Окрестности ЧАЭС. Отсюда открывается замечательный вид на легендарный Саркофаг. Только нельзя слишком долго любоваться этим видом - на крыше засело множество снайперов Монолита с винтовками Гаусса, да и без них проблем хватает - высокий радиоактивный фон, местами доходящий до космический значений - достаточно постоять в таком пятне пять минут и вам не помогут ни артефакты, ни Болотный доктор. Огромное количество аномалий, которые по мощи намного превосходят своих сестер. Да и мутанты, которые после уничтожения значительной части боевиков облюбовали это место. Здесь можно найти легендарные артефакты, но нужно еще выжить.
Торговец: нет
Медпомощь: нет
Укрытие от Выброса и Пси-шторма: нет
Последние новости: 28.08.2016 - повсюду шныряют отряды и патрули фанатиков "Монолита".
«Милитари», или как принято говорить «Армейские склады», с ее холмами и вечной непогодой осталась далеко позади. Да и старая, разбитая и омытая радиоактивными дождями асфальтовая дорога тоже. Увы, но мне пришлось сойти с нее и топать по густой желтой траве. Причина довольно банальна – дорожка вела не туда, куда мне нужно. Шедший по ней путник упрется в самый большой памятник человеческому раздолбайству – ЧАЭС. А туда идти мне не хотелось. Хотя, кого я обманываю. Как и любого сталкера, у меня было дикое желание лично пролезть через бетонные перекрытия и стальные двери, чтобы своими глазами посмотреть, что же находится там, в Саркофаге. Но мне пришлось затолкать «хочу» в маленькую темную комнату, закрыть дверь и выбросить ключ. Во первых, то что я ищу находиться не там. А во вторых, маленький комочек короткой шерсти и плоти был явно не в восторге от этого места. Маленькая химера уткнулась мордочками мне в грудь и пыталась спрятаться в глубоких складках моего плаща. Да, я ее прекрасно понимал – сам был не рад, что сюда пришел. - Знаю, знаю, но извини, придется здесь еще задержаться, мне нужно отдохнуть. Отдых мне требовался - сломанные ребра ужасно болели, щека горела, и силы быстро покидали мое тело. Да и в животе урчало (не у меня одного). Только вот привал в Зоне нельзя устраивать где попало. А буквально в семистах метрах от самого центра Зоны и подавно. Мне пришлось потратить добрых двадцать минут, чтобы найти подходящее место. Чутье молчало, да и болты, которые я еще держал в кармане по старой привычке говорили что небольшая полянка как бы безопасна. Но я решил проверить дополнительно, как говориться лучше перебдеть, чем недобдеть. Я опустил химеру на землю и подтолкнул к полянке. Она недоуменно вертела обеими головами несколько секунд, после чего медленно и осторожно подошла к остаткам бетонных блоков, где села на землю и посмотрела на меня. Я вздохнул и, подойдя к ней, взял ее на руки. - А ты молодец. Мы вроде с тобой друг друга понимаем, что меня радует. Ладно, сейчас опробую тебя угостить чем-нибудь вкусненьким. Я сел на остатки бетонных плит и снял рюкзак. Для начала нужно было заняться своим здоровьем, а потом уже думать о еде. Я снял плащ и стянул с себя свитер и футболку. Зрение у меня, конечно, было испорчено, но то что я смог разглядеть меня не сильно обрадовало. Правая сторона грудной клетки представляла собой одну большую гематому, а одно из ребер не совсем правильно торчало. Дальше в подобном состоянии ходить было нельзя. Я открыл аптечку и достал оттуда небольшой шприц. Промедол – наркотик, но позволит мне перенести боль. Взамен мое внимание ухудшиться и голова будет работать не так хорошо. Увы, но выбор у меня не велик. Без обезболивания болевой шок заставит меня потерять сознание, а более слабые обезболивающие я тратить не буду – они понадобиться по пути. Я снял колпачок и всадил иглу в плечо и ввел наркотик. Через несколько минут мысли из моей головы начали улетучиваться, а по телу медленно, но верно распространялось приятное тепло. Я подождал пять минут и, сжав зубы, надавил на сломанное ребро. В глазах забегали красные круги, а изо рта вырвался крик боли. Даже с промедолом боль была такая, что я чуть не потерял сознание. Я перевел дыхание и, достав бинт, наложил тугую повязку на ребра. Я не конечно не врач, но все возможное сделал. Так, что у нас дальше? Правильно вознаграждение за перенесенные испытания. Через несколько секунд из моего рюкзака появилась пара банок консерв – рис с мясом. Это конечно не бифштекс, но в Зоне трудно найти что-нибудь лучше. Вскрыть их оказалось не проблемой – боевой нож с легкостью вскрыл консервную банку. - Итак, моя дорогая я точно не знаю, чем питаются маленькие химеры, но думаю, что от этого ты не откажешься. Я