Вадим шёл уже довольно продолжительное время. Желудок начал недвусмысленно напоминать о своём наличии в его организме, равно как и о том, что неплохо было бы ему заняться своими прямыми обязанностями. Но Вадим хотел уйти подальше от ельника, в котором он оставил солдат, и найти более подходящее для привала место.

К этому времени дождь снова перешёл в противную морось. Пару раз парень останавливался глотнуть воды из фляги, после чего шёл дальше вперёд, используя как ориентир разбитую асфальтированную дорогу. За время пути ему не попалось ни одного мутанта, он не услышал никаких звуков, - то есть, вообще никаких, - и уже начал к этому привыкать. В этой тишине, нарушаемой только его ритмичным дыханием и шагами по размокшей от дождя земле, была и положительная сторона: если звуки всё-таки раздавались, это говорило о начале серьёзных проблем, граничащих с крупными неприятностями. Так было с непонятным рёвом в лесу, когда на него вышел кабан-секач. Так было с рёвом двигателя "Урала", когда его чуть не прикончили солдаты.

Солдаты... Весь путь Вадима не покидали мысли о тех шестерых парнях и их командире. Он ещё новичок в Зоне, не знает местных порядков (да и, сказать по правде, вообще мало что знает о Зоне). Но человеческая жизнь всё ещё оставалась для него, пожалуй, самой ценной вещью на свете. Вадим всеми силами старался избежать ненужных смертей, особенно таких молодых парней, примерно его ровесников. Не они виноваты в том, что их отправили в этот патруль на поиски "проникновенца за Периметр". А потому, не Вадиму было забирать их жизни. Хотя, по здравому размышлению, если бы ему не оставили выбора, он бы это всё же сделал. Наверное...

За размышлениями парень не заметил, как дошёл до места, куда вела дорога. Он даже замер от неожиданности. Сперва он заметил проржавевшую и покосившуюся смотровую вышку. Пройдя чуть вперёд - ворота. Пока он складывал в уме "два и два", пытаясь понять, что же он всё-таки перед собой видит, порыв ветра сорвал листву со стоявших неподалёку деревьев, закружил её в вихре и бросил ему в лицо. Отмахнувшись от мокрых листьев, парень прошёл чуть вперёд и, наконец, понял, куда он попал.

Осторожно ступив за ворота, парень осмотрелся. Пахло плесенью, ржавчиной и ещё чем-то неприятным, какой-то химией. С одной стороны теснились длинные строения, судя по всему, казармы. Там можно было передохнуть и поесть. Но сперва надо было осмотреться.

На разбитом плацу и асфальте были видны застарелые пятна крови. Стараясь не шуметь, парень двинулся к группе строений и заглянул в ближайшее. Внутри валялись кучи мусора. Они были рассованы по углам. Всё пространство по середине постройки было пустым. Вадим направился к следующей. Та же картина. А возле следующей он остановился. Поскольку, возле дверного проёма периодически посверкивали синие искры и слышалось потрескивание. Зрелище завораживало. Вадим снял рюкзак и поставил его на разбитый асфальт, после чего присел на корточки и начал изучать первую аномалию, которую он видел своими глазами.

Наблюдая за искрами, он заметил, что они расходятся на определённый радиус, словно некое поле не давало им растечься шире нескольких метров. Понаблюдав некоторое время, Вадим набрал разного мусора в одной из казарм, мимо которых он уже прошёл, и вернулся к аномалии. "Начинаем научный эксперимент", - подумал парень и, отойдя подальше на всякий случай, без замаха бросил в аномалию какую-то ржавую железку. Как только та пересекла незримую границу аномалии, раздался громкий треск, этакий локальный удар грома, и яркая вспышка. Когда Вадим проморгался, то увидел, что железка полностью оплавилась от мощного электрического разряда.

Ещё немного поизучав искры, парень отметил для себя характерные особенности аномалии, обошёл её по широкой дуге и направился к следующему зданию.

В нём возле дальней стены оказалось несколько пустых деревянных ящиков. Местечко вполне подходило, чтобы немного отдохнуть и поесть. Войдя внутрь, парень заметил в углу ещё одну такую же аномалию, только поменьше размером. Подумав немного, Вадим решил всё же остановиться здесь - уж сильно у него устали ноги. Не приближаясь к аномалии, он прошёл в угол, поставил рюкзак на один из ящиков, уселся на второй и дал отдых ногам. Из окна в ближайшей стене было видно унылое серое небо и кроны деревьев, окружавших воинскую часть со всех сторон.

