… Когда мы вышли на побережье, я с облегчением выдохнул сквозь зубы. Узкая канализационная труба давила на меня, а истеричное дёргание лучей фонариков лишь усиливало нарастающую внутри панику. Сердце колотилось сильней, дышать становилось всё труднее… Ещё чуть-чуть и я был бы готов зубами рвать жестяные стены, чтобы выбраться наружу.
Но вот в лицо подул свежий ветер, остудивший моё вспотевшее, наверняка раскрасневшееся лицо. Он принёс неприятный металлическо-солёный аромат, и я, вволю надышавшись, спешно натянул на морду противогазную маску, а сверху привычно нахлобучил тяжёлый шлем.
- Псы, слева, десять, - заметил я, скосив глаза. Щёлкнула застёжка подвесной системы.
Собаки уже давно стали частью Новой Зоны – дикие и агрессивные, они старались не нападать на хорошо вооружённый отряд. Так, потявкают, порычат, но кидаться не станут: знают, твари, что их ждёт. Но вот если среди них был вожак или альфа-пара, то благоразумности от стаи не жди. Вожаки, обычно, собирают до двадцати голов…
Сваренная решётка, преграждавшая путь, заставила меня нервно прикусить язык. Собаки-то сюда даже не пройдут, факт. Но ведь мы отсюда даже не выйдем. А ведь свобода была так близко. Я уже видел отсюда ёлки, заросли кустарника и открытые бочажки с тёмной водой.
- Приплыли.

… Я поморгал. Артефактов в запасе у меня не было. Собственно, имелся один контейнер, висящий на пояснице, но он был пуст. О чём я и поведал сталкеру.
- Выломаем? – предположил я, убирая винтовку за спину. – Тут вряд ли много усилий надо приложить. Вона, она ржавая вся…
Позади, тишину канализационного хода, по которому мы только что прошли, огласил утробный рёв неведомого существа. Кровь застыла у меня в жилах от этого звука, а колени инстинктивно подогнулись.
- Желательно делать это всё быстрее, - добавил я. – Давай, раз-два взяли и тому подобное.
Я, оттолкнув Жнеца, схватился руками за прутья решётки… и едва не вскрикнул, когда те начали жечь ладони. Будто за уголь в костре схватился!
Одёрнув обожжённые конечности, я снова бросил взгляд назад, в темноту. Существо определённо двигалось в нашу сторону – я слышал его шаги и дыхание. Влажное, жуткое и надсадное…
И я саданул по прутьям с ноги. Из-под каблука, под аккомпанемент хрустального звона, вырвался сноп голубых искр, покатившихся по жестяному полу. Зараза!
Сев на колени, я кивнул сталкеру на прутья. Тот уже приложил к ним руку, и оценил аномальную температуру.
- Раскачаем! Раскачаем и выломаем к чертям.
Оглушительный рёв повторился, и уже ближе. Сердце скакнуло к горлу, меня резко затошнило. В глазах поплыли чёрные круги. Да что со мной происходит?!

«Присягая на верность “Химере” – присягаю миру!».
Давно забытая часть присяги как-то невовремя всплыла в памяти, пока я, придавленный тяжёлой решёткой, извивался на полу всем телом, словно червяк, пытавшийся выбраться из-под подошвы ботинка. Я чувствовал, как прутья жгут ладони и локти, которыми я удерживал этот здоровенный люк, как стремительно нагреваются колени.
И я, почувствовав как её приподнимают Макс со Жнецом, резко перевернулся на живот, выпрямляя руки. В глазах потемнело, но я смог поднять её ровно настолько, чтобы сталкеры быстро, лёжа на спине, мгновенно покинули опасную ловушку. Через мгновение, скользнув влево, и, едва не вывихнув себе шею, я также оказался на свободе.
Ремень винтовки запутался где-то за спиной, зацепился за подсумки на поясе. Я рванул пистолет, поворачиваясь в чёрный зёв тоннеля…
- Каррраш!
Оглушительно громкий крик разорвал барабанные перепонки. Что-то хлопнуло, и в грудь, по передней пластине бронежилета, с силой ударило что-то тяжёлое. По ощущениям было похоже, словно меня хватанули здоровенным строительным молотом.
Воздух выбило из лёгких, и я вылетел из трубы канализации спиной вперёд, словно снаряд из пушки.
Удар. В глазах потемнело от недостатка кислорода – лёгкие после удачнейшего приземления снова опустели, и я покатился вниз по склону. Острые ветки хлестали по лицу, пистолет вывалился из рук.
Я свалился в топкую и холодную лужу в самой неудобной позе – ногами вверх. Всё тело болело, превратившись в огромный синяк. И кажется, треснуло левое ребро.

