Кирзовые сапоги со стальным носком. Старые, но вполне годные гражданские шмотки, поверх плащ от комплекта ОЗК. Десятилитровый самодельный рюкзак из такого же химзащитного плаща. Охотничий нож, ружьё-вертикалка, початая коробка дробовых патронов 12 калибра, горсть гаек. Пачка «Беломора», пяток банок с домашними консервами, двухлитровая фляга с водой. А ещё где-то в схроне у него лежит научный скаф, в котором он ходит в людные места.
Пофигистичный одиночка. Консерватор. Как жил до первой катастрофы, так продолжает жить и после второй, с поправкой на слегка изменившиеся условия. Ходячее воплощение спокойствия – не теряет хладнокровия даже под надвигающимся выбросом, когда навстречу прёт десяток псевдопсов. Голоса никогда не повышает, от сталкеров держится особняком (но тут дело скорее не в нелюдимости, хотя и она тоже слегка при делах, а в его, скажем так, особенности). Добр, бескорыстен, но довольно суров, наглецов и халявщиков не любит. Частенько ворчит на тему «раньше трава была зеленее».
7. Биография
Всю сознательную жизнь Андрей прожил в окрестностях Копачей. Там родился, там учился, оттуда ушёл в армию и там же, отслужив, занялся охотой. Первую Катастрофу восемьдесят шестого он встретил тоже там – в тот день он как раз собирался сделать предложение своей девушке. Но после аварии эвакуированных селян развезли по разным городам, и до свадьбы дело так и не дошло. К тому же в суматохе затерялись его документы, а местная милиция вместо того, чтобы помочь в поисках или хотя бы выдать новые, засадила беднягу за решётку – очень уж он был похож на местного рецидивиста по кличке Пылесос, на днях удравшего из мест не столь отдалённых. Сидеть Румянцеву, правда, пришлось недолго – через пару недель нашёлся настоящий Пылесос, который и отправился на своё место на нарах, а законопослушного гражданина без документов с извинениями отпустили на все четыре стороны. Поразмыслив, Андрей решил вернуться в родные места (а что, всё добро там осталось, а здесь милиция злая, а радиация эта их… врут небось). Втихаря пробрался сквозь довольно жиденький периметр, который тогда ещё с маленькой буквы писался, добрался до родных Копачей и спокойно обосновался на старом месте. Жил охотой и огородом, периодически закупая или выменивая недостающие припасы на Большой Земле, прячась в замаскированной землянке от периодически проходивших патрулей и радуясь, что год от года помидоры и грибы всё больше вымахивают. Так мимо него прошла и перестройка, и распад СССР, и лихие девяностые. А потом пришёл день рождения Зоны. В тот день мимо целый день ездили автобусы с туристами, так что Андрей отсиживался в своём схроне. Момента катаклизма он не помнит – вот только что он сидел на лавочке, ожидая возможности вылезти наверх, и вот вокруг темнота и холод, наверху что-то грохочет, а издали доносится приглушённый вой неизвестного зверя. А потом он просто отключился… Жизнь в новой Зоне пришлась ему не особо по вкусу. Первым выбросом его деревенский дом раскатало по брёвнышку – пришлось перебираться в своё лесное зимовьё. Натоптанная тропинка на Большую Землю тоже накрылась медным тазом – представьте себе удивление несчастного самосёла, вместо знакомой ржавой колючей проволоки в полтора ряда увидевшего высоченный бетонный забор, опутанный колючей проволокой и разнокалиберными проводами датчиков. Дичь в лесах почти перевелась, а та, что осталась, мутировала и не прочь была поохотиться на самого охотника. А уж углядев первую аномалию в своей жизни (не то это была «карусель», не то «трамплин» – он уже не помнит), которую он обнаружил случайно, загнав туда подраненного