты убит, Джон Васлоу!». Кто такой этот Джон никто из жителей в курсе не был, да и не очень хотел, однако я точно знал, кто этот тип.
Джон Гудвин Васлоу, родом из Провиденса, был первым помощником Чарли Сороки, и первым же предателем, едва не убившим самого известного грабителя поездов на Западе. Конечно, в ответственный момент Васлоу промазал, так как для смелости малость выпил рому за несколько минут до этого. Промазал, и тут же был расстрелян.
Однако мальчишки всё равно придумывают для покойного Джона эпизодические роли и слагают про него легенды. Дескать именно он одним выстрелом лишил Сороку глаза, но не убил его, а умерщвлён был сам предательским выстрелом в спину от своего союзника, который собрался ему в этом нелёгком деле помогать.
Вот такой вот был мастер стрельбы.

Частенько Уэйд, вместе с остальными «бесятами» зависал в местных салунах. Ему очень нравилось чувствовать себя взрослым. Ведь всё, что ему осталось – это добыть патроны для своего «кольта», что тот уравнял его права с остальными.
Обыскав несколько салунов, мы узнали, что «Бесов» видели последний раз в «Уилбуре». Туда и направились три бравых рейнджера: Уильям Хаст, Алан Дигириц, и я – Эрни Хадчинсон, ваш покорный, чернокожий слуга, ставший лицом закона только после правления господина Авраама Линкольна, храни Господь милостивый его душу.
Разговор начался плавно, но хорошо. До тех пор, пока свой значок не предъявил я.
- А ты знаешь, что нигерам нельзя становиться рейнджерами? – хитро ухмыльнулся Харлан. Его глазки блестели и я понял, что парень немного под хмелём. К слову, от компании «Бесов» к этому времени остался со своим основателем всего один паренёк лет семнадцати, неспешно потягивающий какой-то дурно пахнущий коктейль. Его глаза выражали тревогу и опасение. Бегали туда-сюда, скользили по нашему оружию, шляпам и тёмным плащам.
«Вот же ж мелкая паскуда!» - подивился я пьяной наглости Уэйда, но вслух лениво поинтересовался:
- А кто запретил?
- Права чернокожих! – нарочито громко выпалил Харлан, и довольно осклабился, с чувством победы смотря мне в глаза. Какой же наглый засранец.
Однако, ни его дружбан, ни немногочисленные посетители, сидящие в дальнем конце заведения, скрытые сизым облаком табачного дыма, шутку не оценили. Как-никак права чернокожих были уравнены достаточно, чтобы на негров не смотрели как на рабов. Я не говорю, что отношение к ним моментально изменилось, любить больше их не стали, однако, весьма заметные сподвиги к этому были. А мне, собственно, большего и не надо – когда-то в далёком детстве я уже испытал рабскую жизнь, боль, страх, лишения, и бесконечный, неоплачиваемый труд. И глядя, как меняется страна, я понял, что жизнь к моей глубокой старости может и вовсе наладиться.
Однако Харлан останавливаться не желал. Ведь где это видано, чтобы нигер остался не униженным и не оскорблённым?
- Слушай, а твоя мать специально родила тебя нигером, чтобы…
Однако на сей раз договорить парень не успел – мой выдернутый из кобуры «кольт» лишил парня не только права голоса, но и припасённых в мою сторону шуточек. Ведь разговаривать с холодным дулом пистолета на языке и зубах, чувствуя, как он царапает нёбо мушкой, шутить не только неудобно, но и вообще не хочется. А глядеть на опасно подрагивающую собачку взведённого курка – это надо иметь воистину железные яйца!
- Ещё раз, - медленно повторил стоящий за моей спиной Хаст. Я не знал, что он там делает, но был уверен, что снимает свою ковбойскую шляпу и медленно крутит её в пальцах, придерживая за широкие поля. – Мы рейнджеры Соединённых Штатов, из округа Павинье, и перечить нам лучше не стоит. Ты будешь отвечать на наши вопросы честно и без хамства, иначе мой чёрный друг сделает тебе в затылке внушительных размеров дыру, сквозь которую твой приятель сможет наблюдать наши счастливые хари. – сделав в своей предупреждающей речи передышку, он закончил: - И руки свои держи подальше от своего пустого револьвера, ага.