Чуть отдохнув, Вадим достал банку рыбных консервов. Сперва он подумал о том, чтобы развести костёр и подогреть её, но потом подумал, что это не самая блестящая идея. Запах дыма и еды могут привлечь к нему нежелательное внимание со стороны местной фауны. Тяжело вздохнув, он смиренно открыл банку ножом и принялся есть консерву, заедая рыбу галетой. Покончив с едой, он достал термос и налил себе чаю. "Можно жить", - подумал он, отпивая из крышки термоса.

Убрав термос, он решил, что неплохо было бы записать всё, что он успел узнать и понять, и достал из рюкзака блокнот, скетч-бук, ручку и карандаш. Хотелось послушать любимую музыку, но благоразумие возобладало и в этот раз - в этом месте Вадим не чувствовал себя в безопасности. С музыкой придётся повременить. Открыв блокнот, он задумался, с чего начать. А потом принялся писать всё, что шло в голову. Описав свои наблюдения и мысли, он убрал блокнот и раскрыл скетч-бук. Немного подточив карандаш, он начал рисовать секача, с которым встретился в лесу. Потом, чуть ниже, электрическую аномалию. Он почти закончил, когда у него возникло странное ощущение в голове, словно кто-то лез ему в мозг. Это была чужая, чуждая ему воля, всепоглощающая, непреодолимая, словно штормовая волна...

Сквозь головную боль, Вадим силился понять, что происходит. Ему что-то показывали. Зачем? С какой целью? Мысли путались. Парень сжал голову трясущимися руками, пытаясь прийти в себя, но чужая воля не отпускала, показывая новое кино.

... Это была бойня. Целые толпы мутантов, каких Вадим не мог вообразить даже в самых жутких кошмарах, ворвались в часть и начали убивать всех подряд. Солдаты пытались отстреливаться, и некоторое время им это удавалось, но врага было слишком много. Одна здоровенная тварь, похожая на цыплёнка-переростка, одним ударом перевернула БТР на бок. Вскоре прозвучал общий приказ к отступлению.

А потом парень видел всё, что происходило далее, как бы чужими глазами. Он был выше и передвигался как-то странно, словно у него не гнулось колено. Он заходил со стороны леса и увидел четверых молодых бойцов.

... Взять их под контроль не составило труда. Он послал вперёд свою волю, проникая в их сознание и вытесняя его, подавляя, заменяя собой их. Частью сознания Вадим всё ещё воспринимал себя, равно как и эти странные ощущения, словно у него появилось сразу пять тел. Он свободно мог управлять любым из солдат, отдавать команды их полу-сознательным телам...

... Он показал Вадиму всё. Как уводил солдат, как нашёл себе новое пристанище на месте их части, когда небо обагрилось кровью, и со стороны ЧАЭС пронеслась волна аномальной энергии, меняющая всё, к чему прикасалась. Он показал, как не так давно в часть снова пришли люди в камуфляже, непрошеные гости. Он заставил их убивать друг друга. А потом приказал уйти, используя одного из них, как телесную оболочку...

- Кто... ты... такой? - сквозь зубы выжал из себя Вадим, силясь повторить вопрос ментально.

... Чужая воля ушла. Парень бессильно повалился вперёд. Он тяжело дышал, его лоб был покрыт потом. Через секунду его вырвало прямо на пол. Закрыв глаза, он пытался восстановить дыхание и прийти в себя, нашарил рукой флягу на поясе, поднёс ко рту, сделал глоток, второй, третий... Он не сразу понял, что теперь он в помещении не один. Открыв глаза, Вадим увидел в дверях фигуру, похожую на человека. Существо было одето в обрывки каких-то лохмотьев, вроде лабораторного халата или чего-то похожего, и синие штаны. Безволосая голова неправильной формы была покрыта шишками и какими-то неприятными наростами. Руками существо держалось за дверной косяк и слегка покачивалось вперёд-назад, неотрывно глядя на парня.

- Привет, - сказал он, не зная, что ещё предпринять. Провоцировать создание не стоило, учитывая те вещи, которое оно могло творить с человеческим сознанием. - Здорово ты умеешь, вот бы и мне так...

Вадим бросил эту фразу, как бы, невзначай и в ту же секунду, как она слетела с его губ, пожалел об этом. Неизвестно, как новоявленный гость отнесётся к его словам. Но если попытаться что-то исправить, выйдет ещё хуже.

- Хочешь есть? У меня есть немного еды. И... Зелёный чай. Давай поговорим?
"Хотя, ты, ведь, можешь читать меня и так, правда? И знаешь, что я никому не хочу причинить вреда."
Вадим мысленно повторил вопрос про еду и восстановил в памяти, как он укладывает провизию в рюкзак. Фигура неспешно заковыляла к нему. Одно колено у существа не гнулось...

