... На Кордон мы топали, кстати, с лёгкой и изящной ручки той же Виты. Поскольку я откараулил первым, я сразу же упал спать, совершенно не думая о том, что сейчас, во время бессознательного состояния, меня обворуют и кинут на заброшенном хуторе. В конце концов, эти двое на цыган не похожи, да и на профессиональную пару спевшихся друг с другом мародёров тоже. Да и я не лыком сшит – проснулся бы, думаю, как только меня бы лапать начали… Да вот только всё бы хорошо, но лезли на тот момент в голову беспокойные мысли о том, что в Зоне совершенно не так делают – пускают пулю в голову, и вуаля - человек готов к «добровольному» обыску.
Но, как ни странно, на утро я всё-таки проснулся, и, поглядев едва раскрытыми глазами новорождённого котёнка на пар, витающий в воздухе после каждого моего выдоха, искренне выругался и постарался перевернуться на другой бок. Вроде бы даже получилось, но довольно тяжко – позвоночник и ноги будто бы обледенели, да и моё тело решило принять во сне позу эмбриона, при которой, после пробуждения, оно не хочет выходить. Это значит – холод. Холод, сковывающий движения, слегка ломающий силу воли опосля некрепкого сна. Некоторые походники говаривали, что, к примеру, зимой на Забайкалье лучше просыпаться с помощью товарища, ибо можешь не встать вообще. Тело попросту откажется повиноваться, и чем больше ты лежишь на льду или снегу, тем больше вероятность, что тебя там и найдут. Только уже с температурой тела, равной температуре окружающей среды…
В общем, с горем пополам, я сумел подняться, на негнущихся ногах выйти на улицу и проснуться окончательно, после осознания факта, что погода заметно изменилась за время, пока я бессовестно дрых без задних ног. И изменилась, не в лучшую сторону.
Сходив в туалет, и, перекусив, я начал молча слушать обсуждения на тему «а чо, собстна, делать дальше», в лице Виты и Кактуса, который старался молчать также, как и я. И если меня просто не спрашивали, и моё мнение было, в общем-то, самым нулевым, то с военного спрашивали по полной программе. В основном, по способам прохождения через заснеженную местность, а также варианты куда двигаться дальше. Я же, молча продолжал жрать в одну харю, один раз, правда, честно протянув вошедшей в дискуссию с Кактусом девушке галету.
Спор, однако, кончился быстро, после того, как Вита констатировала факт, что мы должны идти в сторону Комариного – затариться провизией, снаряжением и… Потом мы поймём, чего же нам таким красивым делать дальше – щтурмовать ли Саркофаг сразу, или же ограничиться чем-то поскромнее. Какие увлекательные приключения включал в себя вариант «поскромнее», я пока не знал, но уже предвкушал что-то интересное.

Ветер крепчал одновременно с тем, как мы подходили к Комариному. Чего там крепчал – он почти сдувал маленькую Виту, что шла впереди меня, утопая в снегу по колено. Перед глазами в бешеном потоке крутились маленькие снежинки, хлеставшие по щекам и носу. Наверняка я бы и без глаз остался, если бы не выудил из рюкзака баллистические очки и не занавесил лицо шемагом, став недосягаемым для маленьких юрких снежинок. Пальцы на рукояти «сайги» медленно и верно мёрзли, поэтому приходилось всё время двигать ими, будто бы я играю на гитаре, хотя в руки этот инструмент ни разу не брал.
Обтянутая комбинезоном пятая точка Виты всё время ходила из стороны в сторону прямо перед моим взором, поэтому я знал точно – с таким ориентиром я точно в этой пурге не пропаду. Попросту жаль будет потерять такое из виду.
Туда-сюда, туда-сюда…
Девушка снова ушла по колено в снег, и через мгновение, ничего ещё не поняв, я ушёл туда же, машинально поднимая в правой руке «сайгу». В ботинок сразу же начала заливаться холодная вода, ногу по бедро неприятно «обожгло», и я понял, что горе-следопыт со шведским флагом ведёт нас аккурат по болоту и, возможно, заведёт даже прямиком в трясину, куда я бы не очень как хотел попасть.