Я не видел, что творится с верхними конечностями мальчишки, но видел, как наполняются детскими слезами его зелёные, напуганные глаза, уже изрядно прояснившиеся от алкоголя. Эй, парень, только не намочи свои портки, пожалуйста! А то у меня никогда не будет хорошей репутации…
Уэйд послушно качнул головой вниз, и я расценил это как добрый знак, нехотя вытаскивая изо рта ублюдка револьвер. Выбить бы ему зубы, да ведь нет!..
Разглядывая стоящий на столике «Бесов» внушительных размеров стакан с недопитым жёлтым пивом, я сунул «кольт» в кожаную кобуру на поясе. К слову там у меня ещё находились и запасные патроны, упакованные в специальные чехольчики по отдельности, и мешочек с этими самыми патронами про запас – чтобы те не гремели, я специально сунул туда скатанную вату. Помимо этого, на поясе ещё висели прочные ножны с отличным, заточенным ножом внутри. Рукоять его обёрнут мешковиной и затянута кожаными ремнями. Отличное оружие – досталось мне ещё от деда. Тот сам его сделал – днями и ночами работал в кузнице. Только вот жалко, что дедушка, в отличие от своего творения, до моих дней не дожил…
- Где скрывается человек по имени Чарли Большая Сорока? – хмуро спросил Хаст. Его кустистые брови грозно нависли над глазами, и придавали щербатому лицу рейнджера недоброе, жуткое выражение. А густая, чёрная борода делала из Уильяма мужественного и опытного героя боевиков. Хоть ему было всего двадцать семь. Убрать бы эти свалявшиеся патлы на голове и всё замечательно, но рейнджер упрямился и посещать цирюльника упорно не желал.
«А наш Хаст молодец, - подумал я. – Не стал заходить издалека, как это делают некоторые, а сразу приступил к допросу».
НО малец виновато помотал головой, окинув нас растерянным взглядом:
- Я не знаю, сэр…
- Не ври мне, щенок.
- Сэр, но я правда не знаю…
Уильям тяжело вздохнул:
- Мы уже в курсе, что Сорока или его люди не раз наведывались сюда, и ты со своими шакалами контактировал с ними. Куда они уехали? Или мне попросить снова всунуть пистолет в твою грязную пасть и выбить тебе все зубы?
Говорил Уильям более, чем спокойно, но в каждом его слове, которое словно забивало гвоздь в крышку гроба Харлана, чувствовалась страшная угроза.
- Сэр, я... – начал было парень, но осёкся.
По его глазам я понял, что отпираться Уэйд уже не будет. – Сначала… сначала они говорили что-то про Нью-Аствилл, но потом решили поехать в Портленд или Сильвер-Сити. Я не знаю, куда они ушли, сэр! Я говорю правду, клянусь Америкой и Господом нашим!..
Последние слова Харлан буквально прокричал, уже не сдерживая потёкшие по щекам слёзы. Вся его былая наглость вмиг улетучилась и теперь даже в мою сторону он косился со вполне обоснованным страхом.
- Что будем делать? – строго спросил у меня Алан. Как самый молодой и даже «безусый» участник нашего отряда карателей, он только выполнял приказы, хоть ему сто раз было говорено, что мы все равноценны, и это не армия. Но Дигериц упрямо исполнял роль дисциплинарного служаки, в честь своего погибшего на войне отца и старшего брата. И конечно, что не говори, этим поведением он меня сильно огорчал. Не для того я рвался старшим рейнджером, чтобы завести друзей, а не командовать воинами.
Я призадумался над словами мальчишки. Если вспомнить карту штата, то указанные города неровным треугольником окружали Астер. Портленд, город шлюх и алкоголя, находился строго на севере, до него было полтора дня пути; на востоке, чуть ниже нашего города, располагался Нью-Аствил, небольшой городок штата Провиденс, имевший население дай Бог тысячу человек. А вот на западе, всего половине дня пути, чуть ниже Астера, находился Сильвер-Сити. Город, о котором я слышал всего один раз, да и то мельком. Город преступности, практически антипод для Астера…
В общем, работа у нас была.