положил открытую консервную банку рядом с химерой и принялся уничтожать содержимое своей. После дня голодухи рис с мясом из неизвестного животного показалась мне едой Богов. А пара глотков воды по вкусу напоминало самое дорогое вино. Да, вот они реальные радости жизни. Пускай все эти ценители высокой культуры проведут в таких условиях месяц-другой, тогда и посмотрим, как они будут относиться к такой пище. Я выкинул пустую банку и посмотрел на химеру и улыбнулся. Банка была пустая и даже слегка обглоданная, а сам мутант лежал рядом и весьма сильно зевал. - Ну вот, а я то думал, что не будешь есть. Ничего мы тебя научим жить правильно. Ладно, можешь полежать тут, а я, пожалуй, осмотрюсь. Я медленно одел свитер и плащ и, взяв дробовик, отошел на несколько метров от места привала. Теперь настало время прислушаться к своим внутренним ощущениям. Глаза бесполезны, когда хочешь найти то, что тебе нужно. Наверно каждый оказывался в ситуации, когда не мог найти, допустим, ключи, сколько бы не старался. Но стоит отказаться от главного органа чувств и прислушаться к внутреннему голосу, как пропажа сразу находится. Я закрыл глаза и вздохнул так глубоко как смог. Аномалии, много аномалий, тип некоторых я не могу распознать. Так, еще что-то, метрах в пятидесяти. Хорошо, проверим. Я открыл глаза и медленно пошел к намеченной цели. Я обошел просто огромную Электру. Могу сказать точно, я никогда не видел таких аномалий. Даже в пяти метрах от нее все волосы на моем теле встали дыбом, так сильно она ионизировала воздух вокруг. Если такая сработает, то в радиусе пятидесяти метров все живое мигом превратится в пепел. Я обогнул еще пару невероятно мощных аномалий и остановился около небольшого оврага. Не знаю почему, но я предполагал подобное. На его дне лежал труп в сером камуфляжном костюме отчасти напоминающий комбинезон СЕВА. Спустившись к трупу и быстро осмотрев его, я наконец-то понял, кто именно находится передо мной. Монолитовец и судя по небольшой дыре в бронежилете, умер он от пули неизвестного снайпера. Лежат он тут судя по всему уже давно – кровь высохла, а кожа приобрела черно-зеленый окрас. Даже удивительно, что его не сожрали залетные мутанты. Осмотр тела ничего не принес – автомат, лежавший рядом, был испорчен и ремонту не подлежал. Но меня заинтересовало расположения тела – похоже, уже получив пулю, он пытался дотянуться до чего-то. Так, а вот это уже интересно. В нескольких метрах от него, в песке торчал небольшой предмет, осколок стекла что ли? Ножом я смог достать осколок из песка, который по своей плотности напоминал бетон. Что-то не то. Я еще не видел подобного стекла – темное, почти черное с красным центром. Внутри как будто горел огонь. Да и размеры этого осколка были не самые маленькие – сантиметров семь в длину и около четырех в толщину. Хм, что-то интересное. Я положил осколок в карман разгрузки и пошел обратно, к моему маленькому питомцу. Как оказалось, тот мирно спал около моего рюкзака. Удивительная картина. Химера не напоминала мне больше монстра, созданного для убийства. Котенок, правда, слегка не правильной формы и размеров. Я улыбнулся и аккуратно одел рюкзак на плечи и взял химеру на руки. -Тебе тоже нужно имя, не правда-ли? Как же тебя назвать? Людям имена даются при рождении родителями, часто не обдуманно из-за красоты того или иного «слова». Но в Зоне дело обстоит совсем по другому. Имена, именно имена, а не клички, даются сталкерам и мутантам за какие-либо поступки или свойства. Полтергейст, так меня зовут. Как мне сказали, это имя мне далось за мою способность незаметно возникать в том или ином месте и исчезать, находясь на совершенно ровной местности. Кто-то тогда добавил: «И за то, что можешь устроить форменный беспорядок в любой комнате лишь за несколько секунд». Было дело. Будучи еще «зеленым» сталкером, я устроил погром в баре, который тут же перерос в массовую драку. При этом, как зачинщик, я не получил никаких травм и быстренько исчез от туда, словно меня и не было. Да, было дело. Ладно, вернемся к нашим «баранам». Две головы, четыре лапы, короткий хвост и мелкая шерсть. Химера как Химера. Хотя… На большой голове у нее был шрам, идущий от пасти. Ну вот и решено. - Ну так вот. Тебя теперь зовут «Рейко», ты мне напомнила одну легендарную персону. Пойдем моя дорогая, пора возвращаться. Мы и так слишком долго здесь пробыли. Напоследок, я остановился и посмотрел на Саркофаг. - Не волнуйся, я еще сюда вернусь. Скоро. Теперь мне предстоял путь назад. Долгий и трудный, но ничего, вдвоем идти намного легче и спокойнее.