- Сусанин, бл*ть! – В сердцах выкрикнул я, понимая, что объект моей ненависти меня, скорее всего, не слышит. Пришлось просто вытащить ногу из воды и, протянув руку Вите, помочь и ей.
Причём я только потом понял, что помог я не из-за того, что она девушка, а чисто автоматически, подчиняясь мысли «своих не бросают». С каких пор эти ребята стали «своими» я не знаю, да и разбираться в этом не очень хочется. Ведь главное, что ради них я готов и пострелять, а это главное, учитывая факт, что я смертен…
По времени похода, я старался как можно ближе примериться к своим новым напарникам – я даже побоялся холодно называть их «номерами», как советовал мне когда-то мой старый инструктор, прошедший аж две войны. «Номер» давался тем людям, которые либо проходили с тобой в свзяке много лет, к примеру «третий, пятый», а также он присваивался тем, на кого тебе было плевать. Ты относился к ним, как к людям «на два дня», которые умрут и у тебя появятся новые. Вот таким присваивались эти самые «номера смерти» – как заключённым в лагерях, у которых нет имён. Лишь цифры на спинах…
Из-за отсутствия неприязни к напарникам, я не стремился давать им «номера смерти», ни в коем случае. Я хотел лишь посмотреть на них получше, понять кто же они такие. Оба. Сейчас, помимо лёгкой дружбы, во мне залёг чисто психологический интерес: узнать их. Тот же Кактус был человеком явно военного типа. Вечно угрюмый, хмурый. Наверняка он не специально показывал себя таким перед новым лицом типа меня. Хотя кто знает… Человеческое двуличие присуще даже самым добрым и милым на вид особям. На территории Большой Земли тебе каждый второй при желании был готов всадить нож в спину, чего уж говорить о Зоне Отчуждения, где практически каждый тебя уже ненавидит, понимая, что ты представляешь для них ничуть не меньшую угрозу.
Вита была довольно хорошей девушкой, но о ней тоже пока говорить рано – улыбалась иногда и не шибко-то испугалась ставить меня первым в карауле, и смело ложиться спать. И если подкрасться к вояке у меня шансов было меньше – может он и не спал до своей очереди, кто знает, – то до девушки я бы добрался и фиг знает чего бы сделал… Будь я мразью, заблудшей душой. Но я же пока не такой – пока не изменило меня полностью нахождение здесь. Лишь подкосило, частично сломило волю…
В целом – мне надо узнать ребят получше. Быть может, даже тот же Кактус мужик неплохой… Ведь первое впечатление порой обманчиво.
За всеми моими мыслями, наша троица уже почти вышла через болото на дорогу – Сусанин (как я про себя прозвал военного) таки вывел нас к селу Комариному, и теперь я отчётливо видел припорошеные лёгким снегом крыши примерно десятка домиков, сарайчиков, а также узких туалетных кабинок того самого деревянного типа, что с полумесяцем или сердечком на двери. Как ни странно, слякоти и грязи здесь было больше, чем снега, уже почти растаявшего. Видимо, этот буран – очередной каприз Зоны.
Ветер, кстати, уже сошёл на нет, и я смог поднять очки себе на лоб, потирая заболевшую от этих же очков переносицу. За всё время пути мы с напарниками почти не общались, можно наверстать упущенное, когда дойдём до торговца…

… Хоть мы находились и в Зоне, совершенно чуждом от реальности мире, я совершенно не мог думать ни о чём, кроме прикрытия нашей боевой группы, раз я поставлен замыкающим. Движение в городских условиях далось мне чуть ли не труднее всего – так как Вита встретила тут своего знакомого, мы двинулись прямо посреди дороги, что с точки зрения тактики совершенно дико и неправильно. Моё нутро кричало на меня, чтобы я сдвинулся хотя бы влево, и пошёл вдоль одного из деревянных домов, поглядывая назад, как добросовестный тыловик. Но с большим трудом я уговорил себя этого не делать – ведь это будет выглядеть столь же глупо, как если бы я сейчас тактическим шагом с оружием наизготовку двигался, высматривая в заросшей бурьяном деревушке что-то подозрительное… Пришлось терпеть и всячески уговаривать своё нутро, чтобы не делать ничего подобного, а просто вышагивать позади остальной группы.