Я уже собрался отпустить парней на все четыре стороны (нужную информацию мы добыли, можно планировать дальнейшие действия), как вдруг в голове у дружка Харлана что-то враз переклинило.
Я лишь краем глаза заметил, как он одним быстрым рывком достаёт из своей кобуры пистолет, профессионально, одним пальцем, взводя курок. Вот кто был у людей Сороки достойным учеником!
Что пронеслось в моей голове в этот момент я даже не успел увидеть. Картинка вдруг замедлилась. Спиной я почувствовал, как мои парни быстро достают из кобуры свои «кольты» - не в пример быстрее приятеля Харлана – и моей задачей являлось только оглушить близстоящего ко мне Уэйда.
Недолго думая, я схватил со столика тяжёлый, увесистый стакан с недопитым пойлом, и легонько, стараясь не убить мальчишку, обрушил его на голову Харлана.
Богатырский стакан со звоном лопнул, едва коснувшись бритой макушки Уэйда. Осколки посуды брызнули в стороны, а один из них порвал мне кожу на ладони, даря очень неприятные ощущения, и отрезвляющую боль.
Тут же, из-за моей спины раздался оглушительно громкий выстрел и спятивший член «Бесов» с грохотом повалился спиной вперёд, разбросав расставленные столы и стулья. А следом за ним, от моей руки (то есть от своего стакана), словно мешок с картошкой, рухнул на пол и подкошенный Харлан.
Те самые немногочисленные посетители сидели на местах, раскрыв рты от изумления – такое в своём цивилизованном утопическом мире они ещё не видели. Может быть в городе и происходили драки, но явно они не заканчивались побоищем достигших совершеннолетия детей.
В воздухе ещё витал кислый аромат пороха, и я даже видел сизый дым от выстрела, и ощущал всем телом давящую, загустевающую тишину. Однако не волновали меня ни настороженные, осуждающие взгляды, ни крики местного хозяина заведения, который прямо сейчас был готов наложить на себя руки.
Вытаскивая из окровавленной ладони осколок, и, наспех перетянув рану тряпкой из кармана, я приблизился к телу предводителя «Бесов». Алан и Хаст также подошли поближе, с интересом рассматривая пробитую голову, и залитое тёмно-алой кровью лицо.
Харлан Элис Уэйд, девятнадцати лет отроду, лежал на грязном и пыльном полу салуна «Уилбур» в небольшом городке Астер. И по определению был мёртв.
Фактически, я убил ребёнка. Пивным стаканом.
- Мда.
- Да-а.
- Угу…

После того, как мы в спешке покинули салун – местные рейнджеры уже прибыли на место – решено было разделиться, дабы не терять время зря. Так как в Портленд и Нью-Аствилл я ехать желанием не горел – моё детство раба началось именно там – то я взял себе ориентир на Сильвер-Сити. Быть там я ни разу не был, а исследовать мир, расширяя кругозор, хотелось. Судя по названию, серебра там было достаточно, хотя может всё и враки.
Распрощавшись с друзьями, я пришпорил лошадь, и, обгоняя иссушенные «перекати-поля», понёсся в ближайший населённый пункт, ждавший меня перед целью: посёлок Гвайрат, населением в человек двадцать, и, судя по слухам, изрядно опустевший после войны.
Поездка заняла минут сорок – и там, среди столбов причудливо взвихряющейся пыли, я увидел силуэты коробок, а перед ними – сухое, белое дерево. Именно там, судя по всему, меня должен ждать охотник за головами, который проводит меня в Сильвер-Сити и даже поможет мне узнать городок поближе.
Наёмник также как и я заинтересован в поиске Сороки – ведь деньги платят немалые, а мне, как рейнджеру, собственно всё равно, кто и как приведёт этого ублюдка. Денег мы почти не получим – жалкие гроши, которые разделим поровну на брата и с треском пропьём в ближайшем салуне.
Пришпорив лошадь – чёрного цвета животное недовольно фыркнуло – я понёсся вперёд, навстречу ожидающим меня приключениям и белому дереву, разительно контрастирующему с плоским и унылым пейзажем, похожим на засушливую саванну.

