... Лес окружил сталкеров неплотной стеной из корявых, покрытых ржавым мхом голых стволов, растущих в произвольном порядке. Стоящую в этих местах тишину нарушало тяжёлое, надсадное дыхание путников, а также шелест невысокой травы, которая росла под ногами. Она была сухая и имела цвет пепла; в ней изредка попадались громком хрустящие под подошвами ботинок веточки.
Установленный где-то на снаряжении Артёма дозиметр часто потрескивал, сигнализируя бродяг о радиационной опасности - благо противогаз Бобра теперь был в рабочем состоянии, и он чувствовал лишь фильтрованный чистый воздух, получаемый из поглощающей коробки. Однако получаемого воздуха агонизирующим лёгким не хватало. Практически тащить на себе почти семьдесят килограмм живого, постанывающего веса, находясь в общевойсковом защитном комплекте, долго нельзя, и надо бы сделать привал, иначе бухающее в груди сердце сталкера попросту остановится. Каким бы бродяга не был упорным, царившая в этих местах духота, а также усталость продвижению не способствовали.
Когда Бобёр нашёл место, где треск стал более-менее размеренным, он свалился на землю без сил. Руки и ноги гудели от напряжения, хотелось скинуть с себя прорезиненный ОЗК и надоевший, удушающий противогаз. В глазах, на фоне серого неба, заплясали тёмные пятна и бродяге даже показалось, что он сейчас уснёт.
В ушах, прикрытый словно ватным одеялом, стояло размеренное потрескивание. Такое далёкое, кажущееся неважным. Стоило бы прикрыть глаза всего на секунду...
В голову стали приходить различные картинки похода. Заброшенные домишки в Лелёве; бескрайние болота с его бесконечными зарослями тростника и осоки, среди которых виднеются участки открытой воды. Ряды колючей проволоки, асфальтированные дороги, некоторые куски которых размолоты в крошево. И АЭС. Она сначала была далеко, и сталкер видел лишь её смутные очертания с уходящий вверх полосатой трубой, но сейчас она была на расстоянии вытянутой руки. И Дима действительно тянулся к ней. Он видел, как протягивает свою руку в прорезиненной перчатке, кричит что-то и станция приближается к нему. Медленно, неотвратимо. И Зимин понял, что более не хочет этого. Но уже поздно.
"Ты обретёшь то, что заслуживаешь".
Чей-то чужой, тяжёлый голос звучит в его голове. Он не приносит боли. Лишь желание.
- Э, Бобёр! - знакомый голос прилетел откуда-то сверху. - Стой, погоди!
Сталкер понял, что невольно уснул. Он резко распахнул глаза, увидев, что уже стоит на ногах, упёршись спиной в неровное, кривое деревце. На уровне колен бултыхается ржавого цвета мутная вода, а перед собой, метрах в пяти, Дмитрий увидел Артёма. Голубые глаза его, под которыми были синеватые мешки, с изумлением и испугом уставились на Диму, а рука предостерегающе лежала на цевье автомата.
А потом Зимин осознал, что в его руках находится АКСУ, короткое дуло которого хищно смотрит своим чёрным зрачком прямо ему же в подбородок, а указательный палец уже подрагивает на спусковом крючке.
- Сталкер, не надо, прошу! - крича, взмолился армеец, не сходя с места. Ноги вояки дрожали, но это было, скорее, от слабости - Бобёр видел, как ему сейчас нелегко. - А как я отсюда выйду? Не бросай меня! - продолжал надрываться Артём.

... Несмотря на сильное желание скинуть душный комплект с себя прямо сейчас, где-то краем сознания, словно чужой мыслью, Бобёр понимал, что дальше чистых участков может и не быть. После Второго взрыва радиоактивных очагов и частиц, разбросанных на километры от станции, было сотни. Все они фонили под землёй или прямо на ней, существуя в виде воронок, которые были наполнены "стационарными" аномалиями - теми, которые никуда не девались после Выброса.
А вот кстати о последнем и стоило бы подумать.
КПК пискнул вновь, выводя на экран сообщение из массовой рассылки, где говорилось, что со дня на день случится этот жуткий катаклизм. А значит, стоило бы как можно быстрее искать себе укрытие.

Выбравшись из ржавого озерца - полноценным озером эту пересохшую рытвину назвать было сложно - сталкер, гонимый перепуганным военным, без отдыха, направился вперёд. Артём отказывался более делать остановки в этом треклятом лесу. Ни под каким предлогом.
К слову, военному становится всё хуже. Синяки под глазами стали больше - они жутко припухли, оттягивая нижние веки вниз. Склера слегка покраснела, а цвет кожи лица с телесного побледнел примерно до состояния желтоватого мела. некоторые участки тела - приоткрытое горло, щёки и часть лба - покрылись зеленоватыми пятнами, которые не сулили ничего хорошего. Но вот то, что Дима заметил не сразу - так это отсутствие металлического штыря, который торчал из переносицы. На его месте был лишь почерневший, почти затянувшийся рубец. Как объяснил армеец - он очнулся пока Дмитрий находился в отрубе, и увидел как нечто чёрное кладёт на его лицо мягкий, тёплый комочек. Рана практически тут же начала зудеть, а температура комочка - подниматься. Артём потерял сознание, а когда очнулся, то увидел как Бобёр двигается в сторону озерца, с приставленным к подбородку стволом АКСу. Тогда уж военный и перепугался.
Однако делать привалы в этом жутком лесу Артём боялся больше и постоянно подгонял идущего впереди сталкера в спину. Вскоре путники увидели, что кривые, мрачные деревья стали реже, а где-то впереди, среди стволов, проглядывались невысокие крыши деревянных и жестяных строений, и небольшого ангарчика.