Необходимо: 1. Написать что именно я нашел (Очень сильно нужен "Осколок Монолита", по сюжету специально сюда шел ради него)
Найденным артефактом действительно был осколок Монолита, однако, даже столь щедрый подарок Зоны никак не мог спасти от одной незатейливой вещи. Возвращаясь назад другим путем, как и полагается по одному из обычаев, Полтергейст наткнулся на подбитый БТР-80, у которого была сбита с погона башня и искривлен ствол. Словно россыпью вокруг него лежало семеро трупов - все как один с огнестрельными ранениями. Возможно, в следующую секунду гость уже бы и догадался, кто убил того самого монолитовца, но какие-либо его рассуждения были прерваны треском рации и невнятным бормотанием. Стало понятно, что он здесь не один - и, похоже, противник успел заметить его раньше, чем был обнаружен сам. Единственный выживший из экипажа бронемашины скрывался за большим контейнером - вероятно, по-началу запросив лишь эвакуацию. Однако, теперь планы во многом изменились - уже через минуту на горизонте послышался рев мотора и хлюпающий звук винтов. Стальной монстр Ми-24В, рассекающий холодный октябрьский воздух, стремительно приближался - и, судя по очереди из авиационного пулемета ЯкБ, весело пробежавшейся по странной металлоконструкции, за которой пытался скрыться тёмный - с очень даже определенной целью. А детеныш химеры, тем временем, инстинктивно среагировав на неприятный шум, вырвался и спрятался под старым грузовиком.
Возвращаться по той же дороге, по которой шел сюда нельзя – сталкерское правило. Поэтому мне пришлось заложить крутой вираж и колбасить между аномалиями, очень сильно надеясь на то, что обратный путь пройдет без приключений. Тот осколок, что я нашел, меня очень сильно заинтересовал. Что же это такое? Артефакт определенно, но подобных я никогда не видел. Ладно, если будет возможность стоит показать его кому-нибудь из знакомых сталкеров или ученых. Я вернул осколок в карман разгрузки и посмотрел вперед. А вот это уже интересно. БТР-80 и судя по его внешнему виду экипажу не сильно повезло – чтобы башню сдвинуло с погона, необходим достаточно мощный взрыв. Ну и военные в виде трупов, куда без них? Слишком сильно они любят это место – кучу народа угробили на подступах к ЧАЭС и до сих пор пытаются пробраться. Раньше мешал «Выжигатель Мозгов» и снайперы Монолита, а сейчас – мутанты, смертельная для людей радиация и просто огромное количество аномалий. Да и Выжигатель тоже заработал, правда, не совсем с той мощью. За контейнером, который находился метрах в десяти от меня, послышался треск и неясное бормотание. Зомбированный? Нет, это был треск рации, значит выживший военный. Вот засранец. Рейко заметно занервничала и вырвавшись из моих рук несколькими прыжками добралась до БТРа и спряталась под ним. Испугалась одного человека? Нет, тут что-то еще. Тут до моих ушей долетел тихий стрекот, который быстро усиливался. Вот теперь я прекрасно понял, почему химера решила так быстро ретироваться. Меньше чем через полминуты я своими глазами смог увидеть нарушителя спокойствия. Вы говорите, что увидеть огромную Химеру в паре метров от себя страшно? Двухголовый мутант Зоны ничто перед этим железным монстром. Вытянутый корпус, два небольших крыла, винты и туева куча оружия. Да, да ужас афганцев и проклятие сталкеров – МИ-24В. Ох мать… Вертолет быстро приближался и мои надежда в том, что штурман меня не заметит сразу исчезли. Да, заметить человека, стоящего практически на ровном месте не слишком трудно. Да и очередь из крупнокалиберного пулемета, застучавшая по контейнеру и земле совсем рядом со мной дала понять, что экипаж «Крокодила» не решил со мной церемониться. Козлы, блин. Вот на хрена вы сюда приперлись? Решили эвакуировать своего товарища? Так сажайте эту чертову колымагу, берите бойца и летите к черту. Нет, нужно обязательно потрать боеприпас, ведь убить одного нарушителя периметра это прекрасное развлечение, да и может быть премию дадут. Твари. Вот заняли бы наше место, посмотрим как бы они запели. Пули вырвали немаленький кусок металла в полуметре от моего укрытия. Если такая дура попадет в