кабана, Андрей решил, что в таком месте жить нельзя, и попробовал перебраться на Большую Землю. Получилось плохо – солдаты на блокпосту, куда он вышел, едва завидев шевеление в Зоне, принялись палить по нему. Позже выяснилось, что за день до того на этот самый блокпост напал кровосос, убивший троих и удравший с пулей в боку. Подкопаться под периметр тоже не вышло. Тогда Андрей подкараулил разведотряд военных, шедших прямым ходом в уже известное ему аномальное поле, собираясь в обмен на кое-какую информацию об обновлённой Зоне попросить вывезти его за Периметр. Вот только стоило ему приблизиться к отряду, как у всех начали зашкаливать дозиметры. Кто-то заорал про блуждающий очаг радиации, и весь отряд ломанулся в противоположную от него сторону, прямиком в расположившееся на дороге скопление «каруселей». Не выжил никто. А Андрей, вертя в руках отчаянно трещащий счётчик Гейгера, осознал, что теперь ему даже к людям подходить опасно: Зона превратила его в ходячий источник радиации. О планах на переселение за Периметр пришлось забыть. Румянцев продолжал охотиться на мутантов и пытаться реанимировать свой огородик, где картошка и помидоры под ударом выброса превратились в непонятную шипастую зелёную массу. А потом к его домику вышли двое мужиков явно не армейского вида, но при автоматах и в странноватого вида защитных костюмах. Увидев в центре радиоактивного очага странного деда с ружьём, но без какой бы то ни было защиты, те слегка обалдели, но, познакомившись с ним поближе, прониклись. А уж когда Андрей, быстренько окрещённый дедом Нуклидом, представил на суд сталкеров парочку занятных штуковин из своей коллекции зоновских диковинок, те чуть не с ног не попадали. Подобных артефактов, как выяснилось, никто ещё не находил. Выменяв один такой на половину своих продовольственных запасов, сталкеры резво умелись, пообещав зайти ещё. Обещание они сдержали, наладив к обиталищу деда Нуклида настоящий торговый путь. Правда, ненадолго – вскоре его знакомые зашли попрощаться, заявив, что решили сходить к Центру Зоны, глянуть, что там и как. Больше с Димой Шуховым по прозвищу Рэд и Юрой Семецким, он же Живчик, их пути не пересекались. Зато на огонёк как-то раз заглянули некие мутные татуированные личности с характерным стилем речи и потребовали долю от всех артефактов, находимых дедом. Вместо ответа тот просто плюнул главарю в лицо. Оторопевший бандит, решив сохранить хорошую мину при плохой игре, дал жертве день на раздумья и увёл ватагу на устроенную ими неподалёку временную лёжку. А наутро подельники нашли его труп – самый чоткий пацан на раёне за несколько часов сгорел от лучевой болезни. Лезть снова к страшному плюющемуся деду они не решились, да и тот времени зря не терял, перетаскав в схрон всё своё невеликое имущество и закупорившись в нём сам от греха подальше. Время шло, сталкеры потихоньку осваивали Зону, военные им в этом мешали, научники пытались исследовать всё, что попадалось под руку, мутанты активно жрали всех вышеупомянутых и друг друга, дед Нуклид жил себе в своей землянке под Копачами, стараясь не попадаться на глаза мимопроходилам (мало ли что у них на уме?), заготавливая местную живность, временами собирая артефакты и сплавляя их в обмен на нужные мелочи знакомым сталкерам. Один такой умелец однажды и притащил ему ярко-оранжевый защитный комбез с закрытым круглым шлемом, утверждая, что он экранирует радиацию. Сначала дед посмеялся (ну на кой защита от радиации человеку, который сам фонит как АЭС после выброса?), но потом задумался. Если этот костюмчик не пускает радиацию внутрь, почему бы не использовать его, чтобы не