… А Джим оказался весьма неплох. Сразу перенял инициативу командира в свои руки, чему я, разумеется, препятствовать и не собирался. Пусть малыш покомандует, если ему хочется – охота всё равно обещает быть короткой. Деньги, конечно, наёмник получит только за голову Сороки, это само собой разумеющееся, но покинуть город, оставив за собой кровавую цепочку из трупов местных с него станется. И возможно уже завтра именно за его чёрную голову объявят награду, а мы станем уже по разную сторону баррикад.
Я лишь кивнул, принимая указания от наёмника, и молча развернул лошадь в сторону участка шерифа, предварительно разузнав у местных его местоположение. Оказалось, что нужным нам дом находится всего через две улицы, в минуте пути.
По дороге я думал, что я оказался прав и принял верное решение, когда поехал в Сильвер-Сити. Конечно, нужно было взять собой и Алана, ведь теперь мы находимся в меньшинстве. Разумеется, на нашей стороне охотники за головами, однако этого, чёрт побери, мало!..
- И как он тебе? – поинтересовался Хаст, догнав мою лошадь. Погружённый в свои мысли, я даже не сразу понял, чего хочет от меня напарник, поэтому он терпеливо пояснил: - Ну тот охотник. Нагловатый такой тип, а?
Я усмехнулся:
- И это говорит человек, который ответил хамством на простое приветствие?
- Ой, вот только не надо его защищать! – Уильям скривил кислую мину. – Конечно, может всё дело в цвете кожи, но…
- Приехали, - перебил его я, и подвёл лошадь к одноэтажному, дощатому зданию, блекло освещаемому светом двух электрических фонарей. Вечер вступал в свои законные права – солнце уже почти спряталось за горизонтом, и окружённые несколькими горами город нуждался в освещении.
Похоже, что не только бордели были отягощены счетами за электроэнергию, если только участок шерифа не стоял на дармовых хлебах. Ибо больше в Сильвер-Сити я фонарей не приметил – практически все гражданские селения освещались колеблющимся светом древних факелов, тени которых злобно плясали на стенах и неровных дорожках улиц. Ну стопроцентно лампочками не обделён салун город, ведь как сказал напарник Джима – он лучший во всём Мехико? А если лучшее заведение будет чадить от дыма дешёвых факелов, то мы все погрязнем в своём регрессе, и сотни лет эволюции псу под хвост…
С такими мыслями я спешился с лошади, и, по привычке потрепав её за уши, закрепил поводья на привязи в стороне от входа. Вонь конских фекалий сразу же врезалась в ноздри, и я поморщился – городок чистоплотностью не обладал. «Благо я здесь ненадолго» - устало подумал я и направился к приоткрытой двери, из которой уже отсюда слышалась отчаянная брань и ругань.

- Да знаю я, чёрт побери! Что мне сделать? Ополчение из людей с граблями и вилами?!
Вошёл мы с Уильямом внутрь именно на этой фразе, и сразу же мне в глаза бросился убогий, заваленный бумагами и коробками «кабинет» шерифа. Само-собой, в моём городе с законом всё было не в пример похуже, но не до такой же степени!
Тусклые лампочки на неровных, покрытых вековой пылью стенах, с тёмно-зелёными обоями выдавались тут за блага цивилизации и являли собой прогресс в его чистом виде. Коробки с бумагами неаккуратно свалены друг на друга и разбросаны по всем углам небольшой комнаты. Прямо напротив входа есть ещё бездверная арка, ведущая в следующее помещение, наполненное неярким, тёплым светом ещё нескольких ламп. Краем глаза я увидел там часть клетки и сразу понял, что это эдакий аналог «тюрьмы», расположившийся прямо под боком у шерифа. Дальше от арки стоял дубовый стол, за которым сидело двое бородатых мужчин в серых сюртуках и белых рубашках. Они устало поглядели в нашу сторону, но даже не подняли свои ленивые задницы со стульев – продолжали лениво изучать вошедших. Они выглядели как братья-близнецы в своих одеждах, только у одного борода седая, а у другого – тёмно-русая, слегка клочковатая. Волосы обоих прилизаны назад, оба имеют большие носы с горбинками, плотно прижатые к голове уши. Видимо, шериф (если среди присутствующих он тут вообще в наличии), подбирал себе помощника, похожего на него самого.
