Неверных мы искали ночью, несмотря на дикую усталость и гудящие ноги.
Включив фонари, мы развели костёр и разбрелись каждый на свой участок - следопыт брат Кардий показал мне те места, где не так и давно, может день назад, а может ещё утром, находились люди. Мы обнаружили цепочки следов на снегу, отпечатки подошв на самой лесопилке и самое главное - чёрное, но уже остывшее кострище, рядом с которым лежал заснеженный, старый матрас.
- Брат Лампий, гляди. - Синий отозвал ещё одного монолитовца и показал ему следы на снегу. Мы с Кардием остались возле ангара, откуда ещё тянуло свежеспиленным деревом. Кое-где на древопильном комплексе ещё светили слабые прожектора, а из некоторых строений можно было услышать резкий, пронизывающий душу, визг пилы.
По первости я вздрагивал, но мои братья убедили меня, что эти звуки опасности не представляют. Если, конечно, не идти любопытствовать.
- “Ночник” есть? - осведомился у меня следопыт, пока мы стояли под светом одинокого фонаря, горящего от какого-то своего, неизвестного нам источника электричества.
Я покачал головой. С приборами ночного видения меня, как неофита, обделили. Винтовку хорошую дали, факт, и на этом спасибо - а то мог бы в поход за неверными с “калашом” своим старым пойти.
- Да светится имя Твое, Монолит, да пребудет Царствие твое… - вдруг тихонько запел Кардий.
Я изумлённо уставился на брата. Только что ведь о чём-то разговаривали и тут же он ушёл куда-то в себя.
Отвлекать молящегося было неприлично и я лишь перекрестился вместе с ним, когда он закончил свой краткий молебен.
- Держи, - я отвлёкся на секунду, а Кардий уже протягивал мне ПНВ - увесистое устройство с крепежами для шлема. - Блок питания крепится на каске сзади, - чуть помедлив, информировал меня он. - Заряда там часа на два-три бесперебойной работы, аккумулятор у меня получишь потом.
Я поклонился, но Кардий лишь махнул рукой.
- Это пустое. Если вдруг ночью чего случится - мы фонари гасим, и работаем с “ночником”. Стрелял когда-нибудь с ним по целеуказателю? - я ответил, что да, было дело, и брата это полностью удовлетворило. - Тогда... с нами Монолит.
Вскоре к нам подошли и Синий с Лампием. Свет прожектора блеснул яркой звездой на окулярах дыхательных масок монолитовцев.
- Ты уверен, что это собачьи следы? - спрашивал брата Синий. Лампий кивнул - он вообще был самым неразговорчивым. Но зато всегда с Библией и с красивыми чётками в руке. По слухам, чётки эти были сделаны из слоновьей кости. - Бродячие?
- Не знаю, - наконец, ответил Лампий. - Если только это крупная собака-одиночка.
- Ясно. - Синий повернулся к нам. - А вы что нашли?
Я показал следы на лесопилке, матрас и кострище. В этот же момент в одном из ангаров раздался весёлый смех и звон бокалов. Мне даже послышалось, что я слышу доносящуюся откуда-то из другого мира музыку - настолько тихо и почти неразборчиво он играла. “Белые розы, белые розы, беззащитны шипы!” - услышал я пьяные подпевания. Мне вдруг захотелось туда, к ним. Прийти в своём грязном камуфляже, зайти внутрь, в это советское прошлое, снять маску и сесть за хорошо освещённый стол с явствами на нём...
- Брат, не отвлекаться, - строго сказал Синий.
Я с трудом вернулся в настоящий мир. Музыка исчезла, и я слышал только тоскливые завывания ветрах в разбитых окнах ангаров. Вокруг, куда не доставал свет фонарей и прожекторов, стояла ночная темень.
Синий, тем временем, раздавал указания. Он сказал занять позиции и вколоть препарат, который был у каждого из нас в медицинском подсумке. Это позволит не спать ещё сутки - эдакий мощный энергетик, потребление которого строго ограничено даже для нашего тренированного организма.
Оттащив матрас на указанную позицию- всё-таки это была наша территория, и я мог хозяйничать здесь как угодно, - я лёг на него, положив винтовку перед собой. Препарат обжигал внутренности, немного мутил сознание, но уже через несколько минут должна прийти бодрость.
Я выключил фонарь и нацепил на голову прибор, пока не включая его. Буду ориентироваться на звук, если что.
Одинокая сторожка на отшибе была без окон, с одной лишь выбитой дверью. Я установил там растяжку и улёгся в самом тёмном месте помещения, выбив кусок доски из стены. Таким образом у меня получилась неплохая пулемётная амбразура, которая спасёт меня на некоторое время. Через неё отлично просматривался кусок чернеющего в темноте леса и северный подступ к лесопилке. Любую контрастирующую с белым снегом фигуру я увижу сразу, поэтому я улёгся поудобней и стал ждать.