Для Мирослава не существует ценностей, за которые он мог бы цепляться и связать с ними свою дальнейшую жизнь. Он давно уже ничего не ожидает и не хочет, пребывая в безделье и рефлексии, проще говоря, изнывает от экзистенциального кризиса, и не знает, что можно предпринять в дальнейшем. Апатию и депрессию сюда же можно закинуть, но, по большей части, Крузовичу просто посрать. Посрать на себя, на окружающих и на весь мир. Наверно это взаимно. А может быть он просто одинок и хочет обрести счастье? «Подростковый возраст», говорили ему, «Само пройдет», говорили они. Но что-то парню стукнуло 20 и девиантное поведение не проходит. Мирослав совсем не планирует свою жизнь и привык плыть по течению. Осознает, что таких хомячков как он достаточно много и это проблема людей настоящего времени. Как бы ему не нравилась вся система и социальные нормы, но приходится чтить их и не нарушать, а то худо будет. Мирослав относится нейтрально по отношению ко всему и ко всем. Он не моральный урод и тем более не социопат, поэтому относится к людям так, как они относятся к нему. На добро — добром, а на зло, соответственно, злом. Славе абсолютно фиолетово-коричнево на религию и верующих. Он просто равнодушен к этому социальному явлению. Этот молодой человек осознает, что в жизни есть как и негативные, так и положительные моменты, поэтому нельзя сказать, что Мира люто презирает общественные нормы или является истинным альтруистом. Мирослав просто устал и ему надоел этот непрекращающийся процесс жизнедеятельности. Если брать во внимание взаимодействие с другими человеками, то бишь общение, то тут однозначно не получится выразиться: Крузович говорит только тогда, когда считает это нужным или если есть настроение, ну или если собеседник располагает к этому, вобщем, на светские беседы не способен и ярым активистом не является. В силу воспитания честен и скромен, злорадство и недоброжелательность по отношению к другим на ровно месте не испытывает. Кстати, если говорить об отношениях, то тут сложнее: Мирослав тщательно выбирает окружение, внутри которого сможет вольно общаться и изъяснять свои мысли, и просто так не вешает на первых встречных ярлык «друг». На «своих» и «чужих» Крузович никого не делит, как в той песне пелось: «Сколько лиц, личин, обличий, но как мало в нас различий!». Среди социума парень не привык выделяться, и мнение окружающих для него ничего не значат, чему свидетельствуют слова самого Славы: «Тебе не придется беспокоиться насчет своей репутации, если будешь вести себя достойно и поступать по-человечески». К смерти парень относится довольно прохладно и флегматично, так как считает, что это лишь неотрывная часть жизни, совершенно не боится умереть раньше срока, хотя и часто мечтает об этом. Как упоминалось ранее, не жесток, но и гуманистом его язык не повернется назвать. Если Мирослав попадет в небезопасную для его жизни ситуацию, то он готов лишить жизни кого-то, если будет такая необходимость, конечно. Крузович не вспыльчив, холоден в те ситуации, где другой бы сорвался, легко прощает и не умеет долго держать обиду. Но не будьте уверены, что он терпила, ибо если долго давить на прыщ, то рано или поздно он брызнет. Совершенно не любит такое дело, как самосовершенствование, предпочитает стагнацию и всё тут. Достаточно умен, раз не превратился в нарика, не спился и не стал уголовником к 20 годам. Ну и да, он осознает себя в этом мире, осознает свое несовершенство и грехи, поэтому никогда ни о чем не жалеет, ибо бессмысленно. Свободное время на гражданке любил проводить за злободневным компутером (дитя интернетов), прослушиванием музыки (меломан, ога) или чтением понравившейся книжки (такое обычно бывало раз в год или еще реже). Вышеописанный характер помог приспосабливаться Славе к любым условиям жизни, какими бы ужасными они не были, поэтому юноша быстро и гибко адаптируется под новые обстоятельства и «удары в поддых». Если подытожить, Мирослав Крузович – типичный двадцатилетний старик 21 века. Чего он может бояться? А чего может бояться человек, не добившийся и не сделавший в своей жизни ничего стоящего и важного? Конечно же, ему страшно уйти в мир иной, не оставив за собой памятный след.