Я приветственно снял шляпу с головы и шагнул к сидящим.
- Мы рейнджеры из… - начал было я, но один из бородатых (как раз тот, который кричал про ополчение) лишь поднял руку, призывая помолчать.
- Знаю, я предупреждён, - ответил мужчина с седой бородой, и голос мне показался самым приятным баритоном на свете. Разумеется, пока не добирается по тональности до фальцета, как несколько секунд назад. – Сколько вас? Десятка два наберётся?
Я растерянно заозирался по сторонам. На что он, чёрт бы его побрал, надеется? Что мы сюда целую армию приведём?
- Значит нет, – с грустью подытожил бородатый и поджал сухие губы.
- Нас двое, сэр, - сдержанно ответил Хаст из-за моей спины.
- У нас тут самый отъявленный отморозок Америки, а они присылают нам двух рейнджеров? – второй бородач ухмыльнулся и с силой потёр красные глаза. – Прекрасно. Славься хренова Америка!
Мы немного помолчали, а я ещё с минуту поглядел на лампочку и узор на тёмно-зелёных обоях. В полутьме я увидел лошадь, заключённую в тёмно-бордовый ромб, исполненным в виде красивого плетения.
- Ну что, джентльмены, присаживайтесь, - махнул рукой белобородый. –– Я шериф Артур Максвел, можете так меня и звать.
Ага. Значит, с белой бородой у нас является шерифом, который и должен отвечать за всё то, что происходит в городе.
Я кивнул, не соизволив даже представиться, и опёрся на стену, сложив руки на груди. Хаст последовал моему примеру.
Максвел кисло улыбнулся.
- Крутые, стало быть будь по-вашему. Ситуация в городе для вас ясна целиком и полностью… Вас действительно только двое?
В его голосе и устремлённым на меня взгляде мелькнула надежда, которую я тут же растоптал каблуком сапога:
- С нами пришли ещё два охотника за головами, сэр.
Артур погрустнел ещё больше. Мне даже становилось тепло на душе и весело от этой ситуации. Больше было похоже на то, что этот белобородый мужчина в возрасте не хотел быть шерифом Серебряного города сразу же после нападения Сороки. А вот то, что происходило ДО этого момента Максвела вполне устраивало. То, что камеры за время его правления не открывались ни разу, я был более чем уверен.
- А может послать в Юту человека? – вдруг подал голос компаньон Артура, до этого не произнёсший ни слова. – Сказать, что нам нужно подкрепление, и…
- И лишиться лошади здесь? – скривился я.
- Ну а что вы предлагаете? Никто из наёмников или вас не согласиться прогуляться до Юты и привести помощь!
- Предлагаю ВАМ сесть на осла и доехать.
- Да как вы… - бородатый вскочил было из-за стола, но шериф лишь дёрнул его за рукав, призывая к порядку:
- Тихо, господа, тихо! Сэм, будьте так добры, сядьте обратно, иначе я разорву ваш дорогой пиджак. А вы, джентльмены, ведите себя хоть чуточку поскромнее.
Одарив меня полным злости и надменности взглядом, Сэм нехотя опустился на стул. Я продолжил:
- Господа, я говорю совершенно серьёзно. Не поймите меня неправильно, но раз ВЫ до сих пор отсиживайтесь здесь, а не стоите у салуна и не поднимаете ополчение, то стало быть шериф не заинтересован в безопасности своего города. А значит…
- Шериф подлежит замене, - хмуро и жёстко резюмировал Хаст.
- А что я могу? – снова взорвался Максвел, и схватился руками за голову. – Вилы, грабли да сабли против огнестрела?
- Если бы…
- Если бы, рейнджер! Если бы! Я бы давно свалил из этого паршивого захолустья, если бы не люди, которые тут живут и которые до сих пор верят в меня! Отбить салун у опаснейшего бандита силами пятерых человек нереально! Мои предыдущие рейнджеры сбежали как только Чарли Большая Сорока зашёл в город, двух оставшихся они повесили на столбах при выезде из Сильвер-Сити! Что ты ещё хочешь мне сказать?!
Я скривился. Орами тут горю не поможешь и граждан не взбодришь. Надо бы перевести тему в более спокойное русло…
- А что с оружием? – решил поинтересоваться я.
