| Awoken | Дата: Среда, 26.09.2012, 01:20 | Сообщение # 1 |
Сообщений: 686
Репутация: 387
Награды: 0
Статус: Offline
| Повернув уже знакомую дверную
ручку, я плавно открыл дверь и
сделал несколько неуверенных шагов,
выходя в коридор. Желудок все еще
согревал только что выпитый крепкий
чай, который я любил пить без сахара,
кому-то покажется это странным, но
мне нравился этот вкус. Обычно такой
крепкий чай помогал мне успокоиться,
но не в этот раз. В голове все никак
не укладывалось то зверство,
которым здесь занимались так
называемые "ученые" и то, что все это
время я был частью этого, пусть и не
знал о том, что здесь происходит.
Как такое вообще возможно!? Как
можно пытать людей, ставить на них
эксперименты и в то же время так
добродушно улыбаться людям и
называть себя человеком? Таким
мразям одна дорога - в ад, и если бы
была возможность, лично их туда
отправлял бы, но не просто пулей в
голову или, сажая на электрический
стул, предпочел бы закапывать таких
ублюдков, заживо. Чтобы видеть в их
глазах страх, чтобы слышать, как они
молят о прощении за все совершенное
ими зверство. Хотя в таком случае
чем я был бы лучше их? Такая же
конченая мразь, которой доставляет
удовольствие видеть чужие страдания
и боль! А то, что они мрази и поэтому
я имею право - не оправдание и по
своему принципу, в конце, я должен
был бы закопать и себя...
Все эти мысли не давали мне покоя,
злость и ненависть разрывали меня
изнутри. Хотя в то же время
уведенная мною картина, которую
запечатлела камера, доставляла мне
не здоровое удовлетворение. Сердце
стучало чуть быстрее своего
обычного ритма, на лбу стали
медленно выступать бусинки пота, а
рука, сжимавшая табельный ПМ,
слегка подрагивала. Мне нужно было
выбираться отсюда, но как
выяснилось, сделать этот будет не
просто. Став боком к двери, мне
открылся вид на уже так же знакомый
коридор. В ноздри резко ударил
запах гнилой плоти, а глаза "упали" на
сидящего неподалеку человека,
который сидел над телом ученого, в
когда-то белом и отглаженном, а
теперь грязно красном и порванном
халате. Этот человек, если конечно
его можно было так назвать, лицо его
было обезображено, кожа в
некоторых местах отслаивалась,
волосы редкими пучками были
утыканы на голове, руки по локоть
испачканы в крови, впрочем, как и все
вокруг рта и в районе груди. Это уже
был не человек, оно хладнокровно
вырывало из тела ученого куски плоти
и посылало себе в рот:
- Твою мать! Что за...
Закончить я не смог. От запаха
трупной гнили и того, что я увидел, у
меня скрутило живот, начло рвать.
Облокотившись предплечьем левой
руки на стену, я издал рвотный рык и
только что выпитый чай, вместе с
недавно съеденным куском курицы
вылетели из моего рта так же
благополучно, как и попали туда.
Рвотная масса заляпала стену. С
очередной желудочной судорогой
желудок опустел полностью, затем
меня рвало желчью. В этот момент в
коридоре погас свет.
Боже мой! Что же это такое!? Просто
ужас! Это... Это отвратительно! Что
же все-таки эти твари здесь делали с
людьми!? Неужели это и есть
результат экспериментов этих
мразей!? Но ради чего!? Чего они
хотели добиться? Сделать из людей
бездумных каннибалов? Превратить их
в тупоголовых зомби? О господи, что
же это!?
Во рту чувствовалась горечь, зрачки
были расширены, сердце стучало как
бешеное. От увиденного мне хотелось
закричать во весь голос, но рвотный
рефлекс никак не желал
прекращаться. В висках
чувствовалась пульсирующая боль,
ноги непроизвольно подкашивались,
становилось жарко. Слева, в паре
метров от меня, послышались
шаркающие звуки и приглушенный то
ли стон, то ли хрип.
Нельзя так просто стоять! Давай
соберись тряпка, ты должен выжить и
выбраться отсюда! Тебя дома ждет
твоя дочь, она не видела тебя уже
несколько месяцев из-за этой
работы! Ну же! Не стой, повернись и
убей тварь или она убьет тебя! Давай
же!
Я смог привести себя в чувства,
вернуть в реальность, пусть
ненадолго, но смог. Резко
обернувшись в сторону источника
звука, я увидел лицо твари в
нескольких сантиметрах от меня. В
такой близости это месиво было еще
более отвратительно, в ноздри вновь
ударил запах гнилой плоти, только
теперь он был в разы сильней и
отвратительней. Такая близость
заставила меня вскрикнуть и отойти
назад, но очередной испуг был
слишком силен и сделав пару шагов,
запутался в собственных ногах упал
на задницу выронив ПМ, который
откатился на сантиметров двадцать
вправо. Я видел силуэт зомби, тварь
медленно двигалась ко мне.
