Если пройти на северо-запад от озера Янтарь, можно попасть в Заозерье. Сначала придется пройти обширные аномальные поля, которые расположились на подходе к этой местности. Большая часть Заозерья заболочена, здесь чаще всего возникают неизвестные аномалии - а кое-кто считает, что это вовсе и не аномалии. Ученые платят хорошие деньги за информацию и образцы растительности из этой местности. Несколько раз особенно удачливые сталкеры приносили отсюда редкие артефакты, заработав на их продаже баснословные деньги. Однако из-за больших аномальных фронтов, иногда закрывающих эту территорию на долгое время, а также из-за периодических вспышек мощного пси-излучения, сталкеры опасаются и недолюбливают эту местность.
Мужчина взирал на карту, обдумывая свой дальнейший путь, первым делом необходимо было добраться до леса, отсвечивающего где-то вдалеке ржавчиной своих деревьев, походящих на пламя и готовую вот-вот развалиться, ржавчину. Сталкер настроил фонарь на тусклый свет, решая не играть с обитателями кустов, что расположились далее от присевшего бродяги. Отдыхать было нельзя, покрайней мере в данном месте, хотя бы пройти дальше, и найти что-то более подходящее для этого, если это может быть в подобном месте. Спать хотелось ужасно, а потому похлопав себя по коленям, человек поудобней взял свое оружие и направился в сторону своей цели. Ступать приходилось по месту похожему на шахматное поле, если не клетка с кустом, то с аномалией, или деревом, а то с искаженной живность, вроде той же змеевидной особы, что шипя и пища, удаляется прочь, наблюдая за прохожим чрез её владения. Может Зона смотрит её глазами за пробирающимся к недрам Её, человеком? Дмитрий не ведал, он просто пробирался все ближе и ближе к лесу, пока не набрел на странный дом, про который слышал истории у костра. Здесь он спать точно не станет, но просмотреть новый путь и попросить у «хозяина» разрешения, никто не запрещает. - Есть кто дома? – Зимин взирал на строение и лес, окружающий данную область кольцом, и выступал подобием живой охраны данного места. И как он только пробрался в данное место? Еще недавно лишь пробирался кустами и слушал шипение и уханье аномалии, а теперь звучит старая музыка из окон дома. Такая пугающая и непонятная, словно сам дом поет это, в своих владениях. Личное дело Шайтана : Анкета ПДА Архимеда : История на тетрадных листах
… Даже зимой мерзкая трясина была активна и не думала затягиваться толстой коркой льда. Ноги сталкеров ледяная вода заглотила по самые колени и дальше бродяги, матерясь, передвигались уже на ощупь. Дьякон срубил длинную ветку, и, выйдя вперёд, повёл Следа за собой, используя свой «щуп» по самому прямому назначению. В некоторых местах палка уходила по самые державшие её пальцы Дьяченко и тогда лейтенант, качая головой, делал по заболоченным местам небольшой крюк. Снега припорошили эти места. Водянистые равнины, из которых наверх торчали небольшие холмики «чистой» земли и тонких осинок, радовали глаз Егора своей открытостью – если кто-нибудь покажется на горизонте, сталкеры узнают об этом. К несчастью это правило действовало в обе стороны, и парочка бродяг также была хорошо заметна на фоне сухого, слегка рыжеватого камыша. Сделав ещё несколько десятков шагов и, утопая в топкой грязи, Дьяченко остановился и устало поглядел на Пашка: - Ты слышишь? Кричит кто-то. О помощи просит. След невольно прислушался. Болотистая равнина, над которой за всё время перехода не было замечено ни одной птицы или мутанта, ответила ему безмолвием.
Юг технических джунглей привёл прямиком к западу глубокой топи цвета янтаря, где время текло немного иначе: здесь оно не неслось со скоростью гоночного болида, а наоборот, шагало размеренно и неспешно. И причиной тому была не склизкая жижа, обволакивающая ноги любого путника как беспечного и неумелого, так и сурового и опытного. И даже не смертельные аномалии, которые в Заозерье обладали забавным обыкновением – даже не показываться на глаза. Что-то другое, более глубокое и жестокое. Подняв свой взгляд в очередной раз и шагнув широко, чтобы пройти хотя бы метр, След упёрся глазами в широкую спину Дьякона. Когда перед ними возникли янтарские топи, было решено поменяться местами. Резон – огромному шкафу, которым был бывший долговец, проще справляться с тупиками и выходить из них, изредка слушая советы опытного проводника. В таком тандеме движение по глубокой жиже было медленным, но зато верным. Открытость этих мест была поражающей: не везде в Зоне можно похвастаться таким углом обзора. Но даже так сумрак уменьшал его донельзя. И даже тандем сталкеров сейчас казался едва заметными пятными на огромном, чёрном полотне болот.
Вдруг Дьяченко остановился и грустно обернулся к Егору. Тот держал в своих руках приобретённый бартером автомат и смотрел куда-то под ноги. Пришлось поднять глаза. - Ты о чём? – искренне удивился одиночка, стараясь найти ногами твёрдое дно, чтобы выдержать паузу в движении и не утонуть. – Если это шутка, то не смешная. Идём дальше. - Она кричит! – уже нервно пробормотал Дьякон, разворачиваясь на месте и чуть не сбившись с ног. – Ты не слышишь? - Дьякон, уэйк ап, - сильно подавшись вперёд, одиночка крепко схватил своего товарища за плечо и слегка потряс его, приводя в себя. - Даже если так, нам надо идти дальше. Это Зона. Мы сейчас не можем дать кому-то руку помощи. Не можем. - Но ведь он…, - уже то, как резко прыгал долговец с одного рода на другой, заставляло Следа заподозрить что-то неладное. Сейчас нужно было постоянно поддерживать в товарище веру в их общее дело, а не в иллюзии. - Развернись и иди на запад. Дальше. Вот видишь? Там, - махнув ладонью перед глазами бойца, одиночка направил другую руку в сторону и указал на маленький островок, - там мы сделаем привал. Я понимаю, ты устал. Давай я первым пойду… Дай сюда эту палку… На верного напарника что-то подействовало, и в подобных ситуациях одиночка за годы опыта бывал не один проклятый раз. Главное – не спускать с Дьякона глаз, пока он не прийдёт в себя, и не позволять ему совершать опрометчивых поступков. Не хотелось бы, чтобы, как в старые добрые, товарищ взял и утонул, специально шагнув в никуда. Через десять минут топкая жижа была преодолена. Не легко было это сделать: длинная ветка то и дело норовила зацепиться за что-то и исчезнуть навсегда. Та же ситуация была и с бедолагой-долговцем, но, пока одиночка наблюдал за ним, словно за ребёнком, с ним всё было в порядке.
Это была примерно половина дороги по самому заболоченному и таинственному участку Янтаря. Может, чуть больше, чуть меньше – не важно. Зайдя первым, След внимательно проследил за Дьяконом, чтобы он сам нашёл своё место перед высоким деревом на относительно твёрдом участке и не вытворил какую-то дичь. Только после этого одиночка подошёл, опустил на холодную землю свой рюкзак и сел на него. Вдруг… - Помогите! – призрачный голос донёсся из глубин топей. В ту же сторону смотрел и Дьякон, но молчал, будто бы он не услышал очередного зова, но помнил, где он прозвучал раньше, - Помоги-и-и-ите! Час от часу не легче. Нахмурив брови и взяв себя в руки, След не позволил шуткам разума возобладать над ним и тяжело выдохнул. Через пару часов должно было начать светлеть: значит, людей в границах живой Зоны увеличится, но вряд ли кто-то успеет добраться до них раньше, чем они до Темноводья. Вдруг Дьякон встал и уставился в место, откуда послышался в очередной раз призрачный «Помогите!..». - Дьякон, сука, - не сдержался одиночка и приподнялся. – Хочешь – я за артом сбегаю, но при условии, что ты сядешь на свою пятую точку и не будешь… Долговец сделал пару шагов ближе к топи. - Мать твою, - когда одиночка приблизился, его напарником было пройдено еще пара метров. – Ты слышишь меня? И длинная мощная нога уже готовилась отправиться в топь, как След резко хватает Дьякона за плечо, с силой одёргивает его в сторону и сильным ударом в челюсть заставляет долговца отшатнуться. - Так лучше? Не обижайся. Это для твоего же, сука, блага, – хмуро шепчет одиночка и смотрит на ошалевшего напарника, видя, как за спиной начинает сгущаться туман. – Не слушай её, понял? Анкета утеряна в анналах истории / КПК / Личное дело
- Опиши образ Следа в пяти словах! Мне для поста надо. - Простой мужчинка... Вроде с щетинкой. (с)
- Не слушать, - тупо повторил лейтенант, глядя перед собой. В его глазах След без труда прочитал застывшую в них отрешённость. А туман, меж тем, становился всё гуще. Дышать обычным воздухом становилось всё труднее – следовало активировать баллоны с кислородом, установленные в специальном отделе рюкзака. Егор чувствовал, как холодеет всё внутри, как замедляются его движения, как замирают нейроны и синапсы в мозгу. - Помоги-и-ите!!! – разнёсся над трясиной громкий, брошенный из последних сил вопль. Хриплый, и такой… такой настоящий. След захрипел, опускаясь на колени помимо воли. Из обступающего сталкеров тумана показалась и сразу пропала призрачная фигура. Одна, вторая, третья… Что-то зашелестело справа, качнулась осинка, раздался тихий, едва слышимый всплеск воды. Даже с опущенным забралом эти звуки доносились до ужаса отчётливо. Егор понимал, что здесь они не одни. - Зачем пришёл на моё болото? – голос, нереально близкий, раздался практически в ушах Следа. Но этого не может быть! Это галлюцинации! Никого нет рядом! Голос раздавался в его голове.
Все жилки содрогались, словно от арктического мороза, и это принуждало сжиматься в комок. Дьякон в стороне уже упал на твёрдую землю и согнулся в три погибели, нервно и бешено то хватаясь за голову, то вздёргивая её к небу и что-то непонятно бормоча. Когда тело вдруг начало не слушаться, След захотел сбросить с себя рюзкак и поискать в сотнях странных таблеток, позаимствованных у Августина. Но только спустя секунду в его тяжёлую голову пришла умная мысль: если он не будет сопротивляться этой твари или аномалии, отдавая все свои силы, то у него не будет даже доли мгновения, чтобы потянуть замок. Что говорить про препараты, что обычно действуют через несколько минут в лучшем случае? Дрожащей рукой одиночка хватает бредящего долговца за шкирку и заставляет подняться. Дьякон падает, но След делает за себя и за него жуткое усилие, и вот они оба оказываются на ногах, дрожа, но всё-таки стоя. Палец потянулся и дёрнул за небольшой тумблер, который начал подавать в ноздри искусственно очищенный воздух. В голове что-то начало проясняться, и это дало драгоценную секунду, чтобы накрыть морду напарника его личным противогазом. Это не отрезвит его, но хотя бы даст ему шанс шагать вперёд. Неожиданно нереально близкий голос ударил по извилинам в голове, и лицо Следа неестественно дёрнулось от мимолётной боли. Будто бы нечто оторвало кусочек мозга и впечатало на освободившийся слот в механизме передатчик. - Пройти… Просто… сука, пройти, - искренне шептал сквозь зубы бродяга, не отпуская напарника. В голове что-то щёлкнуло, и одиночке стало нереально паршиво на миг, из правой ноздри потекла тоненьким ручейком алая кровь. – Ты не… убьёшь нас. Не нас… Нет… - Помоги-и-и-и-ите-е! – и этот крик издался на расстоянии протянутой руки. Точно из бредящих губ Дьякона.