* * *

… Когда по ушам ударила ударная волна от ментальной атаки, Макс упал на колени, прижимая к груди «калашников». Голова затрещала, в глазах заплясали тёмные круги, но основной удар, как оказалось позже, чёртова тварь нанесла не ему.
С коротким криком, больше похожий на приглушённый фильтрами противогаза матюг, из канализационной трубы вылетел Аскет.
По лицу Коры-1 пробежалась струя горячего воздуха, опалила щёки, кончик носа и брови.
«Химеровец» незамедлительно вскочил на колени:
- Контакт! – заорал он, вскидывая автомат. Но с чем им предстоит столкнуться, молодой оперативник узнал лишь через секунду.
Из-за тёмного поворота трубы, освещая себе путь бледно-голубоватым светом, вылетел энергетический шар. Максим счёл его гораздо крупным, размером, наверное, с кабана. Жуткое образование занимало собой весь проём, издавая мерное потрескивание, как от электрического разрядника. Эпицентр этого шара был тёмно-фиолетовым, и пульсировал тёплым, багровым светом. Середина, если её можно было так назвать, переходила в чуть синеватый, а в самом конце, по краям, и вовсе сменялась белым. По существу, словно маленькие змеи, постоянно пробегали зеленоватые молнии. Они же ощупывали пол, потолок и стены трубы пере чудовищем.
В нос ударил запах озона и горелой плоти. Почему-то резко пахнуло тиной.
- Эсмио. – глухо произнёс шар, и ярко-голубой разряд ударил в стену, в десятке сантиметров от девушки.
Кора, ещё не до конца осознав, поможет ли это, перехватил автомат за подствольный гранатомёт, и, почти не целясь, вжал спуск.
Грохнуло так, что всем заложило уши. Тёплая взрывная волна прокатилась по трубе, завизжали деформированные осколки гранаты, но к счастью никого не задело. Даже шар, который продолжал медленно парить над полом.

… Я закашлялся, пытаясь сорвать с лица резиновую маску противогаза. Дыхание перехватило, мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание от недостатка кислорода. На мне барахталось что-то тяжёлое, чем-то твёрдым зарядив по челюсти. Я инстинктивно треснул это в ответ, постаравшись сбросить с себя.
Ребро заныло, но я рванулся в сторону, окончательно сбрасывая с себя груз.
Ещё одно резкое движение, и на лицо обрушился дневной свет, вместе с отрезвляюще холодными порывами ветра. Вместе с ним я словно заново обрёл слух. Услышал маты Шаманки, барахтающейся в снегу возле меня, и отдельные слова Макса. Я повернул голову: Кора копался по колено в холодной воде, протягивая руку Жнецу, в этой воде тонувшему.

Через минут десять, все спасательные операции были закончены.
Место, куда мы попали, больше напоминало седловину. Когда—то это было руслом широкой реки, протекающей между двух высоких холмов. Однако теперь, когда река высохла, то превратилась в болото, поросшее елями, липами, осинами и колючим кустарником. То тут, то там мелькали глубокие бочажки тёмной воды, моховые ковры и места бурелома. Между ними – здоровенные гладкие валуны, покрытые бурыми зарослями неизвестных мне растений, и неровными пятнами снега. Судя по данным дозиметра - они были радиоактивны, так что спешно пришлось принять пару таблеток антирада и натянуть на лицо противогаз.
Пока Кора заживлял моё ребро с помощью артефакта, который он взял с собой, я задумчиво оглядывал выход из люка.
Странным было то, что место, откуда мы вышли, было обложено упавшими деревьями и остатками каких-то шлюпок и катеров. Словно кто-то специально перетащил их сюда, выставив как линию укрепления.
Макс, тем временем, рассказывал о мутанте, которого они видели в трубе.
По его словам, он представлял собой энергетический сине-фиолетовый шар, издалека похожий на полтергейста, которые водились за Границей Тумана. Только этот, помимо телекинетической атаки, умел стрелять разрядами молний.
Странно всё это.
Перед специалистом по артефактам пришлось, всё-таки, извиниться. Оказывается, я тоже заехал ей прямо по челюсти, о чём говорила разбитая и опухшая губа.

