Однако реакция копии была совершенно не той, которую ожидал увидеть Егор.

След номер два поджал губы, покачав головой. В его глазах мелькнула нескрываемая печаль и тревога. Он посмотрел на Пашко. Так смотрят врачи на безнадёжно больных пациентов – почему-то именно это сравнение пришло на ум.

- Ты погиб, След, - тихо произнёс он. – Погиб тогда, в Саркофаге.

- Ты о чём вообще? – грозно переспросил наёмник, но копия даже не посмотрел в его сторону. Его полные тоски глаза – глаза Егора Пашко – была устремлены на Следа. В уголках блестели слёзы.

- Ты погиб в Саркофаге. В январе 2014 года. Мы погибли. Когда Дебальцев подобрал нас… меня, - поправился копия, - надо говорить меня. Когда он подобрал меня, полуобгоревшего после радиоактивного излучения, покрытого язвами и ожогами, то отвёз далеко за пределы АЭС. В место, которое я никогда не забуду. Ты тоже видел его, Егор. Оно называется «класс ,,Альфа’’». – След номер два посмотрел на всё ещё стоявшего Зингера, напряжённо вслушивавшегося в разговор. – Сядь, - мягко попросил он. – Ещё успеешь.

Нехотя, наёмник присел на корточки, в углу землянки, облокотившись на стену. Его недобрый взгляд блуждал между двумя одинаковыми людьми, сидящими у костра, а в руках всё ещё лежала винтовка.

- Когда я прибыл в «альфу», - продолжил рассказ ходок, рисуя на тёплой земле убежища какие-то узоры пальцем, - то уже был мёртв. Сердце остановилось около двух часов назад, головной мозг прекратил работу спустя тридцать минут. И Дебальцев приказал арконизировать организм. Не знаешь, что это?

След сглотнул слюну по неработающему горлу. Термин «арконизация» он помнил больше, чем просто хорошо.

«Создать точные копии всех тканей и органов человеческого организма, оптимизировать работу мозга и сердца, восстановить точную информацию, которая была доступна оригиналу».

Эти слова появлялись в голове у Пашко одно за другим, соединяясь в осмысленные предложения.

- Вижу, знаешь, - грустно улыбнулся сидевший напротив След, и Егора будто парализовало. – После этой… арконизации произошло следующее: Дебальцев создал три совершенно одинаковых человека, и заметь – не клона, а именно трёх арконов. Это люди по всем параметрам, но получившиеся, грубо говоря, из одной пробирки, которой считается оригинал. То есть я.

- А почему именно ты? – спросил вдруг молчавший доселе наёмник.

След, посмотрев на Зингера, улыбнулся:

- А это не доказать. Каждый аркон считает себя оригиналом.

- А что за хрень с призраком и тюрьмой?

- А до этого я ещё не дошёл. Дай-ка сигаретку, товарищ.

Закурив, След номер два продолжил рассказ.

- Когда Дебальцев закончил свою работу, то я очнулся, но уже не на станции. От него я и узнал, что со мной произошло за последнее время. Лаборатория класса «Альфа» стала мои временным домом, перед тем, как профессор выпустил меня на волю. В Зону Отчуждения. – копия затянулся и, кашлянув, выдохнул струю серого дыма. – Конечно, всё это он сделал не просто так. Арконов он разбросал в трёх разных местах. В двух, - поправился След, ехидно ухмыляясь, и, глядя на Пашко. – Одного посадили на станцию облучаться, и он сбежал оттуда с обгоревшим трупом. Эти арконы, как я понял, аналог научного проекта «S.T.A.L.K.E.R». Эдакая разведка на территории Зоны Отчуждения, которая нужна для агитации и вербовки новых агентов.

- Эта типа в лаборатории заманивать? – прищурившись, спросил Зингер.

- Типа того.

Наёмник выругавшись, тоже закурил, хоть было видно – держался до последнего.

- А ведь ты меня, След, почти уговорил с тобой пойти, - беззлобно сказал он, удерживая в зубах сигарету, и, глядя на Пашко. – Засранец ты.