Прозвучал громкий всплеск воды, и мутная жижа вновь приняла две шатающиеся фигуры. По голове нещадно ссадило, каждая струка души отчаянно вопила о спасении, но След, держа себя в ежовых рукавицах, проклинал тот момент, когда незнакомая тропа привела их сюда. Голова уже плохо воспринимала происходящее: мир помутнился, и одиночка чудом не утонул в глубоком омуте, куда бы мог шагнуть, если не успел уткнуться в край обрыва длинной веткой. На плече тяжёлым грузом висел Дьякон. Он не мог идти. Его тело было сильным, мощным, точно у богатыря, и его руки легко справлялись с оружием, точно с продолжением их самих. Но разум был не совсем приспособлен к подобному. Это могла быть и защитная реакция его организма: в прошлый раз, во время встречи с контролёром, он тоже почти сразу отключился и очнулся тогда, когда начал творить вещи не своими руками. Болото обволокло бродяг, и Следу пришлось повесить кое-как автомат на спину и отказаться от оружия. Надо было бежать! Прочь! И скорее. Тихий шаг вперёд, и позади померещились тысячи призраков. Их губы едва двигались, что-то шепча. Почему одиночка это заметил, увидел?!!.. Они же были в десятках метрах, и там же было так темно! Что за бред… Секунды полного бреда и жуткого давления на мозг. Фразы, отправляемые невидимым хозяином болота, превращались в кашу. Кое-как удалось добраться на ближайший островок. И вдруг Дьякон закрывает глаза, его ноги подкашиваются, и тяжеленное тело накренивается, чтобы рухнуть в топь за секунду до твёрдой земли. След не успевает. Всплеск воды, едва заметная волна. Кажется, в голове послышался издевательский смех.
- Стой, с-с-с-сука, - ухватившись за грудак бойца, упавшего в воду, След со всей дури тянет Дьякона на себя и вытаскивает на островок. В голове на мгновение потухли все мысли. И мир обрёл краски спустя секунду: одиночка уже начал падать, но успел спохватиться и удержаться. Правда, для того, чтобы через миг рухнуть перед долговцем и нащупать его пульс. Нереально слабый. Он не выдержит здесь долго. Он не был в состоянии идти дальше: его руки не слушались и загребали жижу из болота, загоняя под ногти влагу, грязь и камни. Что-то с безумной силой ударило по голове, и След, шипя сквозь зубы, схватился за лоб. Почти весь мир покрасился в белый. - Ты здесь… чужой, - одна единственная фраза была услышана среди других отчётливо, не превращаясь в бред сумасшедшего. Маленький островок посреди болота начал окутываться пеленой тумана, и вот на берегу показались призраки. Но среди них След увидел крошечное окошечко. Через него можно было убежать, в одиночку, но сохранить себе жизнь, оставив долговца. И на секунду бывалый сталкер даже приподнялся, чтобы воспользоваться шансом, но что-то его остановило. В очередной раз. - ИДИ СЮДА, МРАЗЬ, - заорал ветеран во всё горло и схватил автомат Дьякона, который лежал рядом с ним. Над Заозерьем раздалась жуткая очередь: белый волк зарычал и стал грызть глотки. Каждая пуля, попадая в призрака, заставляла его превращаться в туман. След стоял, точно защитник крепости, на дрожащих ногах и смотрел на мир сквозь пелену на глазах. Силуэты пропадали одни за другим, пока не исчезли все. - Покажись, мразь! Боишься, да?! – не в силах сопротивляться, но ощутив пустоту в магазине, одиночка грубо бросил штурмовую винтовку на землю к долговцу, а сам рвано достал свой, с плеча. – Я ХОТЕЛ ПРОСТО ПРОЙТИ. НИЧЕГО БОЛЬШЕ. ПОКАЖИСЬ И ДАЙ МНЕ ПРИЧИНУ НЕ УБИВАТЬ ТЕБЯ. Анкета утеряна в анналах истории / КПК / Личное дело
- Опиши образ Следа в пяти словах! Мне для поста надо. - Простой мужчинка... Вроде с щетинкой. (с)
Сообщение отредактировал След - Воскресенье, 12.02.2017, 19:36
- Оставь его, оставь! – шелестели деревья вокруг. - Брось его, уходи! – шептал туман. - Шли б вы все нахуй! – взревел вдруг Дьяченко, но дальше слов не зашло – «долговец», застонав, снова упал в снег. А тени и призрачные силуэты продолжали смыкать кольцо вокруг сталкеров. След слышал сводящее с ума бормотание, слышал смех, чьи-то беспечные разговоры и бренчание гитары. Что-то уносило его далеко-далеко отсюда, показывая Зону Отчуждения без мутантов и военных кордонов. Егор видел выжженный кусок земли, по которому ветер носил лишь радиоактивный пепел.
- Этого поднять и на стол. – Дебальцев снова заговорил. Послышался терпкий аромат сигаретного дыма. – Её заберём позже. - Слушаюсь. Что с артефактом? - Уничтожить. След видел потолок, по которому змеились чёрные кабели. Затем видел лампу. Потом просвет и снова лампа. И так раз десять – лампа – просвет – лампа… Какой же этот коридор бесконечный. - Он будет полезен «О-Сознанию»? Лампа, просвет, лампа… плавный поворот, скрип каталки, холодящая спину железная поверхность. - В качестве подопытного. - Суперсолдат? - Да, лаборатория класса «Альфа» таких любит. Смех, снова запах сигарет. Голоса незнакомы Следу. Они не знают, что сейчас сталкер в сознании и слышит их диалог. - Ему вживят «сетку»? - Конечно, она позволит выдержать несколько мощных пси-ударов прежде, чем мозг превратиться в кашу. - Облучение уже было? - Да. - А татуировка? - Мы этим не занимаемся. Это удел «осознанцев». - Чёртовы соседи… - собеседник тяжело вдохнул, затягиваясь сигареткой. – Они её сделают? - Нет, это не проект «СТАЛКЕР», Красилов говорил об этом на собрании. - Когда его отпустят? - Кого? - Подопытного, - мужчина закашлялся. – Который «нуль-тридцатый». - Ааа… Скоро. Ещё месяца два карантина, несколько тестов и всё. Можно будет выбросить его. - Ясно… Как жена?..
… Молочный туман обволок тело Следа, и сталкер понял, что очутился по пояс в ледяной, чёрной воде. Ноги сводило от холода несмотря на комбинезон. - Ты не поддаёшься пси-воздействию, - голова снова затрещала от слов невидимого мутанта. – Странно. Кто ты?
Миллионы дёрганных, похожих на дребезжание веток голосов ныли, кричали, просили и шептали об одном: о том, чтобы След, стоящий на слабых ногах, окончательно осознал истинную стоимость своей собственной жизни и жалкость существования долговца, лежащего в метре от него. Всё это должно было заставить одиночку броситься сломя голову прочь, оставить верного товарища на попечение Госпожи Судьбы. Но загадочная, необъяснимая смелость, которую не стоило путать с безрассудным геройством, хватала сердце одиночки и смахивала с него страх, впивающийся в то, точно хищник в свою дичь. В голове, давно переставшей слушаться, возникали тысячи странных, неприсущих ей картинок. Эти вспышки закрывали весь обзор, будто бы глаза Следа внезапно превратились в кинопроектор. И всё в нём можно было сменить обычным, недвусмысленным движением ладони: просто возьми и поставь другую плёнку. Пьяный взгляд ветерана был пустым, словно принадлежал он почти мертвецу, зомбированному, но обладающим сознанием. Тихо обернувшись назад, След увидел, как очередной, дёрганный призрак приближается к Дебальцеву и наклоняется над ним, чтобы высушить его до костей, но первая пуля из магазина разбила ему грудь. Еще одна тень рассыпалась на мириады туманных частиц, пополняя белесую пелену. Видимость ухудшалась с каждой секундой. Вскоре глаза совсем перестали что-то различать. Просто разум в который раз отключился, отправляя Следа в небытие. Его автомат рухнул на землю рядом с Дьяконом, а одиночка плюхнулся об воду.
Проклятая ядовитая лампа. Хотелось схватить любую вещь под рукой и отправить её прямо в этот висящий источник всех неприятностей. Но вот она потухла, и на миг одиночке даже стало спокойно. Это отвратительное мерцание неожиданно стало стабильным и напоминало по природе своей движение. Вскоре от апатии, охватывающей сталкера из-за десятков препаратов, наполняющих его кровь, лампы перестали раздражать. Даже заставляли мысленно улыбаться. Вот еще одна… И еще. В какой-то момент Следа подкинуло вверх на сантиметр, но вскоре вернуло обратно на медленно бредущего по бесконечному коридору скакуна. За эту крошечную песчинку в стеклянных часах тело успело отвыкнуть от ледяного холода каталки, и, несмотря на бессознательное, одиночка неприятно скривился. Голоса говорили о непонятном. И только сейчас След ощутил удивительный контроль над собой. Будто бы проснувшись и будучи бестелесным наблюдателем, он слушал. Старался вникать в каждое слово, даже, казалось бы, самое неважное и брошенное наобум. Но тема разговора всё равно казалась необъяснимо сложной. Только сейчас одиночка понял, что ни разу не увидел нормально лица этого злополучного голоса, преследовавшего его уже словно тысячу лет. Хотелось открыть глаза! Да не вышло. Тяжёлые веки прилипли друг к другу и не даже не думали раскрыться. Но вот очередное усилие, и След начинает просыпаться, раскрывая глаза. Две чёрные фигуры, контрастирующие с ярким светом ламп, и ни единой черты проклятого лица… Мир потух снова.