… Раздался сухой щелчок переводчика огня, и я удивлённо посмотрел на Макса. Тот стоял на небольшом расстоянии, сбоку от Жнеца, нацелив на него свой автомат. На лице парня уже был противогаз, поэтому его выражения я не видел, но знал, что если надо – выстрелит. А если вдруг тёмному придёт в голову что-то нехорошее…
Я переключил на одиночные и свою винтовку. В случае, если начнётся ненужная потасовка, я поддержу своего бойца.
- Хорош, - приказал я, тяжело поднимаясь на ноги. Ребро моментально отозвалось тупой болью, но я чувствовал, что артефакт действительно помогает. Интересно, что ещё хранил у себя в запасниках Кора. – Отставить склоки. Не хватало ещё, чтобы вы тут друг друга переубивали из-за каких-то часов.
- Не думаю, что это просто часы, старшой, - качнул головой Макс, не опуская оружие. – Чуется, что не наше это дело. Жнец! – обратился он к сталкеру. – Отойди от девушки. Я дважды повторять не стану.

… К несчастью Макс всё так оставлять не захотел. Окуляры его противогаза следили за уходящим по склону Жнецом; от «химеровца» тянуло праведным гневом. И когда Кора вдруг двинулся следом за сталкером, я едва успел перехватить товарища за плечо.
- Отставить. Никакого кровопролития.
Макс стряхнул мою руку.
- Никакого. Но старшой, - признался он, - мне так хочется врезать этому ублюдку по роже.

Кора принялся активно приглядывать и за Жнецом, и за Шаманкой. Хоть эти двое были, судя по всему, знакомы, оставлять девушку без присмотра мой товарищ не хотел. Надеялся защитить, или у него были желания куда поглубже, мне оставалось неясно, да и не сильно хотелось вдаваться в подробности. Мне оставалось только приглядывать за ним, и готовиться вскинуть оружие на случай, если всё пойдёт наперекосяк. План «Б» в такой ситуации коротко гласил: в расход всех свидетелей. А если поднимет на меня автомат Макс… тогда придётся пришить и его. Затем связаться со штабом и сообщить о провале миссии.
- Жнец, куда дальше? – я подошёл к тёмному, выдерживая почтительное расстояние.
Берег в этом месте плавно переходил в опасную трясину, и без раздумья вступать на заснеженный мох не имело смысла. Я надеялся, что опытный ходок знает дорогу, и не заманит нас в какую-нибудь ловушку. Полностью доверять ему после случившегося было опасно.

… «Сссука!», - промелькнула в голове отчаянная мысль. Следит за мной, что ли?! Однако, зажав кнопку тангенты гарнитуры, я как можно спокойней и беззаботней ответил:
- Аскет на связи, подтверждаю, приём.
Отжав кнопку, я долго колебался, задать ли интересующий вопрос, или не стоит. С одной стороны, СПЕКТР является моим прямым командиром на поле боя, ведь он получает указания от офицеров с Базы. Но те в таких случаях всегда говорили про план «Б» и последующую ликвидацию нарушителей дисциплины. «Химера» всегда была военной группировкой со своими, пусть даже излишне жестокими правилами. В тактической грамотности офицеров не сомневался ни один солдат. Возможно потому, что мы находились под единой ментальной связью. Которая, однако, не давала мне почувствовать остальных солдат. Слишком уж сложно всё работало.
Так или иначе я смолчал, и вопроса не задал.