Шериф махнул рукой:
- Шесть карабинов, семь револьверов, запас патронов и вроде даже пушка.
Я ошалело вскинул брови:
- Пушка? И вы не можете отбить салун? Сэр, позвольте…
- Не позволю, - грубо прервал меня Сэм. В его глазах уже не было злобы в мою сторону. По крайней мере, она читалась не так явно. – Запасов у этого орудия почти нет. Если Сороке удастся переманить людей на свою сторону и город поднимет бучу – тогда и только тогда эта проклятая пушка ударит! А запасы револьверов и карабинов не для людей, а для подмоги.
- А она придёт? – вновь осведомился я.
- Не знаю, рейнджер. Точно уж не в лице вас двоих… простите – четверых!
- Раздайте оружие людям…
- Исключено! – вскинулся Сэм и даже привстал из-за стола. – Если начнётся ещё одна война – вооружённые люди могут стать серьёзной угрозой для города.
- Но вы всегда сможете спокойно покинуть Сильвер-Сити, - хитро ухмыльнулся Хаст, и толкнул меня в бок. Честно говоря, я не понял значения этого жеста, но понял, что напарник что-то задумал. – И можете уйти хоть сейчас. Передайте нам права на владение оружием и мы отобьём салун.
- Исключено, - повторил темнобородый, но уже не так жёстко. – Нет, так мы делать не будем.
- В таком случае, - я развёл руками. – Ваше захолустье потонет в крови невиновных. Хоть уведите за собой ВСЕХ ещё живых людей из города, но Сороку это не остановит. Он улизнёт и нагрянет в другое место. И история повторится.
Наступило тягостное молчание. Слышно было, как гудят лампочки. Интересно, а как они работают? Ну… в смысле откуда идёт электричество? Книжек об этой науке мне прочесть в своё время не удалось, а не знать что и как устроено в мире, в котором живёшь – довольно паскудно.
Взять того же шерифа. Он знает, что в доверенном ему городе вот-вот начнётся мясорубка, и знает, что создать ополчение, имея такие большие оружейные запасы, весьма просто. Однако он также предвидит возможные последствия, и тут я могу даже похвалить старика – на его месте я бы даже не парился на этот счёт. Но чего он не знает – так это того, что выбора у него почти и нет. Конфликт не разрешить мирным путём – он разрастётся, если не предпринять каких-либо серьёзных и опасных действий.
- Я согласен, - тихо нарушил молчание Максвел. Мы с Хастом и ошарашенным Сэмом одновременно посмотрели на шерифа, однако тот устало и с грустью уставился в лакированную поверхность пыльного стола, заваленного пожелтевшими листами бумаги.
- Сэр, при всём уважении… - начал было помощник, но Артур лишь покачал головой:
- Нет, решение принято. Седлай что-нибудь – хоть треклятую овцу возьми у старика Самиса! – и гони в сторону ближайшего города. Нам нужна подмога. И вряд ли её предоставят просто так, если мы ничего не сделаем. А если ты приедешь и вокруг будут уже горы трупов… - Максвел поднял глаза и посмотрел на своего помощника. Я увидел, как в полутьме блеснули на лице шерифа слёзы. – То знай на будущее, что решения в таких ситуациях нужно принимать быстрые и жёсткие. Повторить кровавую баню Гражданской войны Америка всегда успеет.

Покинули участок шерифа мы в приподнятом настроении. Хаст одолжил Сэму свою лошадь, при условии, что тот её вернёт сразу же по прибытии в Сильвер-Сити.
- А если тебя к этому моменту не будет в живых? – усмехаясь, спросил помощник.
- То тогда я буду доставать тебя с того света и проклинать, потому что ты не успел вовремя!
Оружейная находилась аккурат у задней стены участка. Это была небольшая деревянная пристройка с покатой, красной крышей. Самое приметное здание в Серебряном городе, если быть честным, и выделявшееся на трухлявом фоне всех остальных. Новое, с толстыми решётками на окнах и невысоким забором, который эту пристройку окружал.
На двойных дверях – мощный, амбарный замок, который шериф вскрыл за несколько попыток.