Проснуться от тысяч маленьких, но обоюдно острых жал, которые впиваются в тебя со всех сторон, было делом не из приятных. Глубокий вдох, наполняющий лёгкие спёртым, болотным воздухом, и бешеные движения. Взболтав и без того мутную воду, След поднимается над холодным янтарным покрывалом и нервно оглядывается. Где-то в нескольких метрах можно было увидеть остров с лежащим Дьяконом, но вдруг его, будто бы поглотив, скрыл едкий, до безумия неприятный туман. И вот произошло нечто удивительное. След сначала потянулся рукой до головы: она не раскалывалась, будто бы привыкнув к боли, как к обычному состоянию. Затем коснулся лба: чувствовалось, как нечто отчаянно продолжает пробиться в мозги, но у него это не выходит. Но эта невосприимчивость отражалась и на внешнем виде одиночки. Серый, дождливый и мёртвый взгляд шёл по болотам, не зная, за что уцепиться. Безжизненные движения. Будто бы отточенные до идеала, но пустые и необъяснимо сонные… Апатичные. Вдруг, постучавшись в голову, возник голос, и лоб вновь начал раскалываться от чудовищной боли. Дыхание сбилось, сердце застучало сильнее, и След потянулся за кобурой. Ноги дрожали и удерживали одиночку в равновесии только потому, что одна из ступней цепко схватилась за какой-то мощный корень. Ладонь погрузилась в ледяную воду, и ветерана вздёрнуло от жуткой дрожи. Было чудовищно больно: каждое движение отдавалось тысячей колющих игл, ударяющих по кожи. Но вот среди След понимает, что что-то различает среди пустых фигур призраков. Такой же невидимый, затесавшийся среди мёртвых силуэтов, но живой. Бояющийся, опасающийся. Желающий изучить, но при всём при этом не приближаться. Теперь одиночка смотрел именно на него, пока призраки опять не закрыли весь обзор. Но ветеран продолжал пристально всматриваться точно в ту точку, где только видел выделяющийся среди других силуэт. Пальцы вжались в мокрый пистолет. - Я…, - устало задрожали губы сталкера, - … просто сталкер. Ни… ни… ничего удивительного. А… А что? Пришлось усилием вытащить ступню из-под коряги. Теперь можно было двигаться. И волной Следа понесло назад: медленные, выверенные, но тяжёлые шаги вели его туда, где был остров с Дьяконом. Главное, чтобы он был жив. Иначе – всё это было зря. Не хотелось терять очередного друга. Который удар грозил одиночке. - Ты… т-ты, - мороз скрючил лицо, и След говорил с трудом, - ты думаешь, я т-тебя не вижу?.. В-вижу. Очень хорошо. Ты… не дёргайся, иначе убью… к хренам. Уб-бью, слышишь? Ради пущего эффекта ветеран приподнял свой пистолет выше и навёл мушку примерно туда, где стоял мутант, но затем специально опустил, расфокусировав взгляд. Даже, несмотря на мороз, опытный сталкер знал, как действовать с такими тварями. Правда, сознание было в ужаснейшем состоянии. Хуже некуда. - Отпусти… И я не… трону тебя, даю слово. Выстрел. Громкая вспышка. Откуда? Где? Почему? Решать только Провидению в лице Зоны. Анкета утеряна в анналах истории / КПК / Личное дело
- Опиши образ Следа в пяти словах! Мне для поста надо. - Простой мужчинка... Вроде с щетинкой. (с)
- Оставь нам «долговца», - в голосе послышалась задумчивость. А ведь на мгновение След подумал, что убил мутанта. – И можешь уходить отсюда. Или отпускай его – и оставайся сам. Я так давно ни с кем не говорил. Казалось? прошло сотни лет, а тут появляешься ты. Человек, чьи мысли не прочесть. Это удивительно – сколько образов, которые твой мозг не воспринимает как твои собственные. Я мог бы помочь тебе с этим. За человеческую плату.
Бум! Яркая вспышка посреди молочного тумана, и маленький крутящийся вихрь отправляется куда-то далеко. Даже свиста не было слышно, и то не было удивительно. Выстрел-то не был задуман изначально, он был просто непреднамеренным. Это указательный палец левой руки, который не стоило класть рядом со спусковым крючком. Маленький мандраж, тремор рук, и пистолет сам по себе рыкнул то ли в сторону опаснейшего мутанта, то ли одинокого дерева, в кору которого прилетела пуля с треском. С пренебрежительным шипением След опускает свой разочарованный взгляд на пистолет и делает шаг назад. Твёрдая земля наконец ощущается ступнёй. Кто бы мог подумать, что одиночка вновь окажется в подобной ситуации? Сейчас мир делился на несколько отдельных друг от друга частей, и, когда в одном царил рай и покой, в другом господствовал хаос. Мерзкие, жуткие мысли продолжали посещать Следа, который внимательно слушал своего собеседника в собственной голове и в то же время искал расфокусированным взглядом тело Дьякона. Вскоре оно нашлось: рядом с двумя автоматами в бессознательном состоянии развалился долговец. Его ладони больше не дрожали. И хотелось помолиться всем существующим богам, чтобы старый товарищ оставался в живых. Но даже не успел След коснуться запястья Дьякона, как тот болезненно простонал. Спасибо тебе, Зона, хотя бы этот козёл жив. Еще сочтёмся. И вдруг голос начал в голове нести какую-то философскую чепуху, предлагая странные непонятные договорённости взамен на жизнь напарника. - Не понимаю, - скосил под идиота одиночка и на нервах выстрелил в первую тень, которую увидел расшалившимся зрением. – В-вообще.
Хотелось выразить весь букет двояких эмоций прямо в морду проклятого мутанта, приправив это замечательное блюдо привкусом свинца. Но сейчас именно мысли помогали Следу оставаться в относительно трезвом уме и сопротивляться. Откуда у его головы было столько сил? Это оставалось загадкой даже для бродяги, который от стресса позабывал все сюжеты своих видений. Таинственная зараза скрывалась в белесом тумане и даже не думала высовываться. Умная тварина. Но ничего, и не от таких уходили. Тихо присев на спину и сбросив рюкзак, След дрожащими пальцами нашёл из десятков препаратов пару синеватых таблеток, которые были заготовлены им именно для этой ситуации. Жаль, что больше их не осталось бы, и это означало один-единственный шанс. И им следовало воспользоваться. Заглотнув горькое до одури лекарство, одиночка сжал зубы и тяжело выдохнул. Снова за спиной послышалось шипение, похожее на змеиное, и След холодно обернулся: там ничего не было. Мутанта можно было понять. Когда ты чувствуешь себя всемогущим, ты не допускаешь шанса найти существо, что будет сильнее тебя. Но таков странный, непонятный закон природы. Каким бы сильным ты ни был, всегда найдётся тот, что одолеет тебя. И так до бесконечности. Препарат начал действовать через минуту концентрации на крошечной мысли: образе ветки, лежащей прямо у ног ветерана. Так сопротивляться было немного легче. Но вот мысли стали пропадать окончательно. И глаза Следа стали апатичными, ледяными, неосознанными.
Даже если не удастся вывезти отсюда Дьякона, то хотя бы он не достанется этой проклятой тварине. Пока можно воспользоваться хотя маломальским шансом выжить, стоило продолжать. Автоматы вернулись на плечи своих хозяев, а След кое-как дотянул могучую тушу долговца к краю болот, а сам отправился в топи. Без мыслей. На автомате. Минут десять загадочного наблюдения со стороны хватило, чтобы одиночка нашёл единственную дорожку до очередного островка. Вернулся за Дьяконом, оставляя за собой поломанные тростинки камыша. Затащил долговца в воду. Повёл его за собой, не обращая внимания ни на что другое. Мыслей не было совсем. Длинная ветка не мешала: она ждала ветерана на том берегу. Медленно, нерасторопно, чтобы не потерять шкирку напарника, След двигался вперёд. Несколько тягучих, долгих метров преодолено: выдохшись, ветеран падает на колени на твёрдую земли, и рядом с ним падает тело долговца. Дрожащей рукой След подхватил длинную ветку, лежащую рядом с заранее оставленным рюкзаком, и отправился в очередной заход. Суровая топь вновь окутала бродягу сначала по колени, затем по пояс. В голове по-прежнему висел отчётливой картинкой образ. Маленькая поломанная веточка. В руках сверкнул КПК на долю секунды. Пара фраз отправлена в ОСС. - Меня ты не возьмёшь, а людей, что подойдут с юга, - убито прошептал След сквозь туман себе под нос, - можешь попробовать. Тяжёлая ветка погружается глубоко в воду. Слишком. Придётся делать крюк... Как же холодно, сука. Анкета утеряна в анналах истории / КПК / Личное дело
- Опиши образ Следа в пяти словах! Мне для поста надо. - Простой мужчинка... Вроде с щетинкой. (с)
Сообщение отредактировал След - Понедельник, 13.02.2017, 23:42
- Интересно, - ожил голос в голове Следа. – Ты дошёл до Центра, верно? Видел Монолит… Тебя же подобрали люди… «Ноосфера», верно? Егор, кажется, закричал. Упал на колени в воду, зажимая шлем руками, словно стараясь расколоть его на части. От титанических усилий, кажется, что-то в районе висков даже хрустнуло. - Готовьте скальпель. Зажим. – чужие слова отдавались в мозгу эхом и болью. - Бинты. Зажмите здесь. – их словно выжигали калёным железом. - Шов тут и тут. – ОНИ царапали тело Егора. Царапали его душу ржавым, острым лезвием. Ворошили внутренности. Чудовищной силой воли Следу удалось подняться на ноги. Он всё ещё видел освещённое операционной лампой помещение – вылизанное до неестественного блеска, выложенное зеленоватой плиткой. Видел хирургические инструменты, столик, мисочки, наполненные кровью и бинтами. Окружающие его люди в белых халатах, с закрытыми лицами смотрели на него холодными, немигающими глазами, под которыми расположились фиолетовые синяки. Их руки в тёмно-алых каплях и разводах удерживали ножи, которые что-то делали в районе головы сталкера. Холодная вода дошла почти до пояса – След понимал, что целенаправленно идёт вглубь болота. Егора… его больше не существовало. Сурового ветерана по кличке След также медленно стирали из памяти острые лезвия скальпелей. - Пациент должен быть зашит через два часа. Установка уже готова. - Вспоминай же, - раздался голос существа. В нём проступали искренние нотки нетерпения. - Я могу помочь тебе вспомнить. Осталось всего ничего. Бродяга рефлекторно сжал пальцы и вздрогнул, устремив туда взгляд на ладонь, где лежало ещё несколько знакомых таблеток. В другой же - покоился пистолет. Выбор стандартен, да?..
Примечание: сталкер может согласиться и постараться вспомнить что-то ещё, однако он стопроцентно уйдёт под воду и имеет шанс погибнуть. Также есть вариант проглотить остаточный запас препарата или - выпустить пулю себе в голову. Но я никак не исключая варианты самого Игрока.
Зачем ему это всё? Почему тварь не может оставить слишком большой кусок и перейти на подходящее себе по размеру? Был вариант, что мутант перестал видеть в одиночке дичь или опасность. Теперь это была подопытная крыска, забавная реагирующая на лезвие. Она не визжала и не убегала. Просто молчаливо наблюдала, как ворошат её внутренности, и при всём при этом даже не думала погибать. Маленькая, изогнутая веточка. Но что-то вонзило огромный ржавый тесак прямо в грудину изнутри, и нельзя было сдержать адский крик. Душераздирающий рёв был настолько силён, что у Следа в горле зашипело, и голос сел. Нечто рвало глотку на части, заливая в неё на свежие раны реки соли. Пульсирующая боль усилилась, когда перед глазами начали появляться образы. Жуткие, белесые, словно докторский халат, картинки. Десятки острых, как бритва, скальпелей, так нежно разрезающих плоть. Кто-то что-то прошептал, и казалось, что левое ухо заживо отодрали от тела. Вскинув к небу безумные глаза, След не чувствовал себя человеком. Его разносило на малейшие атомы, и самое ужасное было то, что он не мог просто так умереть. Нечто в голове ветерана не давало ему погибнуть ни от болевого шока, ни от такого разрыва мозга. Что-то, что было на вкус как жидкий металл. Отрывистое, больное дыхание, и одиночка видит в лицах хирургов своих друзей. Три патрона отправились в молоко. Умрите, умрите, умрите! Губа прокушена до крови, и та потекла по подбородку. Это было правдой: Егор перестал существовать еще тогда, когда загадал проклятое желание перед Монолитом. Не было и Следа. Его тело занял иной, автоматизированный, живучий, но хранящий в исправленной скальпелями голове воспоминания другого человека. Кровь была приятной. Она – со вкусом смерти, такой сладкой, долгожданной, но не приходящей.