Обе стороны не знали, чем может закончиться ненавязчивый флирт на факультете журналистики в университете, что находился в польском городе Познань. Он, Матеуш Крузович, коренной поляк, она, Мария Нанивская, украинка, которая приехала обучаться в Польше. Конфетно-букетный период, частые свидания, прогулки под открытым небом, страстная ночь, и любовь уже заставляет сердца молодых людей биться в тандеме друг с другом. С некоторых пор Матеуш и Мария живут вместе. Спустя пару лет оба оканчивают университет, состоят в гражданском браке. Матеуш начинает заниматься публицистической деятельностью, пишет статьи и публикуется в местной газете, Мария всячески помогает своему будущему мужу. Денег не хватает, статьи не производят фурора и какой-либо славы в кругах журналистов, а у Марии проявляется беременность. Отчаянное положение, что сказать. Крузович пытается найти выход из сложившейся ситуации, подает анкеты на работу в издательские агентства по всей Польше, но тщетно. Друзья намекнули, что его чтиво носит радикальный характер и имеет четко выраженный антиполитический настрой. Это затрагивает достоинство Матеуша и он не оставляет попыток писать в этом же направлении. Мария примерно в это время получает заманчивое предложение по работе на Украине. Принято решение о переезде в Украину с дальнейшим ПМЖ. Место работы Марии центрировалось в Одессе, там и решили осесть. Если взглянуть с одной стороны, то получается все позитивно: Мария имеет постоянное место работы и стабильный заработок, но с мужем не все так просто. Униженный коллегами и не принятый журналистским сообществом, он оставляет попытки заниматься публицистикой и становится обыкновенным офисным работником, в то время как его жена имела успехи на поприще журналиста. В 1998 они узаконивают свои отношении и в это же время рождается ребенок. Это был мальчик, решили назвать Мирослав. С рождением ребенка встал вопрос «Кто будет с ним сидеть?». Отвечать долго не пришлось, так как только Мария значительно зарабатывала в этой семье, а родственников в Одессе, которым можно было на время отдать новорожденного, не было, то нянькой на первое время стал отец. Жили не бедно, но скромно, в однокомнатной съемной квартире. Опустим подробности про детский сад, начальную школу, первый сенсорный опыт, первые разочарования и радости. В сознательном возрасте Мирослав замечал, что времена детства были для него самыми счастливыми и беззаботными: Плойка второго поколения, ДиВиДишник и многочисленные пересмотры дисков с мультфильмами, шоколадка «Чайка» в синей обертке, Кока-Кола в банках, радостные школьные деньки в окружении одноклассников. Слава любил своих родителей и уважал за то, что даже не имея больших денег, они не лишили его радости в детстве. Ну а потом пошло что-то не так, точнее, началось отрочество. После четвертого класса начальной школы поступает в гимназию. Вопросы «Зачем? Почему? Чтобы что?» никак не переставали мучить голову хлопца и всячески вызывали диссонансы. Мирослав наблюдает, что не все люди хорошие, а бывают подлые и жестокие. Своих талантов парень не открыл и ни к чему душа у него не лежала. Все свое свободное время он проводил за компьютером, короче говоря, пинал болты и прослыл бездельником. Со сверстниками ладил, но круг общения ограничивался людьми со схожими интересами или просто с теми, с кем можно было весело провести время. На пару месяцев увлекся тхэквондо, но потом перестал заниматься этим боевым искусством, ибо банально стало скучно и не интересно. Мира склонен к гуманитарным наукам, поэтому находясь в начальной школе и гимназии, преуспел в изучении английского и украинского языка, а на русском он говорил, мыслил и слышал русскую речь со всех стороны. При таких словах как математика, физика и химия, у парня проступали жилки на лбу и пена у рта, ну уж очень он не любил точные науки и иже с ними. Его личность формировали самые, что ни на есть, обыденные события из повседневной жизни. Мирославу было достаточно наблюдать за