Завалившись на бок, я стал
судорожно шарить руками по полу,
стараясь нащупать пистолет, – Ну же
малыш, где же ты! Не подводи меня.
Только не сейчас. Прошу тебя! –
наконец моя правая рука
почувствовала приятную
металлическую прохладу. Схватив
пистолет, я снял предохранитель и
прицелился в зомби, который был уже
в полушаге от меня.
Вспышка выстрела озарила морду
твари и небольшое пространство
вокруг, звук выстрела гулко разнесся
по коридору, а горячий кусочек
свинца, с металлическим сердечником
внутри, прошил ходячему лобную
кость и пройдя мягкие ткани
головного мозга, вышел с обратной
стороны, заляпав стену кровью. Зомби
на секунду остановился, как будто не
понимал, что произошло. Он просто
стоял на месте и тогда я сделал еще
один выстрел, после которого тело
пошатнулось и рухнуло на спину. Я
все так же продолжал лежать на
боку, держа пистолет на вытянутых
руках, все никак не мог прийти в себя.
Да что же это такое! Пусть это будет
сон! Всего лишь страшный, но такой
реальный сон! Нет, этого не могло
случиться! Только не со мной…
Затем пришло осознание реальности.
Осознание того, что все это
происходит наяву, и меня захлестнул
приступ истеричного хохота.
Перевернувшись на спину, развел
руки в стороны и просто истерично
смеялся. Думаю это вполне
нормальная реакция. Смехом
старался затмить произошедшее,
отстраниться от происходящего, но
как раз этого делать было нельзя.
Где-то вдалеке послышался собачий
лай, который и привел меня в чувства,
вновь. Закрыв глаза, сделал
несколько глубоких вдохов этого
противного воздуха и постарался
очистить разум, собраться с мыслями.
Помогло. Встав на ноги, я подошел к
трупу зомби и потянулся к его
карману, в котором еще при
включенном свете успел заметить
фонарик. Получив желанное, я вновь
посмотрел на лицо твари, которое
при отсутствии света не было так
отвратительно:
- Прости меня, кем бы ты ни был,
прости меня. Если бы я только
знал, что эти мрази делают здесь
я бы мог тебя спасти… Прости.
Затем встав в полный рост, я подошел
к телу ученого и осветил его, включив
фонарик. Его халат был уже кроваво
красным, грудь была вскрыта, из нее
торчали сломанные ребра, виднелись
легкие и сердце, а вокруг тела
растеклась лужа крови:
- Что посеешь, то и пожнешь.
Эти слова я произнес слегка
усмехнувшись. Мне было ничуть не
жаль этого «Франкенштейна», он
получил то, что заслуживал. Нужно
было постараться забыть о
произошедшем, хотя бы на некоторое
время и резко выдохнув, я начал
шагать по коридору. Руки с ПМом и
фонариком были скрещены в районе
запястья, для большего удобства.
Освещаемые лучом света двери были
закрыты, и у меня не было особого
желания проверить, что за ними
скрывается. Я шел по коридорам,
которые теперь мне казались чужими.
В некоторых местах пол и стены были
заляпаны кровью, наблюдались
кровавые отпечатки ладоней. По пути
наткнулся еще на пару трупов ученых,
которые были наполовину съедены. О
себе вновь давал знать рвотный
рефлекс, но блевать уже было нечем,
лишь изредка желчь, горечью,
попадала в рот и я с отвращение
сплевывал ее на пол.
Ну давай, осталось совсем чуть-чуть.
Еще один поворот, а там и до выхода
рукой подать! Лишь бы больше не
встретить зомби и поскорее убраться
из этого ада… Ублюдки!
Я повернул за угол, и свет фонаря
осветил последний коридор. Выход
был совсем рядом, оставалось пройти
пятьдесят метров и я буду на свободе,
смогу вдохнуть столь сладкий, свежий
воздух. Шел как и прежде, не
торопясь. Все мое существо сейчас
превратилось в один большой слух.
Пройдя полпути, я остановился, но не
по собственной воле. За дверью, по
правую руку от меня, я услышал
детский плачь. Он был таким чистым,
таким настоящим и до боли в душе
знакомым.
Неужели эти изверги ставили опыты на
детях!? Конченые твари! Чтоб вы все
горели в аду! Я этого так не оставлю!
Повернувшись к двери, я дернул за
ручку. Заперто. Ключей у меня не
было, а выбить такую дверь было бы
проблематично. Но я не мог бросить
ребенка, я должен был вытащить ее,
должен был спасти. Наведя дуло
пистолет на замок, я произвел три
выстрела. Затем вновь подергал
ручку. Дверь поддалась.