Но было еще не поздно. Не была замечена и скупая, солёная до одури слеза, выпавшая из сухих глаз. Выбор был всегда. Можно было взять, приставить пистолет ко лбу и нажать на курок. Маленькая, сухая, много раз оттоптанная, но не сломавшаяся веточка. След безумно улыбнулся, прижался свободной рукой ко рту и развернулся к острову за спиной. По его дрожащим губам прошлось что-то сверхъестественное. Развернувшись к темноте, одиночка засмеялся, аки сошедший с ума. - Знаешь, в чём сходство ворона и письменного стола?! – препараты и видения делали своё дело и сейчас хотелось либо умереть, либо получить проклятое блаженное спокойствие. – Они не могут петь!.. Я ворон, ты письменный стол! Пистолет был приставлен прямо к сердцу. Над топями внезапно для мутанта прогремел выстрел. Пуля прошла насквозь и остановилась лишь где-то вдали – в камыше. Подопытная мышка резко вскочила на задние лапки и рухнула на бок: тело сталкера упало в воду, погрузившись в топь. Не было слышно ни мыслей, ни ужасных воспоминаний. Не было заключено и смертельного договора с самим дьяволом. Где-то неподалёку от Дъякона из кустарников вышла фигура. Медленная и нерасторопная. Она хитро озиралась. Ничего не было слышно. Над Заозерьем застыла могильная тишина. Мыслей загадочного эксперимента нет. Они сгинули почти сразу же, как прогремел выстрел, разорвавший крепкое сердце на части. Едва дышаший долговец по-прежнему лежал на берегу острова. Его руки иногда дрожали: еще живой. Но он без сознания. Интересная защитная реакция организма. Похоже на компьютерный механизм. Если происходит критическая ошибка, машина может просто отказать до тех пор, пока источник ошибки не исчезнет. Изогнутый, деформированный палец дотронулся до груди. Та поднялась от тяжёлого дыхания. Сильное тело. Где-то за спиной дёрнулся камыш.
Серые глаза мертвеца выглянули из воды спустя секунд сорок. Тело изнемогало от холода, боли, но если бы разум и сознание существовали, то они бы точно с этим разобрались самым простым способом. Львиная доза опасного препарата рванула по организму почти сразу, как к дрожащим губам коснулась широкая ладонь. Надо было просто сделать усилие и проглотить. Сыграть сцену самоубийства. Не в первой. Затем минута без воздуха. Без мыслей. Без образов. Без ничего. Просто одинокое, пустое тело, которое дрожало и не понимало, как еще живёт. Но вот След выныривает и ждёт, как в своё время приходилось. Как в те времена, когда в плечо утыкался родной приклад снайперской винтовки. Ждёт. Маленькая, изуродованная веточка, оторванная от своего главного организма так давно, что и не узнать больше. И именно она… хрустнула. Вместе с тем След, точно монументальное изваяние, поднимается над водой и даёт полную очередь по чёрной фигуре. Никакого сожаления или милосердия. С каждым шагом палец сжимался еще раз, и очередной вихрь отправлялся вперёд. Когда ноги остановились на берегу, След упал на землю и бросил автомат. Что бы ни произошло впоследствии, одиночка открыл бы забрало, засунул пальцы в рот и начал рвать. Жутко. Истошно. Давясь всем, что было в желудке. Желчью. До тех пор, пока изнеможённое тело не смогло бы даже двинуться. Глаза закрылись. Мыслей не было по-прежнему. Смерть?.. Скорее всего. Такая сладкая, долгожданная смерть. Палец в конвульсии дёргается и захватывает горстку земли. Где-то впереди лежал Дьякон. Уже наверняка мёртвый. Или?.. Тяжёлые веки закрываются. И След падает в небытие. Рядом с его другой рукой была та самая, втоптанная в мягкую землю веточка. Анкета утеряна в анналах истории / КПК / Личное дело
- Опиши образ Следа в пяти словах! Мне для поста надо. - Простой мужчинка... Вроде с щетинкой. (с)
Сообщение отредактировал След - Вторник, 14.02.2017, 20:33
… Как добрался до суши, След не помнил. Как его тащили по грязи из снега и воды – тоже. Отрывок с контролёром плотно засел в памяти стонущего бродяги, а разрывавшийся от пульсирующей боли мозг, жгла единственная мысль: он так и не узнал конец своей истории. Была ли предложение мутанта банальной ловушкой, или же он действительно мог помочь Пашко разузнать правду – теперь это неизвестно и навсегда зарыто в глубинах калеченого сознания небольшим, но увесистым грузом. За время сна – а Егор действительно уснул – ему не приснилось ничего о его прошлой жизни. Ни единого фрагмента. Обычное, чёрное полотно, изредка переливающееся серо-белым градиентом. Ничего из ряда вон выходящего.
Проснуться одному в незнакомом помещении, в свете бледно-жёлтого фонаря, висевшего над головой, и слышать, как где-то в стороне капает с потолка вода – это жутко. След дёрнулся, увидев серые, бетонные стены коридора, уходящего в обе стороны и утопающего в темноте, которую не мог разорвать бледный круг фонарика. На стенах – многочисленные трещины и неровные пятна тёмно-зелёного мха, сквозь которые можно разглядеть какие-то сделанные по трафарету буквы. А на улице ревела непогода, но Егору чудилось, будто идёт война. Что-то ухало, завывало и с силой разряжалось, походя звуком на огромный «трамплин». Осмотревшись, сталкер стукнулся затылком защитной каски о стену – конечно оружия при нём не было. Однако жуткая мысль всё-таки кольнула сердце ходока, ведь что-то неудержимо знакомое было в этом тоннеле. И мысль тихо говорила, почти шепча на ухо давно забытыми воспоминаниями: «Добро пожаловать на Янтарь, в бункер учёных».
>>Агропром, Заболотье Ланка долго молчала, обдумывая слова Ворона - про государства, про людей, про то, что смертным быть хорошо, про Шухова, и тут же вспомнился его взгляд - мудрой-мудрой черепахи, веками несущей на своем панцире земную твердь. Иногда блеснет на миг огонек озорства или улыбки, с трудом пробившись сквозь толщу вселенской печали, и все. А ведь ему не век и даже не полвека, он, должно быть, еще помладше Ворона будет. Хотя возраст души разве годами измеряется? То-то и оно... Снежок, деловито бегая то далеко вперед, то в обратную сторону, то шмыгающий в кусты по сторонам, угомонился ненадолго, пошел рядом, заявив, что расшугал всю встречную мелочь. и можно идти спокойно. Затем все же аккуратно отобрал у Ворона рюкзак, объясняя это тем, что так мы пойдем гораздо быстрее. А потом исчез, стал невидимкой, зажав в зубах лямки рюкзака, и теперь кажется, что тот плывет по воздуху сам по себе. Хихикнув, тоже пропала из поля зрения, и если нас кто-нибудь увидит, то в Зоне появится еще одна байка, про сталкера с летающим рюкзаком. Чуть погодя вспомнила, что на мне лежит ответственная роль проводника, улыбнувшись смущенно, нарисовалась всеми своими прелестями - светящимся взором да копной волос, что колышутся за спиной блестящим облаком, нет-нет да обнимая всю мою фигурку мягким коконом. - Извини, заигралась. Да, так о чем это мы? А, смерть! Кхм. Так вот - смерти нет. То есть она есть, но не такая, как ее обычно видят. Ну... Окончательного небытия нет, понимаешь? Человек умирает, остается душа неприкаянная, и я не знаю, почему ее забирает себе тьма или свет. Меня вот во тьму едва не утянуло, да Богиня помогла. Остановилась недалеко от развалин какого-то здания, торчащего посреди чистого поля. Помедлила, не решаясь вести Ворона ни вправо, ни влево, слишком плотно понасажены аномалии, будто нарочно прилепились к этим замшелым стенам. В конце концов пришлось вернуться назад и обойти это препятствие по более широкой дуге. Быть смертной и живой... Нет уж, хватит с меня. Смертная и живая - это сплошная боль. Боль тела, боль души. Где-то там меж ними появится призрачное счастье, мелькнет, недосягаемое, ускользающее, покажет чистое небо, и пропадает тут же, оставляя меня одну. И лучше бы и не знать того ощущения полета, ибо падать очень больно. Сколько раз умирала Эланка? У-у-уу... Как еще жива осталась, непонятно. Я не знаю, как это объяснить Ворону - по сути, человеку абсолютно чужому, и не знаю, зачем я должна ему все объяснять. Вижу, что не ради праздного любопытства спросил, и чувствую, что человек-то он добрый, и увидел в Ланке что-то... Не знаю, родное? То, что сама я не помню. А может, и не было у меня никогда подобных чувств? Семьи, родных, любимых. - Нет. Призраком быть круто, однозначно и бесповоротно! - крикнула во весь голос, получилось так пронзительно, что три вороны, увязавшиеся за нами от самого Заболотья, сорвались с обрывков проводов, смутошно замахав крыльями, понеслись прочь, крича заполошно что-то на своем, на птичьем. Ругались, надо полагать. - Янтарь. Прибыли, Ворон. - как по заказу, туманная пелена, скрывавшая озерные красоты, разорвалась пополам, растаяла, повисла серыми клочками на ветках деревьев и кустов, и панорама знаменитого Янтаря предстала пред нами во всем своем закатном великолепии. - Только тут зомбей много, да пси-излучение может накрыть. Зомбей мы с псином на себя берем, а вот с излучением - извини, не чувствую я, есть оно или нет... Юна
- Раз так сильно кричишь, что быть призраком хорошо, значит вовсе это для тебя не так, по крайней мере, пока что, - хмуро заметил Ворон. Девочка была одновременно невероятно открытой и даже в какой-то степени наивной, игривой. Будто ребенок, случайно заблудившийся в этом огромном и жестоком мире, и в то же время – полным загадок и тайн существом, который на самом деле мог знать о жизни, смерти и укладе вселенной намного больше глупого старика, пытающегося охотиться за артефактами.