Деревушка и раньше не была симпатичной, ещё до аварии на АЭС. Всего лишь дюжина деревянных, перекошенных домиков, высота которых разнилась от одного этажа до двух. А слева от нас, при самом входе, вообще «гигант» стоял – три этажа, мощный, каменный фундамент… И провалившаяся внутрь одна из бревенчатых стенок, что вызвало за собой обрушение деревянной крыши. Печально. Поваленная на землю чёрная черепица сейчас была еле заметна из-под навалившего снега, но опытный глаз морпеха отличить всё подозрительное… что делу сейчас не нужно.
Подошедший друг нашей Виты сразу же напряг меня со своим «ЧП» - в бар, видите ли, забрался мутант! Презрительно оглядев незавидную «защиту» маленькой деревушки, состоящую из невысокого, дырявого во многих местах забора, я в сердцах сплюнул на землю – местные сталкеры достаточно долго здесь обживались. В конце концов, могли бы починить своими силами хотя бы забор. Он у них выглядел также, как бетонный забор на Периметре – весь в дырках и все возможных лазах. Но там-то хотя бы мины и «колючка»!.. Я уже не говорю о том, что местные могли подключиться кабелями к ближайшему электрическому столбу для того, чтобы получить необходимое для работы электричество. Бесконечное, сука, аномальная подпитка идёт от самой ЧАЭС!.. Грех таким «даром» не воспользоваться. Причём подобное я не раз видел. Когда на «Ростке» был, сидящие там сталкеры там и застраивались – брали казённую электроэнергию и теперь там в некоторых местах забор под напряжением.
Озвучивать свои идеи я сердечному другу девушки не стал – сами разберутся. Прежний бы Артём-Ашер обязательно сказал, что можно сделать так и так, но я… За некоторое время здесь я осознал, что доброту в Зоне надо скрывать, иначе таким вот «моралистам» достаётся больше всего. Захотел помочь раненому незнакомцу – получи от него же пулю, потому что он притворялся, он из мародёров, готовый забрать себе твои шмотки. Добить жалобно воющую собаку? Это можно, если на тебя не кинется стая трупоедов, которая ждёт неподалёку, ведь отнюдь не сделал им одолжение. На этой прогнившей от радиации земле сожрать тебя хочет абсолютно всё, даже сама земля. Сколько историй было про пролегающие вдоль лесов и деревень кладбища, в которых земля проваливалась под сталкерами, а затем смыкалась обратно, как ни в чём не бывало?.. Так что если бы Артём-Ашер хотел делать добро и получать в ответ такое же добро – он бы просто не пошёл в Зону.
Единственный способ выжить в этих диких местах – окружить себя верными вооружёнными товарищами, готовыми прикрыть тебе спину в любой момент. И я имею ввиду, что вовсе необязательно прибиваться к какой-то группе сталкеров, ведь можно создать свою. И не группу, а целую группировку. Клан, основанный на одной идее. Наверное когда-то я подумывал об этом, ибо в этот момент я испытал дежавю. В голову пришла непонятная аббревиатура «КБН», но я даже потряс головой, выбрасывая эти буквы оттуда. Наверное, я там раньше состоял, и всё это неважно. Всё это – прошлое. А сейчас я загорелся идеей создать новую группировку. Ну или пока что только группу, да!..