Открыв ее, я осветил внутреннее
помещение. В дальнем углу
действительно сидела маленькая
девочка. Она поджала колени к груди,
обхватив их руками, и опустила
голову вниз. Пряди белокурых волос
свисали вниз, я начал подходить к ней,
медленно. Мне не хотелось напугать
малышку, и я негромко произнес:
- Эй, привет. Я не причиню тебе
зла, я выведу тебя отсюда.
Девочка никак не отреагировала, она
все так же продолжала плакать.
Тогда я подошел совсем близко,
опустился на корточки и положил
фонарик на пол, так что он освещал
угол, в котором сидела малышка. В
воздухе слабо ощущался уже
знакомый запах, он был еле уловим и я
не придал этому значения. Засунув
пистолет за пояс, я протянул руки к
голове девочки, чтобы посмотреть на
нее и показать, что я не плохой
дядька. Я поднял ее голову и увидел
ее лицо. Оно было обезображено, но
не так сильно как у того зомби,
однако кожа уже начинала гнить,
белок глаз стал темно красным, а
нижняя губа отвисла обнажив желтые
зубы. Но все же я узнал в ней свою
дочь…
Господи, я молился о том, чтобы это
была не она, я молился, но на груди у
нее был кулон, который я подарил,
когда ей исполнилось шесть. Она
смотрела на меня пустыми глазами из
которых уже не текли слезы и плач
прекратился.
- Нет… Нет! Этого не может быть!
Я не верь слышишь! Этого не
может быть! Родная моя, только
не ты – этого не должно было
случиться! Ну почему…
К горлу подступил ком, а из глаз
ручьями потекли слезы. Было сложно
говорить. Внутри все горело,
казалось, что моя кровь сейчас
закипит. Моя прекрасная маленькая
дочь, та, ради которой я жил. Эти
мрази убили ее, они издевались над
ней, они превратили ее в монстра. Мне
хотелось кричать, а во рту
пересохло, и голосовые связки
отказывались работать. Я вновь сухо
выдавил из себя?
- Нет… Доча…
В этот момент она вскинула руки,
обхватила меня за шею и открыв рот
стал тянуть к себе. Все человеческое
в ней уже умерло, и во мне она
видела лишь пищу. Заливаясь слезами я
оттолкнул ее и встав сделал два шага
назад.
Этого не может быть! Ну почему это
происходит со мной!? За что ты меня
наказываешь господи!? За что!?
Из глаз по прежнему текли слезы. Она
встал на ноги и стала двигаться ко
мне. Дрожащей рукой я достал из-за
спины пистолет и направил дуло ей в
голову. Я плакал. Я не мог выстрелить
в родную дочь, пусть она уже и не
была ею. Затем я в истерике
несколько раз ударил себя рукояткой
по лбу, разбив его в кровь. Теперь
слезы смешались с ней.
Я вновь поднял пистолет:
- Прости меня родная моя, если
ты меня еще слышишь, прости. Я
люблю тебя солнышко.
Потом я закрыл глаза и нажал на
спусковой крючок. ПМ издал уже
привычный моему уху хлопок, а затем
послышался звук упавшего тела.
Я убил свою дочь… Боже. Я только
что убил свою дочь. За что мне такое
испытание. Разве должен я
расплачиваться за то, что творили
здесь эти мрази!?
Мои глаза вновь открылись, а слезы
никак не прекращали течь. Она
лежала на холодном, бетонном полу с
аккуратной дыркой во лбу. Она уже
не дышала, она была мертва. Хотя на
самом-то деле умерла она уже
давно, сейчас умерло лишь ее тело, но
это не меняло смысла произошедшего.
Я упал на колени рядом с ее телом и
подняв его прижал к себе:
- Прости солнышко, прости, что
не уберег тебя. Я должен был
быть с тобой, должен был водить
тебя в школу, покупать платья и
играть с тобой. Я найдут тех, кто
в ответе за то, что с тобой
сделали и отомщу, слышишь? Они
поплатятся за это.
Затем я положил ее тело обратно на
пол, скрестил руки на груди и снял с
шеи медальон. Встав на ноги, я
покинул комнату и направился к
выходу. Выйдя на улицу я не
почувствовал сладкого воздуха,
легкий ветерок ударивший мне в лицо
не был приятным, а окружающий мир
потерял все свои краски. Из глаз по
прежнему текли слезы и не
собирались останавливаться. Вытерев
лицо окровавленным рукавом, я сел в
машину и поехал. Затем бросил
прощальный взгляд в зеркало заднего
вида и сказал:
- Я обещаю – они все поплатятся
за все, что натворили. Я обещаю…
-----
- Смерть?
- Да, немного печальнее чем переходный возраст, но ничего такого из-за чего стоило бы расстраиваться.
- О чем ты вообще говоришь!?
- Смерть вовсе не печальна, печально то, что многие люди вообще не живут... ©
|
| |
|