окружением, за отношениями близких людей, и просто делать выводы. С каждым годом учиться становилось все скучнее и тягостнее, дальнейших перспектив Крузович не видел, и не собирался учиться после окончания гимназии, хотя родители настаивали на обратном. В этот период времени отец пристрастился к алкоголю ( кризис среднего возраста, как не иначе), дома слышны громкие скандалы и хлопки дверью. Это заставляет Мирослава пересматривать моральные ценности и заниматься самокопанием. В итоге не вышло ничего хорошего. Юноша никогда не влюблялся и был любим только семьей. Еле-еле окончив все 11 классов, он таки заполучает долгожданное свидетельство о полном среднем образовании и… и что дальше? Ему 17 лет, а планов на жизнь никаких нет. С другой стороны родители только и делают, что заставляют продолжить учебу. А Мирославу не хочется. Апатия к окружающему миру и к самому себе полностью поглотила душевное состояние молодого человека. На протяжении нескольких лет он подрабатывает грузчиком, официантом, разнорабочим на стройке, упражняется в переводе иностранных статей на русский. Переживая душевный кризис, Мирослав понимает, что он загнется, если ничего не предпримет и решается на поступок, о котором он думал на протяжении нескольких лет – контрактная служба в армии Украины. Совершеннолетнего юношу не остановили предостережения отца и слезы матери, он осознавал, что праздный образ жизни испепелит его изнутри. На свою судьбу Славе было плевать, поэтому он обращается к военкомату, в котором парень стоял на учете, сдает все нужные бумаги, проходит медкомиссию и получает долгожданное «Годен». Вскоре Мирослава отправляют на обучение в ближайшую воинскую часть, где и проходят дальнейшие несколько месяцев штрудировки и военной дисциплины. По окончанию обучения Мирослав умеет более-менее стрелять из автомата, ориентироваться на местности, оказывать первую помощь и любить Родину-матушку. Слава ожидал, что его бренную тушу отправят на восточный конфликт, но вместо этого отправили чуть севернее. «Чернобыль. Чё?», недоумевал солдат, находясь в кузове военного грузовика.

Двойное дуло ружья было направлено прямо на меня. Уже в который раз. Я спокойно перевел усталый взгляд с дула на хозяина оружия. Мужчина средних лет, примерно метр и восемьдесят сантиметров, одет в обычный серых цветов потрепанный плащ. По лицу сталкера стекали капли пота, он выглядел встревоженным и нервозным, почти на грани срыва. В руках он держал ТОЗ. Руки его тряслись, а вместе и с ними дуло колебалось из стороны в сторону. Кем же он был? Ах да, точно. Он покупал у меня информацию на прошлой неделе. И, видимо, она ему не понравилась. Людям часто не нравилась информация, которую я им предоставлял. Чаще всего они интересовались тайниками или схронами со снаряжением, а после покупки координат с досадой узнавали, что их там нет. Точнее, они были там, на время их обнаружения. Но кто ж виноват, что тайники пропадают раньше, чем до них доходят "новые хозяева". И все было по-честному. Я всегда предупреждаю своих клиентов, что к моменту покупки, тайник может быть опустошенным. Но что им до этого? Они с жадными глазами соглашаются с каждым моим словом, а потом сломя голову убегают на поиски, не задумываясь о последствиях. Иногда , конечно, я располагал и необычной информацией. Кто-то искал своих пропавших друзей, надеясь отыскать их живыми или хотя бы мертвыми. Кто-то искал врагов прошлого, ради мести. А недовольные результатом приходили ко мне, наводя на меня ствол. Как будто я в чем-то виновен. Я всего лишь даю им информации о нахождении объекта. Так получилось и с этим сталкером, что стоит сейчас передо мной. Он искал свою пропавшую возлюбленную. Говорил, мол разлучились после засады мародеров на Свалке. Она в одну сторону, он в другую. Что ж, я отыскал ее. Бедняжка попала в трамплин, но смерть наступила не из-за аномалии. Трамплин оттолкнул ее к куче мусора, откуда острием выглядывал ржавый прут. Мгновенная смерть из-за разрыва сердца...