Я заоглядывался по сторонам. Вдоль деревушки ходили оборванные бродяги – вооружены были настолько слабо, что даже не хотелось к ним приближаться. Я краем сознания понимал, что некоторые здесь это новички, но… Всегда надо с чего-то начинать. Даже оглядев своих спутников, я понял, что могу аккуратно завербовать и их, вместо того, чтобы бегать на улице от встречного к встречному, трясти его за шкварник и спрашивать: «Хочешь, бл*дь, вступить в мою группировку?!». Вряд ли в Зоне вообще должна быть агитация. Хотя, некоторые поговаривали, что был раньше такой клан под названием «Долг». У этих с «Ростка» орали агитационные речи, будь здоров. У сталкеров, что устраивали привал возле их базы уши вяли, чего говорить о тех, кто находился внутри? Целыми днями слушать «Вступи в “Долг!” Защити мир от Зоны!». Нет, тут по-другому надо действовать…
Краем глаза я заметил единственное кирпичное здание в посёлке – невысокое, одноэтажное строение с зелёной крышей. Магазин, диско-бар – не знаю. Эти идиоты могли хоть пародию под военный штаб туда засунуть, хоть дисциплина явно хромала вместе с умственными способностями – стоит только лишь вспомнить ограждение и мутанта в баре. А замечание на тему дисциплины я увидел несколько позже, когда мы почти дошли до места назначения: один из часовых, стоявших на входе в деревню, просто свалил. Видимо, скотине в туалет захотелось.
Я был поражён до глубины души творившимся здесь беспорядком, который на своём же фоне хочет выглядеть совсем наоборот, как порядочный лагерь, где заход мутанта в бар – дело совершенно обычное, мол, мы так еду на ужин ловим. Где уход часового с места – это нормально, мы же не можем лишать людей привилегии ходить в туалет. Где дырявый забор является ни чем иным… Как дырявым забором, который заделывать никто не будет. У местных есть более важные дела. Ну вас к чёрту, господа. Был бы я здесь главным – навёл бы порядок и дисциплину.
В голову пришла хитрая мысль, но я быстро потряс головой, отметая её прочь.

Мы прошли практически к центру деревни, и наш проводник завёл нас в небольшой, одноэтажный домишко. Небольшой коридорчик, уютные пара комнатушек, в одной из которых стоит рабочая, тёплая печка. Закрыв за собой деревянную дверь с облупившейся зелёной краской, я только сейчас понял, что тут, по сравнению с улицей, реально душно. Очки, которые я и не думал снимать с носа, мгновенно запотели и пришлось натянуть их на лоб. «Сайгу» я также продолжал держать у себя на грудь, положив палец на спусковую скобу – и, конечно же, в таких узеньких апартаментах я попросту не успею её вскинуть.
Вита же расслабилась, скинула рюкзак куда-то в угол помещения с печкой, и вдруг, спохватившись, представила нас своему другу:
- Флюгер, Кактус, Ашер – знакомьтесь.
Хотя, по её словам это выглядело так: «вот мальчики вам три позывных, а дальше между собой разбирайтесь… А если не хотите, мне плевать, это ваши сексуальные трудности».
«Тьфу ты, знакомство!» – с тоской подумал я, первым протягивая руку в знак приветствия. Как ни странно, этот Флюгер крепко (габариты этого мужика, которые я оценил только в узком помещении, откровенно смущали) пожал её, странно улыбнувшись. Затем он пожал её и Кактусу и, откланявшись, вышел из помещения. Я услышал, как открылась и хлопнула дверь, мимолётно потянуло холодным сквозняком и всё стихло.
- В общем так, – начала Вита, сразу приникнув к тёплой печке. Видимо, девчушка сразу облюбовала себе хорошее место. – Место тут относительно безопасное… – немного смутившись, и, видимо, вспомнив инцидент с мутантом в баре, она на мгновение умолкла, продолжив через секунду: - Ну, два дня назад точно было безопасным. А сейчас… Посмотрим, чего там сильные мира сего опять начудят. Может, ещё лучше станет. А может, придётся драпать отсюда, отстреливаясь.
Я усмехнулся. Не то, чтобы мне нравился этот вариант – местные могут ещё и в спину пострелять? Неисповедимы пути твои, Зона! Подумаешь, трое против… Сколько там бродяг в деревне? С десяток? С два десятка? Утешительного мало, ведь даже если хватит патронов на «сайге», моя ОСВ, в которой патронов намного больше, будет болтаться бесполезным грузом у меня за спиной. А также жесточайше замедлять мой бег, но бросать её было просто жалко.
- Что дальше делать будем, Вит? – вдруг подал голос Кактус, и я вздрогнул, оказывается, совсем забыв про его существование.