… - На лесопилку, - решительно отозвался я.
Чёртов Анубис не выходил у меня из головы. Прочитав сообщение несколько раз, я быстро удалил его, чтобы не вызывать подозрений, если вдруг КПК окажется в чужих руках. Старший СПЕКТР говорил, чтобы я не отдавал моему командиру артефакт. Утверждал, что надо сделать со Жнецом всё, что в моих силах, но образование не должно попасть в руки руководства Базы. С одной стороны, прибить тёмного сталкера было мне на руку – если вдруг что, это будет самый лёгкий выход. С другой же… Ох, эта пресловутая «другая сторона».
Фактически, из-за сообщения Анубиса, я не мог действовать настолько безрассудно. Да, пуля в голову для тёмного определённо была бы щедрым подарком, но вот… вдруг мятежник не прав? Вдруг отдать артефакт Лебедю было бы гораздо логичней? Ведь если его хорошенько изучить, можно раскрыть некоторые тайны, которые уготовила для людей Новая Зона, можно было бы вылечить множество болезней. Или – разжечь Третью Мировую войну. Я не знал толком, как всё обернётся в будущем.
Чертыхнувшись про себя, я крикнул Максу, чтобы он держался рядом с девушкой. Таким образом мы разделили огневую мощь поровну на двух сталкеров.
Про трудное решение я пока решил не думать – сперва до лаборатории надо ещё добраться. И вряд ли это будет лёгкая прогулка.
- От лесопилки сделаем крюк до этого твоего Скопления, - сказал я Жнецу. - Думаю, за денёк должны обернуться.

… Я тихонько скрипнул зубами. Ходить по замёрзшему насту в начале весны, не зная глубины речушки – опасно. Да ещё и мутанты… Новая Зона со временем начала удивлять меня количеством новой, неизведанной и опасной фауны. Словно всё то, что когда-то жило в мозгу разработчиков фильмов ужасов, обрело телесную оболочку и поселилось в восточных землях Аномальной Зоны.
Я ступил на лёд ровно на то место, где находился первый след Жнеца. Издевается он что ли? На нём ведь никакой брони, тогда как у меня – почти штурмовой комбинезон с тяжёлыми бронепластинами.
Лёд опасно пошёл трещинами, но не проломился под весом. Я прикусил губу – не проломился подо мной, обязательно проломится под Максом, который снаряжён таким же «фантомом». Может на то и расчёт тёмного сталкера? Утопить двух «химерцев», приставленных к нему для охраны, а Лебедю сказать: «ну, так получилось»?
Перехватив винтовку поудобней, я решительно сделал второй шаг.
Таким образом, я дошёл до «мясорубки». На занесённой снегом поверхности наста лежал разрубленный патрон пистолета. Туда наступать нельзя, это я прекрасно помнил.
Сделал шаг в сторону, и тут же заметил, как едва заметное марево аномалии, витающее в воздухе, плавным движением перекрыло мне путь.
- Ах ты дрянь-то такая, - в сердцах выдохнул я, крепче сжимая винтовку.
А что если «мясорубка» на меня пойдёт? Маневрировать почти на середине переправы не самая лучшая затея. Лёд проломится под весом, а глубина неизвестна. Хорошо, если по пояс…
Находясь под взглядом тёмного сталкера, я сделал шаг в сторону. И снова «мясорубка» живенько преградила мне путь.
Падла такая.
- Чего там, младшой? – донёсся с берега окрик Макса. Он видел, как я мнусь из стороны в сторону, в бесплотных попытках что-то сделать. Видел это и Жнец. Но молчал.
- «Мясорубка», - отозвался я, не поворачиваясь. Я эту аномалию без присмотра не оставлю.
- Так обойди.
- Самый умный, да? Она двигается.
Воцарилось молчание. Я пожевал губами, и резко сделал шаг вправо и вперёд. Пятно, замерцав багровым, опасно двинулось в мою сторону и быстро потерялось на фоне белого снега, на поверхности которого лежали тёмные пятна травы.
Я выругался и резко ушёл назад, но не удержал равновесие и, поскользнувшись на льду, тяжело завалился на спину, выбрасывая вверх винтовку. Лёд опасно затрещал, прогнулся… но не развалился.
- Замри! – донёсся до ушей хриплый крик Коры. – Она исчезла! Я её не вижу!
Ничего у него такое зрение. Я бы со своей единицей позавидовал.
- Вот, вот! – снова крикнул он. – Она справа от тебя, пять метров!
Я одёрнул правую руку и глянул на указанное направление. Бледно-красное, расплывчатое пятно пульсировало там, скрываемое поросшими на поверхности бурыми кустами осоки.
В принципе, путь был свободен, и я аккуратно и шустро, на четвереньках, достиг другого берега.
Такого позора я никогда не испытывал.
Хватаясь за траву, и, закинув винтовку за спину, я быстро взобрался по берегу наверх, тяжело дыша.