Сталкер подошел к своему рюкзаку, который все-таки утянул у него огромный пес, хотя как раз действие одновременно двух «снежинок», найденных Ланкой, позволяли нести его без каких-либо усилий, открыл его, немного покопался, извлекая шлем от своего комбинезона. Янтарь славился своей чертовски токсичной природой, особенно это место. Ядовитые газы, микроскопические бактерии, аномалии органической природы – всего этого было здесь в достатке, к ним также добавлялись бродячие в огромных количествах живые мертвецы и необычные всплески пси-излучения. Скафандр Ворона защищал от всего этого вполне сносно, но требовалось замкнуть систему дыхания, здешний воздух для него уже становился удушлив. Шлем, чем-то напоминающий часть костюма космонавтов, аккуратно сел в специально предназначенные для этого пазы, крепления защелкнулись, оставалось только подсоединить трубку. Через несколько секунд бродяга уже дышал чистым свежим воздухом, настраивая таймер на всякий случай, можно определять и интуитивно, благо есть большой опыт, но все-таки цифры надежнее, на КПК начался отчет сорока минут времени, за которые нужно успеть собрать урожай артефактов и убраться отсюда. Ветеран легонько постучал по бронестеклу, помахал призраку рукой, пытаясь подражать первому человеку, вышедшему в космос.
- Лисичек да подосиновиков мы с тобой набрали, тут уже могут попадаться редкие и хорошие грибочки, «белые», например, или «шампиньоны», может даже пара «трюфелей» отыщется, другие артхантеры сюда еще нескоро доберутся, смотри, но подбирай все. В хозяйстве оно все может пригодиться, - Ворон прекрасно понимал, что полупрозрачная девчонка за версту видит и чует все аномальные образования, но все равно по привычке достал детектор, а также покрепче сжал дробовик второй рукой. На дисплее новомодного «Сварога», который также был извлечен из рюкзака, высветилось несколько маленьких кружочков, а звуковой сигнал свидетельствовал о том, что поблизости имеются находки. - На самом деле, не очень люблю я это место, много здесь сталкеров гибнет в болотах, кого зомби едят, кто, по ошибке, в аномалию забредет, - Ворон говорил, аккуратно обходя аномалии и приближаясь к первому заветному камушку, в то время как Ланка отправилась за другим, естественно, куда более труднодоступным. То, что ему удалось бы минимум минут за десять, она осуществляла в минуту, может и меньше, просто заходила прямиком в аномалию, брала то, что хотела взять, и отправлялась дальше, еще успевая приглядывать за стариком. - Но иногда здесь можно найти по-настоящему ценные и полезные артефакты, - продолжал реплику старик, хирургическим движением поднимая со дна болота еще один камушек, хитро спрятавшийся между четырех химических луж и одним гравитационным концертом, примерно раз в минуту обдающим все вокруг брызгами.
На хмурое недоверие Ворона утверждению, что Ланке нравится быть призраком, я лишь пожала плечами, и спорить не стала. Мне нравится, и не могу представить, что должно случиться, дабы захотелось вернуть себе телесную оболочку. С интересом наблюдала, как экипируется Ворон, сама-то я уж и позабыла, когда в последний раз влезала в эту неудобную, страшно стесняющую движения штуку - защитный комбез. А дедушка и правда, не похож на дедушку. Вон сколько прошел, и ничего, не хрипит, глазки не закатывает, за бок не хватается, еще и в аномальное поле собирается влезть. Двигается споро, какой-то особой, цепкой походкой, пожалуй, еще любому молодому фору даст. "Космонавт", окрестила мысленно Ворона, вслед за ним вступая в зомбячий бомонд. Соревнование, что ли, устроить, кто больше грибов соберет? ... А зомби здесь тихие... Невооруженные, из одежки можно разглядеть обрывки то ли пижам, то ли медицинских халатов, то ли это арестантские робы, уже не разберешь. Если и проявляют агрессию, то как-то вяло - один вот замахнулся на собрата чьей-то истлевшей конечностью, а тот, даже не пытаясь отбиваться, прытко запихнул себе в черный рот некую козявку, случайно пойманную в луже. Козявке такой расклад тоже не нравится, она пищит и извивается, пока счастливый зомби ее жует. - Трюфели? Фу. Гадость же! По мне, так вкуснее жареных маслят ничего не бывает. Хотя, если тебе нравятся, то поищем и трюфелей. - улыбнулась, заметив "гриб" далеко в стороне, пошла туда неспешно, совсем не волнуясь за Ворона. Ну а что? Ясно, что не вляпается он никуда, забыв от жадности про осторожность. Снежок сначала бродил меж медлительных зомби, с притворным ужасом разглядывая страшные повреждения на их мертвых телах, но быстро соскучился и ушел к Ворону, там, высунув язык, смотрел, как мужчина угощает мертвяка галетами, потом скакал на всех четырех лапах за огромной лягушкой, собрав вокруг себя кучку глазеющих зрителей из числа местных жителей. Лягушка была не в настроении, сначала пыталась плеваться в псина ядовитой жижей, но поняв, что ему ее плевки, как мертвому припарки, обиделась и зарылась глубоко в ил. Ну а Ланке бы все игрушки - нашла "карусель", влезла в нее, накаталась до звездочек в глазах, пока аномалия не выкинула надоеду подальше. Все еще смеясь и фыркая, поднялась, стала оглядываться, искала взглядом Снежка с Вороном. Вон они, отсюда кажутся маленькими, метров триста точно есть. Хотела было измерить расстояние до них шагами, но тут в поле зрения попал один из зомби. Такой старый, что остался почти один скелет, обтянутый клочьями черно-бурой кожи. А в грудной клетке, застряв между вторым и третьим ребром, мягко отсвечивая мятно-зеленым светом, покоится "озон" - чудо из чудес Зоны, и мне до дрожи захотелось добыть этот артефакт. - Цып-цып-цып... Иди сюда, кис-кис, ну подойди поближе, пожалуйста! -вполголоса, ласково и воркующе стала упрашивать ходячую мумию, протянув руку. Зомби, хоть он и зомби, далеко не дурак, видя, что рука моя пуста, и не подумал подходить, напротив, развернулся и собрался куда-то, прижимая свои косточки обеими руками. Тогда попробовала приблизиться, став невидимкой, и тут сделала открытие - зомби видят Ланку даже в режиме стеллс. Я знаю, что сильно нервировать зомби не стоит - они спокойны, пока их не тревожат, а вот если напугать, то поднимут вой, и тогда сюда мигом прискачут все окрестные мутанты. Обогнав живой ксилофон, аккуратно протянула ему на раскрытой ладони артефакт, что выловила недавно - желто-оранжевый шарик с красной каплей света внутри. Не знаю, как он зовется, но уж точно, "озону" по полезным качествам уступает, причем сильно. Зомбик вроде заинтересовался, застыл, глядя пустыми глазницами на светящийся шарик. Медленно шагнув поближе, впихнула ему свой артефакт меж ребер, приговаривая, что красота неописуемая, и, не прекращая свою ласковую воркотню, осторожно вынула "озон" из костяной клетки. - Обмен? Все честно, да? Мой артефакт был лучше, видишь, как ярко светится? Ну я пойду? - и, так же медленно отвернувшись, заскользила по болотцу к своим, сжимая в ладони заветный камушек. Но не тут-то было! Ходячий ксилофон опомнился, а может, понял, что его артефакт был лучше, уж не знаю - но окрестности огласил его протяжный, тоскливый вой, полный боли и обиды. И я понеслась со всей скоростью, на которую была способна, молнией оказавшись рядом с Вороном, за доли секунды преодолев эти триста метров аномального поля. За спиной запоздало вспыхивали "жарки", гудели "воронки", а вопль обманутого Ланкой зомби подхватили все остальные, заглушая все другие звуки. - Уходим! Туда, Ворон, скорее, отдай рюкзак псину, сейчас тут будет жарко!- махнув рукой, показала, куда это "туда", и наша троица снова пустилась в путь, на этот раз уже в спешке. Юна
Территория вокруг в буквальном смысле ожила, живые мертвецы не просто стонали или рычали, они по-настоящему протяжно выли, будто специально призывая своих полусгнивших товарищей или других мутантов на помощь. Мгновенно определяя добычу, зомби теперь уже не бесцельно ходили, стараясь имитировать что-либо похожее на элементы прошлой жизни, но вполне определенно разделились и отправились за Ланкой (которую почему-то видели и воспринимали все еще как живую) и Вороном.
- Все не могло быть настолько просто, - приглушенным из-за закрытого шлема голосом произнес старик, выпуская из рук уже добытый артефакт и поворачиваясь в сторону тянущегося к нему мертвеца. Ружье моментально вскидывается, вторая ладонь крепко обхватывает тактическую рукоять, а мозг начинает лихорадочно запоминать количество произведенных выстрелов. Крупная картечь на такой дистанции дает ураганную огневую мощь, в некоторых моментах даже избыточную для хрупких разлагающихся тел. Первому монстру разворотило всю голову одним единственным патроном и отбросило, хотя он все еще продолжал биться в конвульсиях, не в силах подняться на ноги. Чудовища наступали основательно и старались давить массой, окружая со всех сторон, Ворон двигался вперед быстрыми шагами, стараясь максимально следовать за призрачной собакой и ловить глазами искажения аномалий в пространстве. Второй, третий, четвертый… седьмой, рука сама по себе потянулась к разгрузке за новым магазином, восьмой выстрел буквально отделил едва держащийся торс зомби от пояса, перезарядка. Пес одним ударом лапы перешибал хребет любому из мертвецов, но тоже не мог одолеть всех и сразу, а потому выход оставался один, уходить как можно быстрее и дальше.
Мерзкое существо с нацепленным на морду противогазом совершило огромный трехметровый прыжок и очутилось прямо перед сталкером, приготавливаясь к такой внезапной атаке на своего противниками. Ворон не дал мутанту возможности совершить еще один наскок, потому что он был бы смертельным. Очередной выстрел из дробовика снес монстру голову целиком. Ланка была уже на подходе, а с ней, чующей любые опасности, можно было и перейти на бег. Таймер на коммуникаторе подсказывал, что чистого воздуха оставалось всего на пятнадцать минут активной жизнедеятельности, потом наступит удушье и смерть, веский повод довериться призраку, которого встретил несколько минут назад. Впереди всех все равно бежал пес, буквально расчищая путь своими мощными габаритами. Две «Снежинки», заведомо размещенные ветераном на поясе позволяли двигаться в столь быстром темпе несколько часов, причем с объемным грузом, а тут всего ничего, вырваться из топкой и ядовитой среды.