Всё это время наш бравый «Сусанин» шёл посреди колонны, уступив место первого номера Вите со своим другом-верзилой Флюгером. Шёл, наверняка также поскрипывая зубами от злости, ненавидя местных сталкеров-дураков, творящийся здесь беспорядок… А может напротив – остался спокойным и расчётливым. И каким бы он военным не был, спокойствие – это главная его черта. По крайней мере в Зоне.
- Оружие почистим? – я улыбнулся, спуская арафатку на подбородок, показывая тусклому свету свою небритость. – Один пусть только на всякий случай за окошко глядит – вдруг чего этим сталкерам не понравится, а мы здесь одни. Зажаты в помещении, где толком не развернёшься.
Я демонстративно переложил на колени «сайгу», намекая на то, что я оружие чищу первым, и достал из бокового кармана штанов тряпочку, а из рюкзака – флягу с водой. Мой дробовик сейчас выглядел не лучше, чем моя рожа. Грязный, замызганный, покрытый налипшей на него коркой из глины… Да где я вообще его валял?..
Поглядев на спутников, я снял крышку ствольной коробки, и пожал плечами:
- Между прочим, вам бы тоже не помешало.

Когда мы с новичком подходили к селу, я услышал негромкий, удаляющийся гул вертолётных винтов. Резко уйдя в сторону, и, спрятавшись в почти голых, покрытых редкими жёлтыми листьями кустах, я увидел уносящееся в сторону Болот чёрное тело военного КА-52. Сейчас он скрывался за лесом, но всё-таки что ему было надо, я так и не понял. Скорее всего опять патруль – военные хотят расширить зону своего влияния, пережав все пути местных сталкеров. Я горько усмехнулся – скоро слуги «закона» превратятся в банальных бандитов, через КПП которых можно пройти лишь заплатив.
Когда роторы «вертушки» смолкли окончательно, я подал знак, что можно продолжить движение. Вообще, Гриф оказался вполне понятливым человеком. Да, он служил в армии, но это не сильно сказывалось на его способности думать собственной головой. Вряд ли он бы без моего жеста продолжал тупить и не спрятался от вертолёта. Наверняка уже был готов сигануть в ближайшие кусты, ждал только сигнала своего проводника.
От осознания того, что меня снова слушают, как раньше, в моей прошлой жизни, на душе стало приятней. Конечно, я ещё в Зоне водил людей, но… Весело было только в те, первые минуты, пока развлечение не превращалось в рутину. Уж очень быстро наскучивало мне вести какую-то заблудшую душу, которую я чуть позже стремительно «скидывал за борт», едва найдя безопасное место. Я плохой Харон.

Село встретило нас своим повседневным, унылым видом. Полуразваленные и покосившиеся набок одноэтажные домишки, выглядели на фоне снега ещё тоскливей, чем раньше. Хотя по моему скромному разумению, я думал, что это просто невозможно. Я всегда думал, что снег придаст этому печальному и скучному «предбаннику» хотя бы новогоднее настроение, но в итоге я даже не помню, какое сегодня число. Ведь если смотреть по этому таявшему месиву, то сейчас максимум апрель…
Я даже на секунду включил свой КПК с треснувшим дисплеем, и посмотрел дату, состоящую из непонятных символов латиницы и кучи цифр. «С таким богатством далеко не уедешь» - с каким-то тоскливым весельем подумал я, убирая неработающий наладонник обратно в карман. Отчего-то, я всё ещё таскаю эту тяжёлую штуку с собой, а мог бы уже давно выбросить и накопить на новый КПК. Но моя природная лень, видимо, была против всего нового, предпочитая сугубо консервативный образ жизни. Что же, сука, будь по-твоему.
Мой внутренний голос, который развлекал меня в минуты одиночества, на данный момент молчал, показывая, что он слишком занят для пустых разговоров. Правда, чем это он сейчас занимается, я не особо понимал, но то была не суть. Разговаривать при Грифе с самим собой тоже было слегка некрасиво.