… - Издеваетесь? – разочарованно протянул я, едва завидев четвероногих мутантов.
Приглядевшись к ним поближе, я понял, что это – явно результат деяний рук человеческих. В их тела и горбатые спины были вмонтированы небольшие угловатые пластины из неизвестного материала, издали похожего на чёрный углепластик. Белёсая, покрытая багровыми шрамами, шкура тварей практически сливалась с окружающей средой, и не имела волосяного покрытия, а ужасающе отвратительный вид делал их похожими на исчадий Ада.
У них были крупные, квадратные пасти, усеянные несколькими рядами острых, безобразных зубов, вытянутые заострённые уши розоватого цвета и глаза – пустые, безжизненные кроваво-белые шарики.
Я рванул винтовку, одновременно снимая её с предохранителя, и навскидку выстрелил два раза прямо в голову стоявшей ближе всех твари.

На сей раз Макс шёл впереди, заслоняя собой Шаманку. Он опасался, что какая-нибудь тварь может напасть на девушку с тыла, поэтому иногда оборачивался, оставляя фронт без прикрытия. Он корил себя, понимая, что артхантер вполне может самостоятельно о себе побеспокоиться, но не мог оставить её без внимания, особенно – после дикой выходки Жнеца. Поднимет ли на неё руку сталкер, или нет – значения не имело. Приказ Лебедя был суровым: не дать тёмному погибнуть, и проследить, чтобы он передал артефакт из D-13 в руки СПЕКТРа.
Где-то впереди, со стороны лесопилки, стукнула пару раз винтовка. На пару мгновений всё стихло, но затем тишину разорвал треск длинной, размашистой очереди.
Кора выругался. Бежать вдоль берега было опасно – аномалии и мутанты не спали и последние вполне могли выйти отобедать двумя сталкерами. Но времени терять нельзя!
- Аскет, - зажав кнопку тангенты, проговорил Макс. – Аскет это Кора-1, приём. Что там у тебя, Аскет?
Эфир ответил тишиной, и «химеровец» решился.
- Давай поторапливаться, - бросил он девушке. - Если что заметишь – кричи.
И первым пошёл вдоль берега, высматривая более-менее крепкий лёд или хотя бы брод.

– А что мне их металл? – откликнулся я, но осёкся, увидев, как твари пропали из поля зрения. Вот только что они были тут, под сенью заснеженных ёлок, и в одной мгновение исчезли.
А вот это плохо.
Мы со Жнецом отходили в сторону лесопилки. То отходил-то он, а, огрызаясь короткими очередями, последовал за ним. Может быть, среди зданий и мусора этих мутантов будет легче засечь?
Я прищурился, стараясь хоть что-то разглядеть. Панорамный визор противогаза вспотел, приходилось постоянно протирать его влажной ладонью, оставляя на ударопрочном пластике сильные разводы. Ситуацию ещё омрачал закончившийся фильтр, начинавший подавать какой-то кислый, разряженный воздух.
Над ухом и чуть выше грохнула очередь, выпущенная тёмным сталкером, и я инстинктивно присел на колено, чтобы не мешать ему своим затылком вести огонь. И тут же клыкастая пасть появилась в нескольких метрах от меня, словно из воздуха.
Развернувшись, я догадался только выставить вперёд винтовку, прежде, чем острые зубы мутанта коснуться меня.
Массивные челюсти монстра сжались на оружии. Клацнули зубы, заскрежетал пластик.
Панорамный визор запотел ещё сильней, когда чудовище дышало в мою сторону. В этот момент я даже представлять не хотел, насколько сильно у него воняло из пасти. Я видел мелькнувший среди зубов раздвоенный, узкий язык, и мутант мотнул башкой, всем телом дёрнувшись в сторону.
Винтовка рванула меня за собой, едва не выломав руки. Я вскрикнул, падая на колени, но драгоценное оружие не отпускал. Монстр дёрнул башкой ещё раз, и ещё. Похоже, в этом плане он был не менее упорней меня.
Его жуткие, кроваво-белые глаза уставились на меня. Я вдруг почувствовал, как тварь ментально ощупывает меня взглядом своих мёртвых глаз.