Никакая из Ланки помогайка. Шуму наделала, теперь в это болотце еще сутки нельзя сунуться, а человеку вот "грибы" нужны позарез. Снежок тараном вламывается в толпы зомбированных, валит с ног, рычит на весь Янтарь еще пострашнее любого мутанта. Старый болотник, что настороженно следил за странной троицей с самого их прихода, вздохнул облегченно, поняв, что эти несъедобные уже уходят. Не понравились они ему. Шухов, зараза, зарекаюсь с этой минуты и навсегда не слышать тебя, не видеть тебя, и не ходи ты за мной, Зоны ради! Мутные у тебя какие-то просьбы-задания, не понимает их Ланка, и в следующий раз не буду я тебя слушать! А, следующего раза и не будет же, забыла, что зареклась... - Ты как? - первое, что выдала, обратив взгляд к Ворону, когда мы оторвались от противно мекающих снорков и вой мертвячий утих далеко позади. Мы у остова упавшего вертолета, что темной громадой высится над болотной осокой, один бок его в густо-черной тени, другой вызолочен уходящим солнцем. Снежок, не глядя на нас, деловито обшарил крохотный островок, на который так удачно свалилась винтокрылая машина, шугнул пару ядовитых ящерожаб, некоторое время пристально глядел в заросли сухого камыша, фыркнув, объявил, что все чисто, и, став бесшумный невидимкой, полез наверх, на одну из покосившихся лопастей, где и уселся, мечтательно уставясь в закат. А я все еще сжимаю в ладони злополучный "озон". Спохватившись, протянула "камушек" Ворону - Хороший "гриб". Знаком с ним? Теперь можно хоть на трубу ЧАЭС лезть. А на полянку ту можно с утра вернуться, не думаю, что за ночь там грибники появятся. Это все так привычно - сбор плавника, костер, устройство гнездышка посуше - и в то же время ново и свежо. Я не помню, когда в последний раз приходилось устраиваться на настоящий привал. Я вообще много чего не помню... Ворону, как и всем живым человекам, надо поесть, отдохнуть, поковыряться в КПК, там... не знаю, еще какие-то дела неотложные, и, пока мужчина занят, я брожу по островку, думаю о разном - что надо бы навестить Дока, да зачем нас Шухов отправил к Ворону, а может, и не к Ворону, а просто так получилось, и что Легенда Зоны не умеет объясняться, и что зомбей жалко, и почему из всех инстинктов у них остались лишь "еда" да "враг!". Солнечный диск, дрожа в туманном мареве, расплылся на весь горизонт, вспыхнул в последний раз, провалился в омут ночи, и сразу стало темно, холодный ветер завыл, зашуршал сухими камышами. Поежилась чисто по привычке, вернулась к костру, уселась напротив Ворона. Его тень густа и черна, а у меня ее нет. Потрескивает костер, поют цикады, и я теперь знаю, почему их пение раздается на болотах каждую ночь, а их самих не видно - они все призраки. Прозрачные, невидимые, не понимают, что их нет, не помнят, что петь должны лишь в теплое время года, и все сверчат и сверчат, наполняя ночи на болотах невообразимой прелестью. - У тебя есть семья? - попробовала завязать беседу не с самого удачного вопроса, и, подобрав длинную веточку, поворошила хворост в костре, и тот выстрелил в потолок снопом искр. Юна
Темнота наступила неожиданно быстро, казалось бы, вот ты идешь, собираешь артефакты, отбиваешься от тучи злобных мертвецов, убегаешь от них, а вечер тихо и быстро подкрадывается сзади, берет солнце в охапку и прячет его ото всех. Совсем недавно алеющее небо ныне стало черным и холодным, как и все вокруг. Согревал путников исключительно разведенный на скорую руку костер. Он хрустел, шипел сырыми поленьями и танцевал пламенем, вокруг трещали цикады, где-то вдали начал свой вечный вой очередной псевдопес. Такую композицию просто не имели права нарушать ни ночные мутанты охотники, ни мародеры, ни любая другая опасность, которая могла бы здесь повстречаться. Зона, очевидно, думала точно также, потому что ни ожидаемые Вороном с тревогой болотные кровососы, ни какие иные твари не появились в ближайшие десять минут после заката. Сталкер так и не мог привыкнуть к тому, что призрачная Ланка и её не менее призрачный пес все чуют и слышат, как бы хорошо не прятался монстр, ведь они к нему куда ближе, чем сам старик.
- Мы, ну, по крайней мере, я, весьма легко отделались, а добычу успели собрать неплохую, еще одно грибное место и можно будет искать какого-нибудь торговца, а может, и оставлю себе парочку другую, со «Снежинками» за вами бегать куда удобнее. «Озон» - прекрасный артефакт, один из моих любимых, - ветеран внимательно разглядывал светло-зеленый камень, изучая в нем буквально каждый изгиб и неровность, однако, волшебный камушек неожиданно потух, очевидно, тут же растеряв свои свойства и всякую ценность для бродяги.
Найден он может быть лишь на Генераторах, ЧАЭС и в Белом Пятне МГ. Какая из вышеуказанных локаций находится на Янтаре?
Выдачу "Озона" признаю недействительной. В соответствии с пп. 5 п II правил, "Администратор является последней инстанцией в каком-либо споре или конфликте."
- Ой... Погас. Впервые вижу, как умирает артефакт. - забрала у Ворона "озон", покрутила бесполезный булыжник в руках, хмыкнув разочарованно, зажала потухший "гриб" в ладони. Я слушаю Ворона, голос его кажется спокойным, словно человек давно пережил свое горе, привык, смирился. Лучше бы он кричал и плакал... Ланка многое видела за свою коротенькую, в сравнении с вечностью, жизнь, и сумела остаться собой, не слететь с катушек, остаться в зравом уме. Хотя... кто знает, может, я давно валяюсь где-то в мрачных стенах психушки, безвольным овощем, тряпичной куклой с бессмыссленным взглядом, а все это мне лишь снится? Теперь мне будет видеться повсюду эта детская коляска, заляпанная кровью. Вздрогнув, поежилась, словно от пронизывающего холода, хотя призраки же не мерзнут - это другой холод. Не знаю я, как рассказать, как объяснить, да только всю ночь мотаться по этому крохотному клочку суши, как в клетке волк, я не смогу. После рассказа Ворона о своей семье - не смогу. - Что ж, могилой тебе, Ворон, Зона не желает быть, может, захочет стать домом? Не серчай, Ланка покинет тебя ненадолго. Снежок тут останется, можешь выспаться спокойно. Я быстро. - понимаю, что пустые слова о соболезновании, сочувствии и прочие сантименты ему не помогут. Тут вообще ничего и никто не может помочь, а вот сделать быт человека чуточку легче - это можно попытаться. Псин, почуяв, что его драгоценная подружка куда-то собралась, спустился вниз, молча глянул на Ворона, потом на меня, потом снова на Ворона, и, вздохнув обреченно, поплелся назад, на свой наблюдательный пост, и уже оттуда, с высоты, сказал мне вслед ворчливо - Иди, иди. Но чтоб к рассвету была тут, а то... а то а то! Понятно? - Конечно, понятно. Чего уж тут непонятного-то? А ты сон человека посторожи, и не бегай за своими лягухами почем зря, понятно? А то... Спиной чувствую, как лыбится мой псин, провожая взглядом, и я ухожу, согретая этой улыбкой-оскалом, не прощаясь. >> Мертвый город, Белое пятно Юна
>> Мертвый город, Белое пятно Белесый туман накрыл заозерье, ходит пластами над водой, висит клочьями на кустах, клубится в зарослях камышника, пугает сам себя, принимая самые причудливые формы. Сквозь этот туман неспешно летит, качаясь, грязный, замызганный не пойми чем узелок, его узел с торчащими концами напоминает псевдо-зайца. Слепой пес, отбившийся от стаи, настороженно провожает носом подозрительный узелок, не зная, убежать от него, попробовать укусить, или сделать вид, что ничего и не было. Осторожность берет верх, и слепух, поджав короткий хвост, скрывается в чахлой рощице, угрюмо сжимая челюсти. А я вообразила себя Ежиком в тумане, и пусть мой узелок не такой симпатичный, как у любимого мультяшного героя, и внутри не малиновое варенье, а дети аномалий - все равно он мне нравится. Добралась обычным шагом до упавшего вертолета, бесшумно ступая, заглянула в темный проем дыры в железном боку. Костер погас, остались только тлеющие угли, от них исходит слабый, красновато-оранжевый свет, и в этом свете спокойно спит дедушка Ворон. Не создавая лишнего шума, уложила свой замечательный узелок у изголовья спартанского ложа сталкера, прислушалась - ночь тиха, даже ветра нет. Забралась наверх, к Снежку, умостилась с ним рядышком, а он ведет себя так, словно Ланка и не уходила никуда. Снова идет снег. Юна
Ворон проснулся минут за десять до начала рассвета – старая привычка вставать всегда чуточку раньше, так можно успеть быстрее, чем другие. Сталкер лениво потянулся, протер глаза, немного почесал голову, поднялся, чтобы осмотреться. Вокруг – лишь тишина, видимо, ни одно чудовище Зоны не имеет смелости, чтобы подойти к огромному неспящему призрачному псу. Возле потухшего костра лежал рюкзак бродяги, откуда последний выудил бутылку с водой и сделал несколько ощутимых глотков, прогоняя сухость во рту после сна.
Остов упавшего вертолета скрывал восходящее солнце, но редкие его лучи уже пытались пробиться сквозь скелет этого металлического монстра, несмело ощупывая землю, даже не стараясь её прогревать. Бродяга сделал несколько шагов из стороны в сторону, покрутил руками, разгоняя кровь по телу, вытащил законсервированную порцию картофеля из сухого пайка, быстро поел и был готов двигаться дальше. Артефактов удалось набрать вполне достаточно, теперь предстояло часть продать, а часть обменять на безделушки куда более полезные, чем те, что достались из аномалий.
Призрачная девушка все не уходила, а это наводило на две мысли. Либо старик окончательно поехал крышей и в его сознании появился постоянный мираж, либо она действительно была настоящим призраком, таким же, как Дмитрий Шухов или, например, Болотный доктор, некой эманацией энергии Зоны, которая неожиданно обрела человеческую форму. Впрочем, разве Ворону не все равно? В компании, да еще такой, путешествовать куда удобнее, безопаснее и интереснее, давно у бродяги не было спутников, он всегда старался держаться одиночкой, который предпочитает стоять особняком на окраине и не вмешиваться в чужие дела от слова совсем.