Внутрь села Комариного мы вошли как раз под становление на свои места часовых. Те, видимо, ушли, как только на горизонте показалось тело вертолёта. Как всегда, при источнике шума и опасности, крысы попрятались по подвалам и чердакам. Но по моему разумению, так поступали обычные крысы, но никак не чернобыльские. Те наоборот бы ещё и вертолёт сбили…
Я вздрогнул, удивляясь своим мыслям. Словосочетание «Чернобыльские крысы» подходило как для местной рок-группы, играющей в захудалых барах, а также сгодилось бы для названия группировки. Интересно было бы сколотить клан с таким названием, как ответ всяким «долгам» и «свободам». Я даже прыснул со смеху, представляя, как спонсировать нас будет сам «Монолит». Наверное, для Грифа, идущего позади, смеющийся без повода проводник казался безумцем, но мне было плевать. Кем ещё я, вернувшийся с «того света», являлся для этих бренных сталкерских ублюдков?..
Увидев Флюгера, я помахал ему рукой, однако верзила, скривившись, скрылся в погребе. Видимо, ему до сих пор не нравилось, что я иногда прихожу сюда и отсвечиваю своей везучей задницей. Что же… Ему придётся потерпеть.
Вторыми, кого я увидел из более-менее значимых рож, это были Дзиньк и Джек-джек – неразлучные напарники и ходоки до «первого болота». Сколько раз я предлагал свою помощь и возможность провести их до клондайка с артефактами, но эти дураки всё время отказывались, косясь на мою зарубцованную рожу с неким страхом. Давно не было секретом то, что в приличных сталкерских обществах за моей спиной болтали не совсем хорошие вещи. И оно было понятно – тот, кого коснулась костлявая, должен лежать там, где умер, а не ходить по барам и бродячим стоянкам, распугивая новичков. А ведь я, вместо того, чтобы ходит по предбаннику, мог отправиться куда захочу – хоть в ЧАЭС, искать Исполнитель Желаний.
Помахав молодым, я даже постарался улыбнуться, но те лишь ускорили шаг, так и не посмотрев в мою сторону. Я слышал как Дзиньк тихо обратился к своему напарнику, обозвав меня ненормальным, и как он жалеет, что я снова появился в этих краях. Это заставило меня даже усмехнуться – давно, ох давно, я не чувствовал такого отношения к себе!

Оставив Грифа в одиночестве, возле кирпичного домика, я двинулся в сторону небольшого подлеска неподалёку. Там и находился мой родной, закопанный рюкзак. По крайней мере, должен был находиться, если его не вырыла никакая крыса.
Минутой позже, когда я вошёл в тихие, заснеженные объятия деревьев, я понял, что пришёл как раз вовремя: мой тайник нагло копали, причём даже не местное сталкерьё, а собака! Из-за уродливых наростов на теле было даже не разглядеть породы, но сейчас меня больше волновал мой рюкзак и отсутствие оружия.
- Слышь! – бодро вскрикнул я, зачем-то показав мгновенно повернувшейся псине, что руки пусты и я безоружен. – Фу! Брысь! Вали! Нахрен иди, кому говорю!
На моё удивление, собака, склонив бугристую башку набок, и, оценив «превосходство» своего оппонента, демонстративно отвернулась и продолжила лапами рыть землю, иногда взрыкивая от удовольствия.
Вот же. Сука.
И последнее слово было скорее даже не в угоду полу мутанта, а как ругательство, применимое к этой твари.
- Ну вали! – почти взмолился я, для пущей убедительности взмахнув руками. – Это мой рюкзак.
Однако, бродячий мутант перестал вообще реагировать на меня, поэтому пришлось кинуть в него подобранной шишкой, коих под ногами, в снегу, валялось в достатке. Первый бросок – «снаряд» улетел в кусты, перед стоящей псиной, так что та даже внимания не обратила. Вторая шишка ушла куда-то в сторону. М-да. Моя косорукость не знает пределов. Третий же «снаряд» прилетел прямо в бугристую голову мутанта, и тот, помотав ей, наконец, соизволил поглядеть в мою сторону, оскалившись.
- Пшёл прочь! – вскрикнул я, начав приближаться к месту раскопок.
И чудо – собака, взвизгнув, драпанула в лес, виляя куцым хвостом.
Нисколько не удивившись, я посмотрел на вырытую яму – там уже виднелся чёрный материал с молниями и застёжками. Я почему-то улыбнулся осознанию факта – моё…