- До того, как я попал в ЧЗО, меня подготовили. Как видите, я наделён особым видом мимикрии, который позволяет мне принимать облик последнего существа, которого убили на моих глазах…

- А в собаку можешь превратиться? – гыгыкнул наёмник. – Или в тушкана, к примеру?

- Человеческого существа. Хотя не исключено, что Дебальцев работал над подобными проектами, хоть это и кажется нереальным.

- Погоди, - помотал головой Зингер, потушив бычок о подошву ботинка. – А к чему вся эта срань про «исполню ваши желания» и «моя темница»?

- А, - След номер два махнул рукой. – Для красного словца.

- Серьёзно?

- Целиком и полностью. Разве что про бессмертие не наврал.

- А Монолит тебе нужен на кой?

- Ух ты любопытство так и прёт, а? – ехидно поинтересовался копия. – Я хочу… хочу кое-что исправить. Хочу вернуть то, что было.

- Как хочешь, - След номер два кивнул. За всё время монолога Егора Пашко он так и не встал на ноги, и вообще не проявлял никакой агрессии. И то ли дело было в том, что он лишён эмоций, либо знал, как копии (то бишь Егору) тяжело признать, что он не оригинал.

- Как хочешь, - повторил он, обезоруживающе подняв руки. – Я стану Герцогом. Но мне, как я и говорил, нужен Монолит. Или его осколок. Я хочу вернуть Беду.

- Кого-кого? – насторожился наёмник, переводя взгляд с одного сталкера на другого. – Какую ещё беду?

- Девушку, - промолвил След. – Мой копия поймёт… Прости меня, Егор. Я не буду перед тобой оправдываться, кто из нас оригинал. Я прочувствовал на себе судьбу каждого аркона. Единственное, что я хочу - зажить не один. Я вернусь к Тиграну в виде Герцога, но только с ней.

Артефакт, тем временем, продолжал поглощать конечность. Всего через мгновение он перекинулся уже на грудь, и След заорал, почувствовав, как эта дрянь раздирает кожу прямо сквозь комбинезон. В нос тут же ударили противные запахи озона и горения; терпкий аромат тлеющей плоти вскружил ходоку голову.

Образование растеклось по телу вниз и вверх – тяжёлый и пышущий жаром аркан Егор почувствовал уже на своей шее. Ноги сковало крепкой, тёплой массой, спина практически больше не гнулась, отдаваясь тупой болью. След смог поднять ладони к лицу, увидев, как они начинают гореть: едва заметные языки огня вырывались из страшной, комковато-чёрной массы на руках. Воплей уже не было – лишь сдавленное хрипение, вырывающееся из сорванной глотки. Артефакт уже добрался до лица и Пашко чувствовал, как плавится, тяжелеет с каждой секундой, его собственная кожа.

Сталкер, мыча, заметался по землянке. Рюкзак улетел в сторону, в воздух поднялась пыль, но След номер два и Зингер лишь испуганно жались к стенам, шарахаясь от агонизирующего бродяги. Боль бесконечной волной расползалась по телу. Самая настоящая боль.

- Уйди! – заорал наёмник, вскидывая винтовку. – Уйди от меня!

Раздался одиночный выстрел. Рядом с изуродованной и окислившейся рукой рухнувшего на землю Егора взлетел от попадания пули фонтанчик песка. Промычав что-то нечленораздельное – губы оказались склеены горькой, маслянистой массой, заползающей в рот, - Пашко упал боком в стену и затих, чувствуя, как скрывается под тёплой, слегка подрагивающей массой последний участок кожи. А в ушах, угасая, звучат слова:

«Разрез. Вставить чип. Та-ак. Нитка с иглой, живо. Зажим, скорее!..».



Тёмный и бесконечный коридор предстал перед Следом в тот миг, как он раскрыл глаза. Никакого света в конце тоннеля, никаких знаков – тупая и прямая бетонная кишка с обветшалыми стенами и свисающими с потолка толстыми, витыми кабелями.

Звенящая пустота и холодная сырость окружали очнувшегося артхантера. В полутьме, помимо звона, его окружали голоса.

- А вы знаете, Лариса Михайловна, наш сынок в детстве рос очень спокойно, - бодро рассказывал чей-то женский голос. Красивый, бархатный, и, до боли знакомый. – Наш мальчик, Егорчик, как только родился, даже звука не издавал! Очень спокойный ребёнок!..