Ланка любит ночь. Особенно такую - тихую, снежную, и рядом верный друг, и не надо спать, теряя драгоценное время. Время, которого вечно не хватало, а сейчас его столько, что и не знаю, как им распорядиться. Вот и вбила себе в голову, что Ворону нужна наша помощь, и без нас он помрет. Сидим с псином на трупе вертолета, высунув язык, ловим падающие снежинки, соревнуясь, кто больше их поймает и съест. Беседуем, конечно, а как же без умных речей-то? Это здорово, когда можешь говорить в полный голос, и никто не услышит, кроме Снежка. - Ланк, а почему ты не осталась там? - щелкнув зубами, слопал сразу три снежинки, кивнул лобастой башкой, показывая вверх. А там, наверху, ни одной тучки, небо черно-бархатное, звезды сияют, а снежинки летят из ниоткуда. - Там не было одного надоеды, черного пса Зоны, глупого, но ужасно милого, позера и выпендрежника, который любит умничать и делать вид, что знает все и обо всем на свете, которого люблю, которого частенько дергаю за ухи... - я бы еще долго могла продолжать бубнить монотонно, да Снежок не дал договорить. - Я понял, понял, там не было меня! Да, весомый аргумент. Кто бы еще нянчился с твоими найденышами... - Псин... Ланка сумасшедшая, да? - Вот еще. Наоборот же все, самая что ни на есть здравомыслящая! Это мир с ума сошел. - И все же. Страшно мне отчего-то, Снежок. Ну да ладно, пойдем посмотрим, как там наш дедушка Ворон? - Почему ты его дедушкой зовешь? Ничего он не дедушка. Дедушка - это... а черт, не помню, какие бывают дедушки - не видел я их в Зоне. - Не дедушка, так не дедушка. О, вроде проснулся. Ну что, идем в день, принц мой прекрасный? - Идем, идем, королева моя... без королевства. С востока стремительно набежало солнце, быстро превратив нежный рассвет в яркий день. Ланка нашла удобную перекладину под потолком ржавой развалины, повисла на ней вниз головой, уцепившись за железяку согнутыми в коленках ногами. Покачиваюсь, скрестив руки на груди, копна волос упала вниз, колышется, как в медленном течении прозрачной реки. - Привет. Как спалось? Опять в Мертвый град? Да еще к темным... - слежу за Вороном любопытными глазками-свечечками, как он собирается, ладит рюкзак к себе на спину, не замечая мой замечательный узелок, что притулился у кострища, торча забавными ушками. Спрыгнув на землю, подобрала сверток, принесенный из Мертвого города этой снежной ночью, протянула Ворону. - Держи, а то потеряется. В Мертвый так в Мертвый, только с темными сам говори, не нравятся они нам. Мутный народец. Свистнув Снежку, покинула недра упавшего вертолета, с нескрываемым восторгом смотрю вокруг - белое все, снежно-чистое, искрится, переливается, праздник прям какой-то! Жаль, что скоро все растает, и снова будет грязь, болота, серость и обыденность. - Нам туда. Там "жадинка" большая, осторожно, Ворон. - запнулась, вспомнив яркую картинку - такая же аномалия, в ней - два стареньких кроссовка, в них - по пучку благоухающих лесных фиалок. И Аслан, что со спокойным терпением ждал, пока его маленькая подружка вдоволь налюбуется на аномальные клумбы... Снежок деловито порыскал еще внутри нашего ночного пристанища, проверяя, не забыли ли чего важного, и хорошо ли потушен костер, и не оставили ли следов. И лишь убедившись, что островок выглядит так, словно нас тут и не было, догнал нас с Вороном, изображая собою охотничью собаку, что еще не взяла след. Юна
Сообщение отредактировал Ланка - Четверг, 15.02.2018, 12:09
Посреди большой плешинки, как нарыв на коленке, торчит временный лагерь научников. Лагерь отчего-то имеет звучное название "имени Ленина", и Снежок называет всех обитателей сего лагеря "ленками". Их четверо - седеющий профессор чего-то там, лаборант, младший научный сотрудник, медик. И охраны восемь душ - военсталы. Вся эта разношерстная толпа - наши подопечные. Нет, само собой, никто нас не назначал их няньками, мы сами, как всегда. Увидели убогих, решили, что без нас они сгинут.
Сегодня здесь тихо и спокойно. Последний псевдогигант покинул квадрат два дня назад, обиженный на Снежка. Долго слышалось, как севка ревет и беснуется на Янтаре, распинывая остатки научной базы, где некогда царил и правил незабвенный профессор Сахаров. Как он умильно говорил это свое "да-да?"! Снорки и прочие кровососы не суются сюда уже с неделю, случайно забредший контролер, почуяв Ланку, некоторое время топтался в рощице чахлых псевдо-камышей, вымахавших ростом с дом, да и ушел в другую сторону, искать себе более беззащитное стадо. Лагерь имени непонятного Ленина живет и процветает, яйцеголовые исправно собирают образцы всего подряд, военсталы их пасут, медик изобретает зелье для отпугивания болотного гнуса. Красота!
- Чего-тось скучновато стало, да, Лан? - бубнит Снежок, всунув половину своей лобастой башки в воду черного озерца - вчера тут битый час крутился лаборант Пошехай, пытаясь выловить со дна какую-то корягу. Ушел ни с чем, схлопотав изрядную дозу излучения, медик Бантунин сейчас лечит его припарками из артефактов. Снежковая черная мордень показалась из озерка, взметнув тучу брызг, и на берег шлепнулась та самая коряга - светится зеленым, истекая дрянной слизью, шипит и пузырится корой. Отряхнув голову от воды, собак аккуратно прихватывает эту гадость зубами, и мы идем отсюда прочь - унести аномальную корягу подальше от лагеря, чтобы "ленкам" больше не соблазнялось ее добыть. И нафига она им? Мало, что ли, тут неизведанного? Один из военсталов, осматривающий окрестности вверенного его отряду квадрата в бинокль, слегка вздрогнул, заметив плывущую над бурьяном корягу, горящую ядовито-зеленым светом, видным даже серым днем. Да, нас тут никто не видел и не знает, что мы, призраки Зоны, здесь - оберегаем и дурачимся, подсовывая ученым всякую фигню вместо годных образцов. Ну... разве что ощущают некое присутствие чего-то непонятного, то, что даже их хитрые приборы не в силах засечь. Но человеческая, а особенно сталкерская, чуйка, в разы сильнее разных там приборов.
- Ну и куда вы ее тащите? - раздался знакомый голос из ниоткуда. Снежок, выронив корягу, сделал вид, что страшно испугался, и сиганул мне на плечи, закрыв призрачным хвостом мою призрачную же мордашку. Зараза! И как у него это получается? Умостить все четыре лапищи на моих хрупких плечах! - Шухов! Тебе-то какая разница, куда? - отвечаю в пустоту, зная, что бесполезно оглядываться - Черный Сталкер может быть где угодно. - Тоже мне, секрет! Знамо дело куда - на свалку негодных образцов имени Ленина. - степенно говорит Снежок, коего я спихнула со своих плеч, и сейчас он, подобрав корягу обратно, намеревается топать туда - в глубь заводского комплекса, куда мы складываем всякую муть типа этой аномальной коряги, чтобы наши "ленки" не поранились, не дай Зона, зачем-то их изучая. Шухов фыркнул, показываясь в виде мутно-черного облачка, закурил, постепенно обретая форму. Выдохнув дым, пошел рядом с Ланкой, улыбаясь чему-то своему, черносталкерскому. На подходах к комплексу, пока еще в отдалении, показалась фигура человека. Снежок, поудобнее перехватив корягу (хотя сие движение ему совершенно ни к чему - призраку все равно, чем и как держать ее на весу), издал удивленный рык. Шухов же, докурив свою сигарету, вкуса коей он не ощущает, ушел, как и появился - в никуда из ниоткуда. Что поделать, дела, наверное. Черносталкерские...
- Шугнем его? - азартно предлагает Снежок, скинув надоевшую корягу в первую же аномалию. Это оказалась жарка, и, слопав неожиданное угощение, аномалия грозно заревела, видимо, и ей не нравится эта зеленая гадость - пламя взметнулось ввысь, сияя зеленым, и наверняка воздух наполнился умопомрачительной вонью. Хорошо, что призраки не чуют вкуса, запаха, как и не испытывают жары или холода. - Ну давай шугнем, смотри, он же явно на комплекс топает! - не унимается Снежок, обрадованный новому лицу. И мы пошли смотреть на пришельца - Снежок, потому-что навсегда остался игручим щенком, которому до всего и до всех есть дело, и Ланка - потому-что любит этого черного пса Зоны и потакает всем его желаниям и просьбам. Юна
Сообщение отредактировал Ланка - Понедельник, 17.08.2020, 21:40
Кажется, он уже и вовсе забыл, как долго скитается по Зоне. Некоторые эпизоды были даже просто вычеркнуты, так, словно их никогда и не было. Оставалось только сегодня и возможное завтра, если только он не сгинет посреди болотистой местности, куда отправился, дабы в очередной раз испытать удачу в поисках сокровищ Матери-Зоны. Да, Матери. Так Хирург начал называть Её уже давно, навечно застряв на обезлюдившем аномальном клочке суши.
Остановился, посмотрел по сторонам, получив в лицо порцию влажного, а возможно и радиоактивного, ветра. Вон там, за поворотом, кажется, есть “особняк”. Камышей и осоки на его месте совсем не видно, это-то и насторожило сталкера, выбравшегося в Зону по артефакты. Поправив висевший на плече АКМ, сплюнул, будто бы на удачу, и продолжил пробираться по топкой почве. Ботинок промок окончательно. Вода внутри противно хлюпала при каждом шаге, создавая с чавканьем болотной жижи ещё более омерзительный звук. Не то что бы это сильно напрягало Хирурга... К подобному он давно привык. Проблема состояла лишь в том, что это мешало вслушиваться в другие звуки, которые могли бы выдать подбирающуюся опасность. “Что-то сегодня тихо...”, -подумал сталкер, снова остановившись, и мысленно рассмеялся. Скажешь тоже, тихо! Тихо здесь, в Зоне, уже давно. Встретить сталкера или даже бандита ныне большая редкость, народонаселение ЧЗО куда-то пропало. То ли большинство померло давно, а новички опасаются лезть за колючку, то ли остальные бродяги, кроме него, Хирурга, стали богачами и сменили место жительство с Зоны на какие-нибудь Багамы. Очень смешно... Обхохочешься прямо... Факт, однако, оставался фактом. Не осталось здесь почти никого. Помимо военного контингента, да редких научных баз, как, например, здесь, на Янтаре.
Ботинок вновь отозвался надоедливым “хлюп!”. “Особняк” приближался с каждым шагом и вскоре Хирург подтвердил свою догадку, увидев, как какая-то сила прижимает к земле многочисленную болотную растительность. Предвкушая грядущую охоту за артефактом, сталкер выудил из висевшего на поясе чехла детектор и подошёл поближе, как вдруг... Неподалёку из-под земли вырвался столб яркого пламени. И не огненно-рыжего цвета, как от “жарки”, а едкого кислотного оттенка. Что это? Артефакт? Мутант? Или человек активировал аномалию? В любом случае, что бы это ни было, “оно”, скорее всего, погибло, влетев в ловушку и вызвав поток огня. Проверять наличие болванок в “ядовитой” “жарке” Хирург не стал. Слишком опасно.
“Псина, наверное, залётная...”, - подытожил доктор. - “Или снорк. Хотя ни те, ни другие по одиночке обычно не ходят...”
Сталкер замер, всматриваясь в сторону успокаивающейся аномалии. Как бы кто не приполз оттуда... Сколько он уже стоит, ожидая опасности? Четверть часа? Минут тридцать? Неважно, но, кажется, достаточно долго, дабы убедиться, что никого там нет, в стороне разбушевавшейся “жарки”... Анкета Хирурга/КПК Хирурга
Сталкер замер, вглядываясь в фейверверк, что устроил Снежок, а Снежок вглядывается в сталкера, усевшись ровно напротив, так что его блестящий нос оказался вровень с головой сталкера. А Ланке хочется смеяться, эта мини-сценка мне кажется забавной.