меня мало мне не покажется. Я прекрасно знаю, что это такое попадание крупнокалиберной пули в живое существо, вдоволь насмотрелся во время службы. Не могу понять, они что там, не боятся своего зацепить? Точность то у это пулемета не самая лучшая, чуть что не так и все, спасательная операция закончена. Так у «Крокодила» пулемет не единственное оружие. У него есть 4 ПТУРа и два блока неуправляемых ракет как минимум. Так, ну ПТУРы он не будет использовать – слишком это дорогое удовольствие тратить управляемую ракету на сталкера. А вот угостить меня парой неуправляемых ракет – пожалуйста, даже прицеливаться особо не нужно. Если не достанет осколками и взрывной волной, то контузит точно, а это в Зоне равноценно смерти. Судя по звуку вертолет завис на месте, и еще раз прошелся очередями по моему укрытию. Что ж ты не обойдешь эту чертову конструкцию и не расстреляешь меня? Чего пилот боится? Я осмотрелся. Ну да, ведь теперь вертолеты оснащают детекторами аномалий, а тут их очень много, да и мощи любой из них хватит чтобы разорвать даже боевой вертолет. А судя по всему приперся он сюда по единственной свободной дорожке. То, что он пока не моет меня достать это конечно плюс, но это дурацкое но. Во первых при желании он рано или поздно «прорежет» мое укрытие пулями, или потратит пару ракет. Во вторых этот паразит поднял здесь такую шумиху, что каждый мутант около ЧАЭС теперь знает, что в скором времени тут будет доступная пища. Так сдаваться так просто я не привык, пора показать зубки. Что у нас есть? Пара пистолетов, дробовик, 5 наступательных гранат. Мда, курам на смех. Огнестрельное оружие можно сразу отложить – боевой машине они не навредят. Гранаты? Это хоть что-то. Если повезет я смогу хотя бы повредить ему что-нибудь. Ладно, была, не была. Я отложил дробовик, но на всякий случай прихватил с собой Грач – если выживший решит помочь экипажу вертолета, я его быстро успокою. Я выглянул из-за укрытия – вертолет находился где-то метрах в двадцати от меня, на высоте пятнадцати-двадцати метрах. Ну должна долететь, надеюсь долетит. Вдохнул и, сказав волшебную фразу «Да и пофиг», выскочил из укрытия и бросил гранату. Экипаж вертолета решил не упускать такого момента и открыл огонь. Смертельные фонтанчики из земли быстро приближались ко мне, а буквально рядом со мной хлопнул одиночный выстрел пистолета. Я наплевав на сломанные ребра прыгнул в сторону, под прикрытие огромной «Воронки». Я был еще в полете, когда небо рядом с кабиной пилотов окрасилось красным, а сам вертолет поглотило пламя взрыва. Я не надеялся пробить бронестекло вертолета и конечно этого не произошло. Но пилот явно не ожидал подобной пакости от мелкого нарушителя периметра и дернул штурвал, при этом, не прекращая огонь из пулемета. Пули вспороли землю и приблизились к выжившему военному. Через пол секунды для него все было кончено – крупнокалиберные пули буквально разорвали его тело пополам. Вертолет резко ушел в сторону и похоже задел задним винтом какую-ту гравитационную ловушку. Хвост вертолета ощутимо погнуло, а задний винт практически остановил свое вращение. Вот это хорошо, для меня конечно. Экипаж сразу прекратил стрельбу и пытался сладить с боевой машиной, которая медленно и верно начала терять управление. Но вот, теперь им явно не до меня. Экипаж машины несколько минут еще пытался бороться с машиной и оставить ее на месте, но похоже повреждения он получил слишком сильные. Вертолет медленно развернулся и полетел обратно. Ну вот и валите к чертовой матери ребята. Я лег, уперся лбом в землю и засмеялся – ну вот нужно же так лопухнуться. Не знаю сколько я так пролежал. Я утихомирился только тогда, когда в мое щеку уперлось что-то теплое и влажное – моя химера наконец-то решила выползти из своего укрытия. - Рейко? Живая, я вроде тоже не умер. Ладно, давай ка уйдем отсюда побыстрее, а то скоро тут будет не протолкнуться от желающих посмотреть на все это. Я медленно встал с земли и взяв химеру на руки вернулся к своим вещам. Вроде все цело, ничего не исчезло. Хоть что-то. Все, хватит с меня приключений, пора возвращаться на Армейские склады.
