| Недобрый | Дата: Пятница, 21.09.2012, 00:31 | Сообщение # 1 |
Сообщений: 154
Репутация: 77
Награды: 0
Статус: Offline
| Лампа аварийного освещения бросала красные, тревожные отсветы на палатку Алексея Недоброго, поэтому поспать нормально не вышло: всё ночь снились кошмары, а под конец в его штанину вцепился трупоед.
- Вставай - жутко гундосила тварь - Дежурство проспишь...
Рывком сев и открыв глаза, парень понял, что за штанину его дёргал никакой не трупоед, а Седой, он же Сергеич, старший их смены.
Выдав что-то нечленораздельное, Лёха окончательно продрал глаза и пошёл умываться...
Оборотный тупик, переоборудованный в блокпост, встретил парня вполне радушно. Расписавшись в пожелтелой тетрадке, он принял автомат у сменщика и, перекинувшись парой дежурных фраз, пожал руку второму караульному. Рукопожатие вышло довольно слабым: напарнику нездоровилось.
Его звали Герман, он был бывшим предпринимателем из Киева, случайно оказавшимся в метро на момент катастрофы и вот уже 20 лет исповедовал коммунизм и стоял на его страже, причём последние лет пять в буквальном смысле. Только вот постоянно болел от вечных сквозняков, но это никого не заботило: после того, как партию признала Ганза, даже мутанты были крайне редкими гостями на станции и вся работа заключалась в проверке документов у торговцев и прохожих.
Сам же блокпост представлял из себя завал мешков с песком и два пулемётных гнезда с прожекторами: дёшево обошедшиеся, они прекрасно справлялись со своей основной задачей - производить впечатление на прохожих. Со всех сторон станция охранялась соседями, а потому особо укреплять её не имело смысла.
Заняв привычное место около бочки с огнём, Лёха вгляделся в освещённую часть тоннеля. Ничего не происходило. Как и всегда.
- Что ты там высматриваешь? - Герман, повесив автомат на плечо, сел рядом - Всё равно ничего не меняется...
- Мало ли... - отозвался парень.
- Мало ли - передразнил хохол - Вам, молодым, только приключения и подавай. А в жизни всё намного проще... Пора бы уже привыкнуть.
- Ой, вот только не начинай - Недобрый сморщился: Герман начинал свою вечную лекцию.
- Разговорчики в строю! - рявкнул неожиданно появившийся Седой. Ветеран становления Партии в метро, он всегда подкрадывался абсолютно неслышно. Караульные вздрогнули.
- Ты меня до инфаркта доведёшь когда-нибудь... - пожаловался Герман, Лёха же промолчал. Как и всегда.
- Да ладно тебе - старик ухмыльнулся и поскрёб бороду - Я ж тут недавно в Ганзу с караваном ездил...
- Да все в курсе - перебил Сергеича бывший предприниматель.
- Дай договорю - насупился Седой - Так вот. Тамошние бойцы мне одну басню интересную поведали...
- Ооо, басни - это дело доброе - Герман расплылся в улыбке и, придвинувшись к бочке, устроился поудобнее - Ну, давай, Степаныч, трави.
- Ну слушай. - дед достал самокрутку и, выдержав паузу, закурил - В общем, дело было на Тимирязевской. Сразу, как грохнуло, там народу немало набилось. В принципе, как и везде, только там выпало, что больше женщин да детишек. Ну пожили с недельку, начали обживать под себя всё и вперёд один мужик выбился, Михаилом Денисовичем звали, чаще Денисычем.: народ-то по большей части нерешительный был, а он то ли вояка бывший, то ли депутат... В общем, повёл их к светлому будущему. Соорудили укрепления, достали оружие, продукты, стали потихоньку ремёсла развивать. Ну и как-то обрубило у них один из кабелей. Надо бы поломку исправить, а как именно - никто не знает. Ну Денисыч нашёл бывшего электрика, взял ещё пару мужиков и пошли они в тоннель. День прошёл, кабель восстановили, а группы нету. Два дня нету. Три дня нету. Ну все и забыли уже, нового начальника выбрали, да зажили по старому.