Вадим насторожился и невольно стиснул кулаки. Создание было разумным, даже пошло на открытый контакт. Даже словесный. Пока что особой враждебности оно не выказывало, правда её способы общения и донесения информации до чужого сознания были, мягко говоря, непривычны.

- А тыыыыы.... забавный....Ты мне нравишься.... Хочешь со мной... в путешествиеееееее..., - произнесло оно.
- В путешествие? - задумчиво протянул Вадим. - Путешествия я люблю. А далеко?
Нерешительность завладела парнем. Он не знал, что ему и предпринять. Злить псионика, да ещё явно находясь в зоне его прямой досягаемости, совсем не хотелось. С другой стороны, что оно понимало под словом "путешествие" и куда хотело его увести? Не будет ли там ещё более опасно, чем в сложившемся положении? Нет, всё же лучше порождение Зоны не злить.

- Знаешь, я не прочь прогуляться. Дай только вещи соберу, - сказал Вадим и неторопливо убрал в рюкзак блокнот, скетч-бук и письменно-рисовальные принадлежности. Пустую консервную банку он оставил там же, где она и лежала, - на ящике, - не зная, куда её деть. Может, существо обидится или расстроится, если Вадим бросит банку в кучу мусора. Может, оно считало эти кучи своей собственностью, кто его разберёт? Пока оно не обращало на жестянку никакого внимания, и парень решил поступить так же. Некоторым усилием воли он даже не допускал появления мыслей о мусоре и банке, чтобы ненароком не спровоцировать гостя. Благо, в своё время Вадим уделил достаточно много времени "воспитанию своего ума", как он это называл.

Застегнув рюкзак, он неспешно поднялся и надел лямки на плечи. Потом развернулся к существу и сделал навстречу несколько шагов.
- Я готов. Куда пойдём? И... Как мне тебя называть?

"...Ненастоящее... Иллюзия... Меня здесь нет... Почти нет... Путешествие? Я люблю путешествия... Я люблю красоту... Друг... У меня мало друзей... Ты мой друг? Ты один из них? Правда? Здорово... И тайны я люблю... очень... Там, где я жил, очень много тайн. Много нераскрытого. Я хотел раскрыть... И сюда пришёл раскрывать... Открывать... Изучать... Искать... Кого-то... тоже друга... но другого друга... он пропал... Никогда не летал... Это здорово, летать? Ощущать ветер? Смотреть вниз и видеть... всё?.. Трогать облака?.. Я не умею летать... Ты можешь мне показать, какого это? Покажи..."

Его тело, похожее на марионетку, которую дёргают за верёвочки, само собой побрело куда-то вперёд, мимо аномалий. Его вели, не давая наступить туда, куда не следует. Какой-то частью, толикой сознания, Вадим всё ещё мог мыслить, но впал в странное, отрешённое состояние. Дождь попадал на его лицо, и ему было всё равно. Он не мог контролировать своё тело, движения висящих, словно верёвки, рук, и ему было всё равно. Кто-то другой переставлял за него его ноги, и ему было всё равно. Зато он мог наблюдать, всё так же отрешённо, словно всё происходило не с ним.

"Какого это, летать?.. Расскажешь?.. Покажешь?.. Не ешь меня... Не... не надо... Я не сделал... Не сделал многого, что должен... Ещё рано... Не время... Голова болит?.. Помогу... но, я не врач... Но помогу... Ты же мой друг... Друзьям надо помогать... Всегда... Я... Я... я... Странное "я"... Скоро придём?.. Куда... мы... идём?.. Мы будем падать?.. Падать больно... Не надо падать..."

Обрывки мыслей проступали сквозь пелену чужого разума, путались в клубок, как змеи. Постепенно и эти обрывки начали угасать. То, что осталось от Вадима, могло реагировать на происходящее, только на каком-то более глубинном уровне, где уже не существует мыслей и эмоций, где они ещё до конца не сформированы. Он мог реагировать чувствованием и образами. Это было в чём-то даже удобнее - чтобы что-то показать или объяснить не требовалось формировать длинные предложения. Достаточно было образа, намерения или чувства.

Тело Вадима, медленно переставляя ноги, - обмякшая и наполовину безжизненная, почти-пустая оболочка, - оказалось на середине плаца, на котором когда-то давно, в другой жизни, молодые ребята занимались строевой подготовкой. Его ноги пару раз запнулись за какой-то мусор или трещину в асфальте, но продолжали всё так же размеренно нести его тело куда-то вперёд. Куда? Ему и это было безразлично. Он наблюдал за спектаклем, удостоившись места в партере, и ждал следующего акта этой странной постановки.