выпускать её наружу? Как выяснилось, идея была отличная. В сопровождении всё того же Шнапса – сталкера, продавшего ему скаф – он добрался до ближайшего сталкерского лагеря, где узнал последние новости и приобрёл нормальный сталкерский наладонник. Того лагеря уже давно нет, но с тех пор дед Нуклид частенько заходит на огонёк на сталкерские стоянки, чтобы совсем не одичать в своей глуши. Подобная идиллия (если можно так назвать жизнь в Зоне) продолжалась недолго. Появились Тёмные сталкеры, которые сперва приняли Нуклида за одного из своих и вообще едва ли не местного мессию, а потом объявили самозванцем и устроили на него охоту. Его выжили с насиженного места под Копачами, заставив перебраться в кишащую монолитовцами Припять. Какое-то время дед, непривычный к городам (тем более мёртвым), пытался охотиться в бетонных джунглях так же, как в обычном лесу, но такой подход результатов не принёс – был он изловлен монолитовцами, бит и лишён браконьерского орудия, сиречь старого ружья. Пришлось покупать новое, а заодно перебираться поближе к более-менее обжитым местам. А там уже и Третья Катастрофа подоспела… Не успел дед Нуклид найти себе толкового места, где можно было обосноваться, как Зону встряхнуло почище, чем в первые два раза, и трясло (в прямом и переносном смысле) ещё очень долго. Тёмные вроде бы отстали, зато на хвост упали «лесные братья», Дети Зоны, которым взбрело в голову, что такой-сякой старикан своим существованием оскорбляет Мать. Правда, людьми (людьми ли?) они оказались достаточно адекватными и после одного разговора по душам охоту прекратили. Дед Нуклид вернулся на старое обжитое место, где до сих пор и обитает…
8. Напарники
Отсутствуют.
9. Пробный пост
Тихо выругавшись, Румянцев принялся выкорчёвывать остатки бывшего огородного изобилия. В который раз уже такая напасть! Росло-то всё как на дрожжах, хоть десять урожаев в месяц снимай… да только на этот самый урожай повадились приходить местные крысы. Возможно, раньше они и были крысами, но теперь больше походили на крупных тушканчиков с голыми серыми хвостами и поразительной прожорливостью. Чем только он ни старался их отвадить – и крысиного яда в развалинах сельпо достал, и ям с водой нарыл, и сам огород на ночь сторожить оставался – хоть ты тресни, не помогает. «Видать, придётся опять на одной дичи жить», - вздохнул Андрей Кондратьевич, вертя в руках то, что когда-то было картофелиной весом под три кило. - Ни хрена себе… Рэд, это у меня глюк или как?.. Голос со стороны старой дороги на райцентр заставил пожилого дядьку подскочить, как молодого, и резко обернуться. У кромки леса, которым понемногу зарастала старая грунтовка, стояли двое… военных? Или всё же нет? За первую версию говорили «калашниковы» в руках у обоих и что-то вроде химзащиты, в которую они были облачены. Но таких странных костюмов Румянцев не видел ни у одного отряда военных, всё чаще бродивших по окрестностям, да и ухватки у незваных гостей были явно не армейские. - Это… здрасьте, - вежливо поздоровался один из вторженцев, автомата, впрочем, не опуская. – А что это вы тут делаете? - Дрова рублю, не видно, что ли? – пробурчал Андрей, медленно стягивая с плеча ремень ружья. – Вам чего, служивые… или не служивые? - Да морок это, - пробормотал второй. – Помнишь, Фабер рассказывал, что где-то ближе к заброшенному городу видел тварь, которая его за мозги взяла и часа три в компании таких же бедолаг по Зоне водила, пока её вояки с вертушки не угрохали? Вот и тут где-то такая же, небось, прячется. Ты глянь – на нём же не то что защиты, даже респиратора простенького нет, а «кенарь» поёт не затыкаясь. Был