Через месяц вернулся Денисыч - полрожи обожжено, глаза нет, весь в крови измазанный. Кожа, говорят, с него пластами слазила и все волосы повыпали. Говорит, мол, заплутали они, мужики потерялись кто где, а он облучился сильно, но дорогу в конце концов нашёл...
Ну народ собрался, давай на Денисыча смотреть, да решать, что с ним дальше делать. Фонит от него: для детей вред. Начальник новый место освобождать не торопится. А потом ещё и баба одна давай вопить, мол, ботинки на нём электриковы и часы. Ну кто-то и пальнул из берданки для острастки. Денисыч ещё попросил, уже и умолять начал, да только прогнали его. Ушёл он обратно в тоннели. Просился на соседние станции - не взяли. К караван пытался прибиться - прочь прогнали. Ну и пропал он... А потом на той ветке жуть всякая начала происходить: пошёл караван через Тимерязевскую, ещё за сто метров вонь почуяли. Пришли на станцию, а там всё попереломано и не одной живой души. И трупоедов тьма тьмущая. Потом и караваны начали пропадать.
Рассказывали, как то на блокпост Ганзы прибежал один торгаш: глаза круглые, ноги трясутся, в ботинки льётся, рассказать толком ничего не может. Ну они в него водки залили, пощёчин надавали, да давай расспрашивать. Он им и поведал, мол, идут они по тоннелю, человек пятнадцать, смотрят - впереди двое на путях. Один на земле, а второй его обнимает. Ну они окликнули, фонариком посветили, и тот, что сверху был, голову повернул и как зарычит! На весь тоннель слышно было. прыгнул под самый потолок и уполз в какой-то люк. Они ко второму подбегают и видят: не обнимал его беглец, а жрал. Жрал, понимаете? И тут трупоеды со всех сторон как налетят...
- Хорош, Седой, хорош. - довольно зажмурился хохол - Ой, хорошая басня, давно таких не слышал. Аж мурашки по коже.
Седой, довольный произведённый эффектом, покрутил окурок и бросил его в бочку, а сам полез за новой самокруткой:
- Да только это ещё не всё. Говорят, теперь этот Денисыч от злобы бесится и на станции нападает вместе с трупоедами. Он у них, вроде как, теперь за главного. Говорят, за неделю до нападения на станции электричество ненадолго перерубает...
- Ай, Сергеич, ай молодец - Герман захлопал - У нас так то перерубало, не в курсе?
- Правда? - Седой ухмыльнулся в бороду и тут рация у него на поясе зашипела. Перекинувшись парой слов с невидим собеседником, он повернулся к караульным.
- Так, мужики, я отбегу на пару минут... Начстанции вызывает, говорит - приказ от Москвина. Пойду, узнаю, потом вам расскажу - подмигнув оставшимся, он двинулся в сторону станции.
Улыбнувшись стихшим в полумраке шагам, Герман повернулся к Недоброму:
- Вот, паря! Вот где все твои приключения: только в страшилках они и остались. А так тебе ещё жениться, детей растить... какие тут приключения? Тут не до них, друг.
Лёха состроил ему гримасу и снова погрузился в мрачные мысли. Ему никогда не нравились страшные байки...
- Ну, хорош киснуть! - хохол улыбнулся широченной улыбкой профессионального продавца - Всё ещё у тебя будет. И эти твои...
Он осёкся на полуслове: в коридоре послышались шаги.
- Стой, кто идёт! Отзовись! - зычно и грозно выкрикнул Герман. Вот чего-чего, а окрикивать он умел.
Только никто ему не ответил.
- Кто идёт, говорю?!
И вновь тоннель отозвался молчанием. Врубив все прожектора, он вгляделся в тоннель, а рядом, у второго пулемёта, уже стоял Лёха и так же напряжённо изучал темноту. Только самым краем зрения он успел заметить человеческую фигуру, еле видную за полосой света. И тут началось.
Нагнетающая тишина тоннеля растворилась в грохоте взрыва и звоне стекла: прожекторы лопнули один за одним и тут же отовсюду послышался топот сотен лап: отражаясь от стен тоннеля и его потолка, он усиливался в сотни раз и казалось, что за считанные секунды тоннель заполнили легионы неизвестных.