— Информатор...... Это не она, я знаю!. Она не может быть моей Лерой. Ты мне соврал! Это не она... ,— сталкер лихорадочно тряс ствол
— Это она. Смирись ,— спокойно в полголоса ответил я, поджигая сигарету, что появилась у меня на губах посредством ее извлечения из внутреннего кармана куртки
— Я... Я убью тебя! Демон! Ты специально все это подстроил, что бы загребсти побольше денег!
Он не в себе. Видимо, смерть своей девушки он так и не смог пережить. Не хочет верить, что она мертва.. Не он первый, не он последний. По наводке, которую он дал мне, я и определил, что это и была Лера. " Рыжие волосы, зеленые глаза, шрам на шее ". Я никогда не ошибаюсь.
— Я понимаю, что тебе тяжело. Но прими ее смерть с достоинством и не забивай себя. Это не повод умирать и тебе. Продолжай жить. И пока ты будешь жить, будет и жить в тебе твоя вторая половинка.
Каким бы циником я не был, но делать вид, что я сочувствую людям, у меня получалось. Никогда у меня не получалось понять людей. окружающих меня. Слишком уж много противоречий было в этих ходячих кожаных мешках, набитых мясом, костьми и кровью. Как-то далек я был от всего этого. Если бы не мое хладнокровие, я бы никогда не стал торговцем информации. Наверное, мой цинизм и позволял мне остаться человеком. Я не вру ни себе, ни окружающим. Говорю правду даже тогда, когда ее и не стоит говорить. Смотрю и воспринимаю мир таким, каким он есть на самом деле, а не прячусь за розовыми очками.
— Нет! ,– вскрикнул мужчина, как будто отрицая все понятия и законы.
Кажется, он готов был выстрелить. Пора действовать. Благо, оружие было в сантиметрах 20 от моей груди, по сути на расстоянии вытянутой руки. Я сделал полшага вправо, и левой рукой взялся за ствол, при этом уводя его в сторону. Тут же прозвучал выстрел дроби, что существенно ударило по моим барабанным перепонкам. Ушной звон перекрывал все звуки ,глаза учащенно мигали, пытаясь переварить произошедшее, но медлить было нельзя .В тот самый миг , мой правый кулак встретился с челюстью сталкера. Его руки ослабли и он отпустил ТОЗ из рук. Обхватив ствольную коробку, Информатор кинул оружие на землю. Бедняга упал на колени и взревел. Из его глаз быстрым ручейком текли слезы. Кажется, торговец информацией выронил из губ сигарету, когда начал процесс обезоруживания. Посмотрев на землю, Александр обнаружил одинокую сигарету, что тлела и истощала дым. Присев, он поднял сигарету, и слегка ее обдув от крошек земли, сунул обратно между губ. Сталкер продолжал сидеть на коленях и рыдать, взявшись за лицо руками. Саша лишь затянулся и выдохнул дымок изо рта. На этом его работа окончена. Неторопливым шагом, тот прошел мимо мученика и похлопал его по плечу, после чего направился прочь от этого места. Все что Информатор хотел сказать, он сказал.
Это его ад и он должен сам из него выбраться. Я лишь протянул ему паутинку. Все зависит от него самого.... Каждый труп при жизни был уверен, что он нечто большее, чем кучка потребностей. Бесполезная работа утомленного разума. Столкновение желания и невежества. Люди... Я видел финал тысячи жизней. Молодые, старые. Все они были так уверены в своем существовании, в том что их сенсорный опыт делает их уникальными личностями. С целью, смыслом. Были так уверены в том, что они не биологические марионетки. Но правду не скрыть, и все всё видят, когда наступает конец.