бы этот старикан настоящим – остался бы уже без бороды и блевал не переставая… - Сам ты старикан, - оскорбился Румянцев. – Мне ещё пятидесяти нет, чтоб ты знал. А радиация эта от меня. Так что шли бы вы, неслуживые, своей дорогой... Мне ещё от тушканчиков этих проклятых средство искать. - Ты ври, да не завирайся, - фыркнул первый. – Радиация от него… Вместо ответа Андрей Кондратьевич спокойно повесил ружьё обратно на плечо и не спеша направился к гостям. Те вдруг выудили из карманов по дозиметру и вгляделись в показания. - Растёт, - удивлённо заметил второй. – Неужто и правда… того? Зоной отмеченный? Слушай, дед, ты здесь давно обосновался? - Да всю жизнь тут живу… внучек. – Румянцев развернулся и направился обратно к несчастному огородику. – Самосёл я. А вы-то кто такие будете? - И ничего необычного в последнее время не замечал? – Вопрос настырный мужик пропустил мимо ушей. – Зверья необычного… или там штуковин странных не находил? - Зверьё – это да, - кивнул Румянцев, принимаясь за очередной бывший куст бывшей картошки. – Страхолюдины такие пошли… ну да ничего, и их есть можно. Но вы ж сюда не за ними пришли, а? Сбруя на вас совсем не охотничья, а ухватки не военные. Да и на учёных не похожи. Туристы какие, что ли? В ответ ему раздался заливистый хохот в две глотки. - Ну ты, дед, совсем от жизни отстал, - наконец выговорил первый, утирая выступившие слёзы. – Сталкеры мы. Зону топчем, артефакты ищем да мутантов отстреливаем… - Зону, говоришь, топчете? – нахмурился Андрей. – Бандюки, что ли? Вроде не похожи. - Зону Отчуждения, - поправился первый. – Ну, бандюки тут тоже есть… но мы с Рэдом сталкеры честные, нас бояться нечего… - А здесь чего ищете? – Румянцев придирчиво осмотрел огород, наконец очищенный от остатков тушканчикового пиршества. – Эти ваши арти-как-их-там? - И их тоже, - энергично кивнул сталкер. – Вообще мы тут вроде как места новые обследуем. А ты окрестности, наверное, хорошо знаешь? - А то, - гордо кивнул Андрей. – И ходы к периметру знаю, и тропки в лесу все наперечёт, и логовища твариные, и где хреновины эти невидимые рассажены, тоже… Судя по выражению лиц сталкеров, сведения их очень даже заинтересовали. Добыв откуда-то из многочисленных карманов своего костюма планшет, один из них – тот, кого назвали Рэдом – принялся набрасывать со слов Румянцева карту окрестностей. Рассказ охотника незаметно перерос в приятную беседу о Зоне и её обитателях, живых и не очень. Рэд и Живчик, как назвались нежданные гости, оказались хорошими собеседниками. Пригласив гостей за стол, стоявший чуть в стороне от его дома и потому не слишком фонивший, он угостил их нехитрым охотничьим ужином – тот неплохо пошёл под оказавшуюся у мужиков с собой беленькую. Только сейчас Андрей Кондратьевич понял, как ему всё это время не хватало простого человеческого общения. Этак ведь и одичать недолго… В один прекрасный момент речь зашла о таинственных артефактах, за которыми и охотились сталкеры. В ответ на вопрос самосёла, что же это такое и с чем его едят, Рэд молча полез в кармашек на поясе и достал странный предмет, похожий на необработанный кусок горного хрусталя. Предмет слегка светился, гудел и, как утверждал сталкер, умел выводить радиацию – не последнее дело рядом с дико фонящим дедом. - Во как… - задумчиво протянул Румянцев. – А вот эта штуковина – она не артефакт? На стол лёг предмет, найденный им недавно возле перекрытого невидимыми ловушками поля и с тех пор так и валявшийся в кармане – что-то вроде мягкой игрушки в виде светло-синего морского ежа. Рэд тут же сграбастал её и принялся осматривать. - Хрен его знает. Может, просто