Мама…

След поднялся на колени, чувствуя, как в ноги приходит страшная боль.

- Поэтому мы бы хотели, чтобы он учился в вашей школе.

- К доске пойдёт… Люнцева. Давай, вставай. Не сделала урок?..

Голова Пашко раскалывалась, виски пульсировали. Казалось, что по затылку как следует ударили чем-то твёрдым. На языке и в глотке – привкус накатывающейся блевотины.

- Левой! – кричал мужской и вызывающий негативные эмоции голос. – Левой! Раз, два, три! Быстрее, духи, быстрее! Пашко, бежать я сказал, сука!

Тогда, Егор Пашко упал. Это было далёкое время. Армия.



… Егора втащили в умывальник. Коричнево-белая плитка, грязно-белые раковины и стойки для мытья ног. Два здоровенных «деда», одетых во «флору» и «вертикалку». Оба лысые, с недовольными рожами и надутыми лицами.

- Ну чё, Пашкович! – задорно пробасил один из них, имевший на скуле хороших размеров синяк. Его полевая кепка залихватски сдвинута на затылок. – Сегодня кросс вечером, вокруг части, и всё из-за тебя. Мудак!

Удар «в душу» выбил из лёгких Егора воздух. Он отшатнулся назад, чувствуя спиной, что отступать больше некуда.

- Ебать, чёрт, лучше бы ты сдох тогда! – злобно процедил сквозь зубы второй. Он тяжело дышал, всё время оборачивался назад, ловя взгляд стоящего на фишке сутулого и худого паренька с повязкой дежурного. Тот сигнализировал, мол, всё нормально.

Нормально, так нормально.

Новый удар в лицо пудовым кулаком уронил Егора на кафельный пол.

Нос загорелся огнём, из глаз брызнули слёзы.

- Чью жизнь он проживает? – снова донёсся до искалеченного сознания чужеродный голос.

- Свою. Но ту, которую мог бы прожить, делай он всё в другое время.

- Давайте форматируем? – снова предложил моложавый. – Всё равно смотреть на это более чем скучно. Что может быть скучнее жизни аргона?

- Скорее, это грустно, – голос был знаком Следу, но парень никак не мог вспомнить, где его слышал. – Представь, что ты смотришь на жизнь, которую не прожил. И не проживёшь никогда.

- Скучно, - Егор так и почувствовал, как моложавый с безразличием пожимает плечами. – Скучно и слезиво. Не вижу толка.

Военный продолжал смолить сигарету, изредка выпуская в воздух струю сизого дыма. На нём был мокрый, поблёскивавший в нежно-розовом свете уходящего солнца дождевик. В руках покоился автомат, облепленный крупными дождевыми каплями ещё не закончившегося ливня. Каска, всё время сползающая на глаза, была переправлена на затылок, подбородочные ремни военный распустил, оставив их безвольно свисать вдоль шеи.

- Серёга, ты там скоро? – осведомился один из напарников, тоже укутанный в дождевик. Пригнувшийся как можно ниже к земле Егор заметил в руках армейца поводок, идущий к ошейнику овчарки, сидящей у ног караульного.

- Ща, только поссать схожу, - ответил Серёга, и, поправив оружие, направился к кустам, где вдыхал аромат прелой и сырой земли Пашко.

- Герцог и есть труп, - кивнул двойник, и от этих слов внутри Следа всё похолодело, несмотря на тёплую обстановку в землянке. По спине пробежались мурашки. – Хитрить никто даже не пытается. Хватит выставлять себя истеричкой.

- Я думаю, с тобой бы тоже не всё было в порядке, - удручённо покачал головой наёмник, убирая, наконец, свою тяжёлую ладонь с груди Егора. – Если бы ты увидел перед собой себя же.

Лже-Герцог снова глухо рассмеялся и посмотрел на Зингера:

- Видел. Видел, и больше не хочу. – лицо двойника стало серьёзным, и он посмотрел на Пашко: – Правда. Прости, Егор. Думал, по-другому всё обернётся, а ты вона как психанул.