Одиночка, выглядит уставшим, голова непокрыта, да и вообще одет простенько, без претензий. Откуда он пришел, интересно? И как жив еще при такой снаряге? С некоторых пор сталкер-одиночка стал такой редкостью в Зоне, хоть в Красную книгу заноси. Одни призраки да мутанты носятся по аномальной пустоши. Из лагеря "ленков" послышались крики, выстрелы, визг заблудшей псевдоплоти. На минутку нельзя оставить!
Снежок, наглядевшись вдоволь, отступил, макнул хвостом в ту же жарку, и та вновь активировалась, на этот раз обычным пламенем, а когда уснула, в пятно выжженной земли упал некий предмет. На вид - комочек спресованного антрацита с вкраплениями изумрудно-зеленых искр, размером с кулак. Образование стукнулось о землю, подпрыгнув, закачалось в воздухе, излучая мягкое сияние.
Псин тут же полез тыкаться в новый арт носом, радостно сообщил мне, что артефакт не радиоактивен, и что он, Снежок, таких еще не видывал. Тут черно-зеленый мячик вкатился в аномалию - да-да, все в ту же жарку, и повис в ее пламени, быстро вращаясь на одном месте. А Ланке захотелось поболтать с живым человеком - к ученым не стала приставать, ибо чревато, изобретут еще, чего доброго, ловушку для призраков...
Вышла из сумрака - так я теперь это называю, когда Ланка прозрачная становится вполне себе живою на вид. Улыбнулась сталкеру, помахав ладошкой. Забралась в жарку, дабы отобрать у пламени новую светяшку. Подбрасывая артефакт в ладошках, как горячую, только что из тлеющих углей добытую, картошину, подошла к незнакомцу, протянула ему артефакт. - Держи. Не горячий, не бойся. И не заразный, Снежок проверил. Юна
Стоило сталкеру немного успокоиться, как со стороны лагеря учёных послышались автоматные очереди. Забыв о замолкнувшей аномалии, Хирург резко повернулся в сторону базы и начал прислушиваться к пальбе, да всматриваться вдаль, хоть и не надеялся чего-то увидеть. Смолк последний выстрел, раскатившись эхом по окраинам научной базы. Кто-то крикнул вместе с ним, а затем послышался визг убитой охраной псевдоплоти. Вот так вот всегда... Отвлечёшься на какую-нибудь ерунду и...
“Жарка” снова вспыхнула ядовитым пламенем, на этот раз не на шутку переполошив и без того озадаченного Хирурга. Ствол АКМ`а взметнулся вверх, а зоркий глаз сталкера начал высматривать, кто притаился там, постоянно тревожа аномалию? Если бы хотело напасть, то немедля сделало бы это, выскочив из высокой осоки. Убираться отсюда надо... Убираться... Голос разума показался сталкеру трезвым, способным подать дельную мысль, но как-только Хирург сделал осторожный шаг назад, перед ним будто из ничего появилась девица. - Ах тыж, чё... - хотел было чертыхнуться бродяга, но споткнулся и чуть было не упал в болотце. “Сесть в лужу” это называется, ага. Открыть огонь по явившейся девушке сталкеру помешал всё тот же глас рассудка, правильно полагавший, что выстрелами из автомата он только привлечёт шныряющих по округе снорков. Да и незнакомка вроде была дружелюбна на вид. Длинные волосы неестественно развивались в воздухе, словно плывя. Глаза задорно светились, выглядывая из-под густых бровей и смотря будто не в лицо сталкеру, а в самую душу. Девушка же приветливо улыбалась и протягивала Хирургу артефакт, появившийся в изящных руках.
Хотел было бродяга спросить, что она здесь делает в одной рубашке, да джинсах, но быстро понял глупость подобного вопроса. Не видишь, что ли, баран? Не простой она человек. Если вообще им является. Призрак Зоны?.. Ты гляди, как артефакт играючи в руках подбрасывает. Ещё и предлагает, возьми, говорит, не бойся... Неужели Мать-Зона решила проверить одного из последних оставшихся сталкеров на жадность, подсовывая болванку прямо в руки? - Ты... Ты кто?.. - выдавил из себя Хирург, не решаясь пока дотронуться до столь заманчиво подвернувшегося артефакта. - И кто такой Снежок? Похоже на кличку собаки. Напрягало лишь то, что никакого живого четвероногого существа поблизости не наблюдалось. Видимо, точно Зона забавляется... Такое Хирург видывал частенько, когда лёгкая добыча приводила к летальным исходам или другим неприятностям. Ничего здесь за просто так не даётся... Опустив автомат, сталкер пристально посмотрел в лицо взявшейся из ниоткуда девушки, отчего несколько успокоился. Ведь оно столь приятное и дружелюбное, что не доверять ему было просто нельзя, даже несмотря на наскучивший “голос разума”... Подошёл к девушке поближе, внимательно изучая диво. И, наконец, решился на поступок, могущий показаться весьма опрометчивым - проверить, а материальна ли она вообще?
Подняв ладонь, будто бы собирается принять артефакт, Хирург протянул её так, чтобы словно невзначай взять девушку за руку. Он надеялся почувствовать тёплую живую плоть, но вместо этого ощутил вязкую энергию болванки, что волнами исходила от предмета причудливой формы. Пальцы сталкера прошли сквозь ладонь девицы, как через воздух, из-за чего Хирург вновь отшатнулся, опять наткнувшись на проклятую кочку. Только на этот раз отделаться лёгким испугом ему не удалось... Хирург оступился и полетел на землю, теперь сев в лужу в самом прямом смысле этого слова. Старенький комбез не смог сдержать влагу и тут же промок, но сталкер даже не поморщился от чувства дискомфорта, продолжая пялится на призрачную девушку. - Ты - Зона, да? - промолвил бродяга, предприняв неудачную попытку подняться. - Мне чужого не надо... Не я нашёл этот артефакт. Анкета Хирурга/КПК Хирурга
Мои "сестры", чье родство Ланка так и не приняла, наверное, кривили бы презрительно губы, глядя на то, как Ланка возится с человеками. Ну и пусть их. У них свои дела, у Ланки - свои. Точнее, нет у Ланки никаких дел, одни развлечения.
Я ждала, что сталкер заберет артефакт, но он схитрил, неловко махнул своей ладонью сквозь мою, проверяя, живая ли я. Ну... нормальная реакция. Если бы Шухов перед ним явился, реакция была бы другая, наверное - отчего-то Черного Сталкера тут принимают, как своего, а вот от Ланки шарахаются, как от чумы.
- Дары Зоны, что сами падают в руки, отвергать не следует. - молвила наставительно, пытаясь подражать Хранительнице, и рассмеялась, настолько сие показалось Ланке забавным. Хранительница серьезна и холодна, вечно занята глобальными проблемами. А Ланка - Ланка балбеска.
Тут и Снежок покинул "сумрак", потому-что два надоедливых снорка учуяли сталкера, поняли, что он далеко от лагеря "ленков", решили напасть. Черная молния метнулась в заросли, и тут же из черного, ломкого бурьяна взлетели два паукообразных тела, загребая в воздухе четырьмя конечностями, оглашая окрестности яростным ревом. Снежок не убил их - он, по договору со мной, вообще не убивает никого - а лишь отпихнул безмозглых подальше, рыкнув им напоследок так, что из того же бурьяна прыснула стая тушканов, и, задрав хвосты, в ужасе ринулась прочь, не глядя на сталкера, не до еды им сейчас. Мы бы не стали мешать сноркам, будь они подыхающими с голоду. Но эти не подыхают, и ели совсем недавно, накануне, ночью. Прогнав обжор, Снежок прибежал ко мне, уселся рядышком, свернув колечком хвост, помахивает им приветливо, поглядывая на сталкера, как щенок на новую игрушку. Которая уже есть, но играть ею пока не разрешено.
- Я не Зона, сталкер. Ланка я, призрак неприкаянный. А это мой друг - Снежок. Он добрый. - пытаюсь знакомиться, потрепав Снежка по холке. Он сидит, а его красивая голова, дружелюбно сияя алыми глазами, возвышается надо мной - если псин ее чуть приклонит, то его нос будет вровень с носом сталкера. Выждав положенные полминуты, Снежок аккуратно приблизился к сталкеру, помог ему встать на ноги, стал усердно дуть на промокшие штаны, дабы скорее высохли. Как он это делает, я не знаю - ветер от его действий идет горячий, как в пустынную бурю.
- А артефакт забери, сталкер. он твой по праву. Если бы Снежок тебя не приметил, то и артефакта бы не было, и ты первый из человеков, кто его увидал. А нам, призракам, эти камушки ни к чему. Там лагерь есть имени Ленина. Ты, должно быть, к ним шел? Мы тебя проводим, если ты не против. - и я все же вручаю черно-зеленую чудь сталкеру. пусть не торжественно, но очень настойчиво.
- А то те двое могут вернуться, ну такие тупые, ничего не понимают! - ввязался в разговор и Снежок, при этом его голос, как и мой, прозвучал в голове у сталкера, раздаваясь как бы со всех сторон разом, рождая эхо. Рокочущий, глубокий голос, таким бы и Монолит не постеснялся звучать - если бы он мог говорить. Но он не может. Он камень, он мертв, он лишь пустая болванка... Юна
А потом Ланка битый час наблюдала за тем, как Снежок носится со своим новым подопечным. Рассказывает что-то все еще слегка ошалелому сталкеру о том, как мы вчера сажали псевдо-осоку на болотах, дабы обозначить тропинки. Псевдо-осока сильно отличается от обычной, цвет ее серебристый, а в ночи острые тонкие листья дают ярко-алый свет. Сталкер слушал и молчал, должно быть, еще не был на болотах и не видел тех дорог, обсаженных кровавой чудью.
У невидимой черты границ временного лагеря "ленков" Снежок остановился, мягко пожал сталкеру руку своей тяжелой лапищей, прощаясь. Псин к этому времени уже ушел в сумрак, так что сталкер просто ощутил сие пожатие. Этой лапой Снежок играючи бросает в небеса снорков и других безразумных обитателей Зоны, а тут - вот. Мягко сжал, убрав когти, как обычный домашний бобик... А Ланке уже скучно здесь. Эти "ленки" каждый день делают все одно и то же, надоело. Хоть бы раз кто ослушался старшего да и удрал бы в Зону, так нет же, все такие послушные, аккуратные, осторожные! Тоска...
Проводив сталкера взглядом, Снежок прискакал ко мне, за сто шагов учуяв мое настроение. Высунув язык, уселся рядышком на вершине холма, с умным видом стал обозревать окрестности. День назад, или, может быть, три, а может, это было завтра - мы болтали о том, что здорово было бы раскопать озеро Янтарь, выбросить весь мусор со дна подальше, выпустить грязные воды, наполнить обновленный водоем чистым дождиком, притащить с чарус вокруг дома Болотника трав, высадить их по берегам... Мы отказались от этой затеи, когда явился Чёрный и спросил, а где же тогда будет обитать здешний водяной змей? Его мы тоже куда-нибудь перенесем, где он и загнется, тоскуя о своем родном озере?
Так что Янтарь остается Янтарем. А мы идем на юг. ...Лагерь имени неведомого Ленина обречен. Или нет. >>>Куда глаза глядят Юна