В этот раз для Полтергейста все и в правду обошлось - "радист" не подавал никаких признаков жизни, а вертолет, получив повреждения рулевого винта и хвостового стабилизатора, похоже, решил убраться восвояси... Или не решил? Так или иначе, пока на горизонте его не было видно - а значит и появилась возможность унести ноги куда подальше отсюда.
Мы покидали Город Припять на закате. Где-то вдалеке виднелись макушки полуразрушенных серых зданий, напоминающий уходящие вдаль пики гор в слабой пелене вечернего тумана, отражающего немного оранжевый цвет. Пожалуй, самой опасной идеей было идти к мёртвому городу именно этим путем. Окрестности ЧАЭС. Вон она, станция, вдалеке. Сурово возвышается над высоким бетонным забором, и лишь видны металлические крыши, издающие ярко-белые блики из-за падающих на них лучей уже не греющего что тело, что душу солнца. Огромные желтые массивные краны, чьи металлические крюки раскачивались от ветра на проржавевших цепях. Один огромный цех, состоящий из сотен, пожалуй. Место, потрясающее своими колоссальными размерами и самыми сокровенными тайнами, которые скрыты в слабой пелене тумана. Я никогда там не был, как и мой друг. Даже близко не доводилось приближаться. Опасный уровень радиации вблизи станции просто зашкаливал, а на крышах, как говорили, могли частенько мелькать блики оптики снайперов секты "Монолит". Солнце ведь уходило за горизонт запада. В ту сторону, с которой мы с Андреем ползли от станции. Да, около километра мы старались продвигаться ползком по заросшей немного пожелтевшей травой равнине. - Андрей, займи позицию в тех кустарниках – развернувшись на спину, чуть приподняв голову в достаточно высокой полуметровой траве, я тыкнул пальцем на небольшое возвышение с небольшой ямкой, заросшее тремя кустарниками – и проверь каждый уголок станции. Я не слишком верил в отсутствие стрелков и в нынешнее время. В порядке метрах 800 мы находились от бетонных укреплений станции. Андрей же, сняв с предохранителя баррет, через перекрестие оптики начал проверять каждый уголок, который был в его видимости. Его дыхание было ровным, в одном темпе, как и сердцебиение. Он был спокоен, как слон. А в деле снайпера – это незаменимое качество, когда руки не дрожат и прицел не дергается, нет поводов спешить. Нас никто не слышит, нас никто не видит. Возможно, не стоит что либо менять. Перекрестие скользнуло по кабинам кранов, блестящей крыши самих ангаров, возможным местам укрытия снайперов. Но никаких бликов не было и рядом. - Продолжай следить. Я до вон того грузовика. Как буду там – перебирайся ко мне. В трёхстах метрах я обнаружил ржавый ЗИЛ, к которому и планировал перебраться. В траве – я как рыба в воде. Несмотря на всё своё снаряжение, я смог ползком перебраться до этого грузовика. Его задняя пара колес уже была наполовину в сырой затвердевшей земле, пропитанной, пожалуй, лишь радиацией. Ржавая кабина, шелушившаяся голубая окраска в виде различных фигурок. Лубового стекла не было, а деревянный прицеп был заполнен пустующим металлическим контейнером зеленого цвета. Дверца была открыта. Я, слишком сильно не подползая к грузовику, остановился в метре. Локти почувствовали, что сила трения перестала работать. Точнее, мой взгляд упал на окровавленные цилиндры чьих-то гильз мелкого калибра. Отечественный патрон. Да и цвет травы был окрашен в тёмно-красный, чуть ли не чёрный цвет. Здесь происходила бойня. Я голове я попытался собрать мозаику, кто мог стрелять, откуда и в кого. Впрочем, по крови ясно, что бой был очень давно. Может быть, во времена штурма ЧАЭС военными. Впрочем, сейчас это место казалось наиболее тихим. Я достал рацию, отдав приказ Андрею двигать в мою сторону. Тот приказ принял и уже начал передвигаться в мою сторону, ещё раз убедившись, что никто не помешает. Мутантам нечем было живиться в этих окраинах. Для них это место являлось лишь сущей