На улице вечерело ещё больше. Кровавые лучи заходящего солнца размазывались по горам и стенам домов, нескольких домов, что граничили с огромным пустырём, уходящим в разные стороны от города. Вот так и умрём здесь, фактически посреди пустыни.
Я покачал головой, надевая шляпу. Двери со крипом распахнулись, и я с удивлением присвистнул, разглядывая уставившуюся на меня чёрным, бездонным жерлом, пушку на громадных колёсах.
Деревянный лафет был выкрашен в чёрный цвет, и на его блестящем боку красовались три белые звезды и несколько неровных полосок красного и белого цветов. Эдакая стилизация под американский флаг смотрелась весьма хорошо, и меня обуяло даже лёгкое чувство патриотизма, хоть за свою страну я на данный момент не сражался, а всего лишь выполнял свою работу. Но что ещё остаётся перед смертью?
Посмотрев на стоящие у специальных стоек карабины и пистолеты, на бочки с порохом и пулями, я покачал головой: для того, чтобы вооружить хороший отряд и разбить Сороку, этого всего хватило бы с лихвой.
- Нужны крепкие мужики из местных, - обратился я к шерифу. – Они обязательно должны уметь владеть оружием и хорошо стрелять. Выдайте им карабины и пули. Пусть зарядят, возьмут запас и гонят на всех парах к салуну. Его надо окружить и начинать попытку штурма.
- Попытку? – в полумраке я видел, как блеснули глаза Максвела.
- А вы всё-таки думайте, что воевать с Сорокой силами двух, простите, четырёх человек, это хорошая идея?
Почесав бороду, Артур помолчал немного.
- Я вас понял. Ещё что-нибудь?
- Да. – я поразмыслил немного. А может всё-таки попробовать мой план? – Прочистите и выкатите пушку.

Орудие оказалось вещью ещё Гражданской войны. Именно с неё раздался первый залп, огласивший окрестности Геттисберга. А теперь, если всё пойдёт плохо, снаряды пушки взвоют в Сильвер-Сити.
К салуну мы с Хастом вышли, когда на городок уже опустилась темень. То тут, то там горели неяркие фонари, однако само заведение снаружи освещено не было. Куда ушёл Джим со своим напарником я так и не узнал, да и бог с ним – наёмник наверняка ошивается где-то рядом. Больше на его тему Уильям меня не спрашивал. Да и что спрашивать, если я действительно относился к охотнику хорошо только из-за цвета кожи. Кто знает, быть может он когда-то тоже провёл часы на плантациях, будучи ребёнком… А может, был в господнем доме прислугой и чистил ботинки, подавал ужин…
В желудке заурчало. Со всей организацией я совсем забыл поесть. Благо на моей лошади была в седельной сумке фляга. А окромя неё…
Подойдя к своему скакуну, я решительно откинул клапаны сумки, и достал флягу. Отвинтил крышечку, краем глаза наблюдая за домами, окружавшими салун – электричества в них также не наблюдалось, и улица перед входом в заведение была погружена в полумрак.
Напившись, я сунул флягу в сумку, оглядывая продолговатый чехол, висевший за ней и притороченный к седлу.
Семизарядный карабин «Спенсера» 1860 года, с мощным патроном калибра .52. С этим карабином прошёл остаток моей жизни, с тех пор, как она плавно утекла в службу рейнджера, полную опасностей и невзгод. Вместе с «кольтом», разумеется. В Хаста, вон, из любимого оружия два револьвера Ле Мат, да тоже всё тот же "Спенсер". Уильям с детства учился стрелять с лошади, что ему очень помогло в его работе. Однажды, Хаст пристрелил с револьвера трёх человек на скаку точными выстрелами в голову. Конечно, одному пуля попала в горло, но то, как рейнджер стрелял поражало и будоражило воображение. Хотя вот я уверен, что могу также, просто вот… ситуации не располагали.
Взяв в руки свой заряженный «винчестер», я задумчиво двинулся было к салуну, если бы нос к носу не столкнулся в темноте аж с восемью верзилами, вооружёнными карабинами и револьверами.
- Сэр, - шепнул мне один из них, но я лишь отмахнулся, стараясь восстановить подскочившее дыхание. – Мы от шерифа, он сказал нам подходить к салуну, и…
- Сколько вас? – таким же шёпотом спросил я.