- Это потому что ты манерный, - съязвил наёмник. – Не был бы ты таким, а просто явился как человек и всё рассказал…

- Было бы также, - закончил за него Герцог.

- Да… - Зингер задумался. – Да, было бы также. И проблемы у нас посерьёзней, в любом случае. След, - обратился к ходоку наёмник. – Что если бы я тебе сказал, что у нас есть шанс спасти настоящего Герцога? Но это будет самое пиздецовое мероприятие, в котором я только бывал.

Зингер поудобней уселся перед Егором, и развёл руки в стороны, изобразив, на лице сумасшедшую улыбку:

- Мы идём в прошлое! Пам-пам! Вот так вот просто и обыденно, - ладони наёмника легли на колени. – Но для этого нам нужен «осколок». Который ты сломал.

- И в результате, если мероприятие завершится успешно, - тяжело сказал кавказец, - вы выполните своё задание, а я – сделаю то, что хочу. Вернусь обратно.

- И больше мы о нём не услышим! – чуть ли не радостно завершил наёмник. Ты как? Берёшься?

- Сам такой, - ничуть не обидевшись, парировал лже-Герцог, скривившись в знакомой Следу едкой ухмылке. – Этот, как ты выразился, «камень», нужен нам всем. Прошлый ты нашёл где?

- Если верить энциклопедии – нужна группа иллюзорных аномалий, - осторожно вставил наёмник, уже доставший свой коммуникатор. – К слову – заработало ОСС. И даже Пророк объявился.

- Кто?

Зингер лишь вяло махнул рукой, вчитываясь в экранчик КПК.

- След, - обратился он к ходоку, всё ещё упёршись взглядом в дисплей. В голосе послышалось беспокойство. – А тебя искал кто-то? Просто если да… - наёмник, прикусив губу, уставился на Егора. – То они в некрологе.

От увиденных в новостях знакомых имён, у Пашко в глазах потемнело, а ноги подкосились. В мозгу пронеслись далёкие, никем не навеянные воспоминания. С его ухода с НИИ Агропрома прошло ведь всего ничего, а они…

Но это состояние – состояние какого-то лёгкого смятения, нежелания продолжать путь - продолжалось каких-то несколько секунд. В конце концов – в Зоне умирают, а бывших приятелей, а именно тех, кто спас Следу жизнь, никто не просил идти за ним. Глупая смерть, но в душе Егора будто бы образовалась дыра.

- Я знаю три места с такими аномалиями, - ворвался в сознание хриплый голос Герцога. Оказывается, они с Зингером всё ещё продолжали разговор. – Одно – возле города Припять, на мосту, второе на Затоне.

- Это где был «Скадовск» раньше? – перебил наёмник.

- Да. Оно. Ещё есть в мёртвом городе, бывшем Чернобыле-2.

- «Улица сталкерской удачи»? – мрачно осведомился Зингер.

- И откуда мы такие умные? – улыбнулся двойник. – Оно самое место. Жуткое, как вся Зона. Осталось только выбрать первое место для поисков. След? Зингер? – лже-Герцог посмотрел на компаньонов. – Предложения?

В землянке, на миг, повисла тишина. Пожирая сухие веточки, весело трещал костёр, выбрасывая кверху едкий, вонючий дым, и, утопавшие в нём искорки.

- Может сработать, - задумчиво произнёс лже-Герцог, потирая квадратный подбородок. – Если использовать артефакт там, то точно сработает. Но нужно устройство, которое точно направит нас туда, куда нужно.

- Монолит? – глупо спросил наёмник, пожав плечами.

- Нет уж. Одна твоя левая фантазия – и кристалл забросит тебя к динозаврам. Нужно что-то более мощное и надёжное.

Герцог задумался, и снова поглядел на Следа, как будто тот был в данной ситуации просто генератором идей.

- Когда я служил в лаборатории, - подал голос Зингер, - то видел там капсулы. По сути своей, они схожи с тем, в каких по слухам лежат Хозяева Зоны. То есть в них возможно было проецировать человеку иную реальность.

- Лаборатория заброшена? – спросил Герцог.

- Ну да, только вот вход находится в Х-4. И всё равно получается, что переть нам достаточно... Чёрт.