Заорав, парень выжал гашетку: вспышки пулемётной очереди вырывали куски тоннеля у темноты и стало понятно, что тоннель действительно полон мутантами. Изо всех щелей лезли трупоеды. Поливая пространство перед собой широкой веерной очередью, Недобрый услышал слева нервные матерные выкрики Германа: его пулемёт отказал. Послышалась автоматная очередь и на секунду повернув голову, парень увидел, как Герман с перекошенным лицом вдавливает до упора гашетку своего АКСУ, а через секунду на него прыгают сразу три трупоеда.
Внезапно пулемёт перестал стрелять и задымился и, скинув с плеча автомат, парень начал отстреливаться из него и параллельно отступать к началу коридора, пытаясь прижиматься к стене, чтобы не дать тварям сразу себя окружить.
И тут неподалёку грохнул ещё один взрыв: рванул перегревшийся пулемёт.
Недоброго оглушило и тут он почувствовал резкий толчок в левую руку. Вокруг воцарилась полная темнота и на секунду всё затихло.
Рубиновые капли стекали по его руке и с брызгами шлёпались в пыль. Кусок арматуры насквозь прошил её и теперь уродливым осколком прошлого торчал из неё, распространяя по руке обжигающий холод и вызывая лёгкое недоумение. Автомат заклинило и, сколько он не дёргал затвор здоровой рукой, неправильно вставшая пуля никак не хотела дать ход затвору. Темнота сгущалась. Тишина, резко навалившаяся, как только грохот автоматной очереди затих в дальних тоннелях, обволакивала его и становилась настолько плотной, что грозила растворить в себе.
Перехватив автомат здоровой рукой за обжигающе горячий ствол, парень сжал зубы, ибо другого средства борьбы с нагнетающейся болью не оставалось и замер, вслушиваясь в тишину.
Стук бегущих отовсюду ног отражался от сводов тоннеля и невозможно было определить, откуда именно очередная тварь решит нанести удар, поэтому оставалось только ждать. Слева, совсем близко, послышался сдавленный рык и, отмахнувшись импровизированной дубиной, парень понял, что попал. Мерзкий, хлюпнувший звук был тому подтверждением.
Треск автоматной очереди порвал занавес тишины, оглушив его, но это был грохот надежды. Будто сквозь вату, затопали подкованные берцы и лучи ручных прожекторов разогнали тьму, вырвав у неё поле битвы. Трупоеды, бегающие по тоннелю и уже начавшие пожирать своих же собратьев, как по команде вскинули головы, чтобы тут же получить в них порцию свинца. Загрохотали автоматы, и короткий перешеек, отделявший станцию от туннелей, стал бойней: короткие, скупые очереди, опрокидывали мутантов, отрывая от них куски плоти и размазывая их внутренности по стенам и полу. Двое бойцов сразу же подхватило труп Германа чтобы оттащить от останков мутантов, ещё двое вцепилось в Недоброго. Он слабо осознавал это: шок уже проходил и боль, пульсировавшая в его руке, милосердно отправила парня в обморок.
В себя он пришёл от запаха нашатыря. Окончательно очнувшись, он увидел перед собой Седого.
- Славный вышел эпизод - старик улыбнулся - Будет, чего молодёжи рассказать.
Парень скривился в подобии улыбки и только хотел открыть рот, как старик его прервал:
- Ты молчи, Лёх, молчи. Нельзя тебе разговаривать. - перематывая дыру в его руке бинтом, он многозначительно взглянул парню в глаза.
- Степан Сергеич - парень проигнорировал его взгляд - Это самое... Раз уж трупоеды на станцию решили напасть, что-то должно же было их заставить? Видать в тоннеле что-то совсем уж жуткое поселилось...
Старик задумчиво сморщил лоб и тут же испуганно округлил глаза. Низкий рык, отразившийся от стен и потолка станции, ворвался и в палатку Недоброго.
- Твою мать - отчеканил Седой, хватаясь за автомат...
|
| |
|