- Одиннадцать, сэр.
Я критически оглядел восьмерых крепких ребят, я похвалил про себя Максвела – слишком он буквально понял мои слова про «крепких мужиков». И тут же увидел девятого. Чуть не прыснув со смеху со стоящего в сторонке карлика, который был всего фута три с натяжкой в длину, я кивнул. Улыбку удалось сдержать с трудом – я спрятал лицо в шарф-платок, которым было обмотано горло.
- Хорошо, - я даже хрюкнул, споткнувшись на первом слове. Нет, серьёзно? Карлик?! – А где ещё трое… то есть двое?
- Сэр, при всём уважении, если во мне два и семь фута роста, я могу оказаться вам полезен, - тоненьким голосом произнёс кто-то в темноте. А когда я понял кто, то хрюкнул ещё раз, не в силах сдержать смех.
Хоби – так его завали местные, жил в Сильвер-Сити не с самого рождения. Пять лет назад он был подарен городу бродячим цирком уродов, который проезжал тут в Амистад, штат Юта. Колесо у головной телеги сломалось, вот жители и вызвались помочь. А взамен, вместо представления, цирк отдал им карлика, сломавшего на последнем выступлении ногу. То ли он упал с настоящего индийского слона, то ли ещё с какого-то животного, но факт один – уродец оказался цирку не нужен. Да и тем более, этих карликов там было штук десять, а калека оказался лишним ртом.
Всё это мне поведали вкратце, под сердитый взгляд Хоби, смотрящий в меня из темноты. Господи, как это умильно. Его детское лицо с большими глазами и толстыми губами ещё и сердиться удумало!..
Я осветил его светом фонаря, который дал мне шериф. Высветив щуплую фигуру в сюртуке, драных штанах с заплатами, и с огромной винтовкой, волочащейся прикладом по земле, я улыбнулся ещё раз. На голове у маленького гвардейца даже была шапочка времён Гражданской войны, вот же ж цирк!
Однако, улыбки пришлось отставить. Нужно было организовывать оцепление, чем я, собственно, и начал заниматься.
Двух недостающих членов отряда из одиннадцати человек я нашёл чуть позже – они перебежали дорогу от салуна к нам и спрятались за нашим проулком. Однако уже через несколько минут, в сопровождении ещё четверых, им пришлось дать небольшой крюк, чтобы снова перебежать улицу и зайти к салуну в тыл. Осталось четверо. И карлик.
Я подумал ещё немного, и сплюнул на землю. Надо было занять здания рядом, тогда были б хоть какие-нибудь укрытия. А то на дороге, окромя пары телег, ничего и нет.
Мои новые подопечные по моему приказу бесцеремонно ворвались в два двухэтажных, резных домика, расположенных напротив заведения. Может в каком-нибудь был и Джим, кто его знает. Наёмники, военные и рейнджеры должны думать почти одинаково.
Ну а я….
Приказав Хасту остаться в переулке и вооружиться, вышел к разбитой телеге.
- Сорока! – крикнул я, подходя к укрытию, и, положив на неё руку, обтянутую перчаткой. – Чарли Большая Сорока! С тобой говорит старший отряда Ютландских Рейнджеров! – вот бы этот мерзавец вообще был там, иначе моё поведение выглядит как минимум глупо. – У тебя есть шанс сдаться, ты окружён!
- Сдавайтесь, или мы вас всех перебьём! – крикнул из темноты переулка Хаст, и я кинул полный злобы взгляд в его сторону. Конечно, я не переговорщик, но вот ей-богу, два переговорщика хуже, чем один!
Я практически зашёл за телегу, положив одну руку на крепкую деревянную поверхность отозвавшегося скрипом колеса, а вторая, там, за моим новым укрытием, сжимала карабин.
Сердце гулко стучало, пока я глядел внутрь укрытого сумраком здания. Дыхание норовило сбиться, но только не в мою смену, нет. Сейчас я покажу всю свою рейнджерскую стойкость и не заплачу от одного вида салуна и прячущегося внутри ублюдка, который внутренности тех, кто пытался его ловить, разбрасывал по округе. Чёрт, как не вовремя я об этом вспомнил-то…