какой-нибудь цветуёчек в аномалии перекорёжило. Но фонит. И тёплый... Я вообще по артефактам не большой спец, это Бузина или Лобач сразу бы определили. Не возражаешь, если я его заберу? - Да на здоровье, - пожал плечами охотник. – У меня такой дряни ещё полным-полно. Занятные штуки… При словах «полным-полно» сталкеры навострили уши, что от Андрея не укрылось. - Слушай, дед… - после секундного молчания начал Живчик. – А ты арты свои не продаёшь, не? - Кому бы он их продавал, балда? – отрезал Рэд, не успел сам Румянцев и рта открыть. – Тут места нехоженые. Он тут, небось, с самой Катастрофы ни одного человека не видал… - Видал, - вздохнул Андрей. – Тут иногда патрули ходят, но я от них ещё после первой аварии прятаться привык. А у них обмен всегда один – пуля на жизнь. Раньше-то хоть разбирались, кто такой да что здесь делаешь… А как грохнуло во второй раз, так совсем люди обозлились, сначала стреляют, а потом спрашивают. А чаще без вопросов стреляют ещё раз… - А вот об этом я не подумал, - помрачнел Живчик. – Сложнее будет. Слушай, дед! А давай мы к тебе того… караванную тропу протянем? Будут тебе сталкеры припасы таскать в обмен на твои артефакты. Как тебе? - Хреновая твоя идея, внучек, - последнее слово Андрей язвительно выделил. – Я-то привык в тишине и покое жить… А тут набегут, понимаешь, всякие-разные, да давай цацки клянчить. Кто обмишурит, а кто и обворует – сами говорили, народ в Зоне разный бывает. Так что… вы лучше сами приходите. Вы-то, я вижу, без гнильцы ребята. И вам есть где передохнуть, и мне того… компания какая-никакая. - А чего сразу внучек-то? – деланно обиделся Живчик. – Может, это я тебе кличку сталкерскую дал? В Зоне настоящим именем особо светить не стоит, да и попробуй, если что, разберись, о каком таком, скажем, Семецком Юрии Михалыче речь. А так скажут – Живчик, и всем всё понятно. Вот ты у нас кто? Радиоактивный дед. С ружьём и бородой. Так… Бороду я одного знаю, отпадает. Как тебя звать? Радиодедом? Не, ассоциация не та… Горячим дедом? Тьфу ты, совсем не в ту степь. О! Дед Нуклид! Знаешь ведь, что такое радионуклиды? Звучит солидно, согласись? - А тебе бы не Живчиком, а Трещоткой называться, - проворчал Румянцев. – Хрен с тобой, зовите как хотите. А пока… на ночь пора располагаться. Давайте-ка вон в тот дом, коваленковский бывший… - он махнул в сторону соседнего, почти не тронутого выбросами строения. – Там и от громыхалки этой укрыться можно –вы её вроде выбросом зовёте, да и мебель там ещё вполне добротная. Только в дальнюю комнату лучше не суйтесь, там весь потолок какой-то висячей крапивой зарос, а в погребе тушканчики гнездо устроили. Наверх, правда, не суются, но крышку на всякий случай чем-нибудь привалите. А я пойду, пожалуй… Если что – вон тот дом мой. Ночь прошла спокойно. Наутро сталкеры своего нового знакомого уже не застали, а на столе, за которым вчера ужинали, лежала придавленная каким-то мешочком записка: «Ушёл на охоту. Что в мешке – ваше. Придёте ещё – захватите для меня патронов да сольцы немного. Ни пуха ни пера! Дед Нуклид». Содержимое мешочка оказалось ещё несколькими артефактами – в основном знакомыми, но два-три опознать так и не удалось. Когда спины сталкеров скрылись из виду на заросшей просеке, мешочек продолжал лежать где лежал, но уже с другим содержимым – кое-чем съестным и парой гранат из запасов Живчика. А на записке под подписью красовалось одно-единственное слово: «Спасибо».
10. Локация, на которой вы хотите начать игру
На выбор мастера. Где-нибудь в окрестностях Юпитера либо ближе к Зимовищу.
Сообщение отредактировал Islander - Суббота, 23.06.2018, 07:40