- Быстрее! – Макс едва не споткнулся и не полетел в «трамплин», устроившийся у самого берега.
Стрельба у лесопилки набирала темп. К штурмовой винтовке Аскета присоединился автомат тёмного. Ещё пару раз молодой «химеровец» пытался связаться с командиром, но напрасно – в эфир тот не выходил. Если их частоту прослушивают остальные офицеры организации, то уже знают, что что-то пошло не так.
Бежать в противогазе и штурмовом комбинезоне было невыносимо трудно. Под тяжёлым шлемом, давящим на шею и голову, стало практически ничего не слышно, и Кора мог лишь догадываться, следует ли за ним ещё девушка, или уже давно остановилась отдышаться. Ну или вовсе упала в «трамплин», который едва не активировался после Максима.
Ветки били по окулярам противогаза. Жалко, что он был не таким, как у Аскета, с хорошим, панорамным визором. Этот «протик» подвергнут вечным запотеванием, а дышать через его фильтры – не совсем удовольствие. О чём, чёрт побери, Макс вообще думал, когда собирал снаряжение на такую крупную операцию?!
До лесопилки было совсем ничего. Река в этом месте делала крутой поворот, разделяя широкую территорию производства на две части, соединял которые небольшой, деревянный мостик. Если он чудом не обвалился, то через него Максим с Шаманкой смогут соединиться с Аскетом.
Остаток пути пришлось пробежать вверх по склону, постоянно оскальзываясь, и, падая снег. В этот момент Кора как раз и посмотрел назад – артхантер исправно двигалась за ним, не отставая ни на шаг.
Макс протянул девушке руку, схватившись другой за свисавшие со склона коренья, и подтянул Шаманку к себе, помогая подняться.
Последний рывок, и пара смогла забраться наверх. Именно в этот момент до их ушей донёсся высокий, холодящий кровь, нечеловеческий вой, захлебнувшийся через несколько секунд.
- Держись за мной, иди след в след, - предупредил Макс напарницу, и, пересиливая себя, пошёл вперёд, приготовив подствольную гранату.
На этом берегу находилось два приземистых ангара, одноэтажное кирпичное здание серого цвета, с обвалившимся фасадом и монструозный навес, под которым расположились давно сгнившие древесные стволы и ржавые инструменты.
Всё это Макс изучал на ходу, двигаясь в сторону навесного моста, ведущего на другой берег. Именно там, за производственными зданиями, велась активная перестрелка.

Мутант, наконец, отпустил оружие, и, задрав массивную голову вверх, завыл. Завыл страшно и оглушительно громко, на высокой ноте.
Вместе с винтовкой упав на спину от неожиданности, я зажал уши руками, выгибаясь всем телом. Жуткая боль пронзила голову, словно блокируя работу мозга и конечностей. Ноги свело судорогой. Спина и едва зажившее ребро взвыли от боли вместе со страшным мутантом, и я, не думая, с силой пнул его носком ботинка под горло.
Тварь словно охнула, вздохнула, и снова взглянула на меня. Ментальные и холодные щупальца снова забрались под черепную коробку, изучая мой мозг, а я снова лягнул вконец оборзевшую тварь крепкой подошвой.
И тут же вскинул винтовку, выжав спуск.
Ровно семь пуль ушли в тело и голову жуткого монстра.