бойней, так как фанатики не дружили с местной фауной. Но сейчас… Всё как-то по другому. Как бы эта зловещая тишина не превратилась какой-нибудь ловушкой. Здесь было множество аномалий. Я так и сяк выбирал путь в надежде, чтоб не вляпаться в одну из них. Пока полз – вилял зигзагом туда-сюда. Рука потянулась к медальончику. Я зажал его между двух пальцев, несколько раз перевернув. "Артефакты… Зачем ты мне его оставила, Эланка? Что мне с ним делать? Хм, слышишь ли ты мой разум или нет, но после своего задания я лично приду к болотному доктору и вручу ему в руки эту вещь. Свою задачу медальон выполнил, пора вернуть исконному владельцу." К этому времени ко мне прибыл Андрей, снайпер. Нам нужно было продвигаться дальше. Трудно поверить в то, что мы полтора километра пересекали целый час. Нужно было убедиться в отсутствии противника. В этой желтой равнине мы отлично маскировались. Кустарников было предельно мало. Мне напоминало это равнины Африки. Когда под красным уходящим солнцем ты от жажды плетешься по этим гиблым, обширным краям. Лишь только станция – единственный ориентир. Макушки крыш Припяти уже далеко позади. Но к нашему счастью, через километр отражала лучики солнца сама река Припять, насквозь пропитанная радиацией. Ближе к воде, на берегах и в ближайшем окружении, был всего лишь серо-желтый мокрый песок.
Через некоторое время мы уже оказались далеко от станции. Виднелись лишь её макушки. Мы знали, что даже будь там снайпера, то их винтовки не достанут до нас. Да и кому мы тут нужны, кроме мутантов? Впереди был мёртвый город… Самый загадочный из всех, которые существовали здесь. Хоть мир Зоны и тесен, но встречи с Тёмным сталкером я побаивался. Внутри всё сжималось. Они необычные люди… Но Андрей был уверен в обратном. Конечно, ему судить о смертности проще, с таким-то вооружением. Один выстрел – один труп. Я даже слабо верю, что точное попадание в череп Химеры оставит ещё в живых. Хотя с Химерами воевать ему не приходилось. Надеюсь, мы избежим этой участи.
---> Мёртвый город, Судоремонтрый Завод.
P.S. ГМ? I'm tired of yours orders. I don't believe in anymore.
Только редкий, порывистый ветер сопровождал вас. Вокруг было тихо и спокойно.
Когда Мертвый Город показался на горизонте, ваш путь преградило поле аномалий. В основном это были гравиконцентраты, но местами поблескивали электры. Пути в обход, кажется, не было.
Долгий был путь. И страшный. Сталкер брёл по старой, асфальтированной дороге, и с приближением к сердцу Зоны страх становился сильнее, шаг всё тяжелее. Нет, было не больно, не трудно, было лишь страшно. Когда сам символ Чернобыля, труба станции показалась за кронами мёртвых и сухих деревьев дрожь в руках стала просто неудержима, зрение стало расплывчатым, и мало того, Ника тошнило. Но остановится, а уж тем более повернуть назад он просто не мог ни как. Будто неведомая сила подталкивала его, словно мощный ветер бил в спину и вёл человека вперёд. Единственное, постаравшись взять себя в руки сталкер приостановился на пути, буквально на пару секунд только что бы отпить из фляжки и закурить, а после продолжить свой путь. Ни холодная вода, ни свежий весенний ветер не помогли человеку. А никотин лишь наделал хуже, тошнота усилилась, да и дрожащие пальцы не могли долго удерживать сигарету. Но тем не менее человек шёл. Страх что холодил его душу чуть ли не был сопоставим со звериным. И если бы что-то не мешало, человек точно подался панике, а далее все вытекающее последствия. Что же давало Нику не свихнутся он и сам не знал. Просто был внутри какой-то стерженёк. Очень маленький, но крепкий как алмаз. А чем он был порождён, не ясно. Может неизбежностью цели, может тем что после её выполнения что-то изменится. Изменится в душе... А может всё это на самом деле было мнимо. Может в конце концов и страха как такового и нет!? Нужно отдохнуть.
Дорога так монотонно и тянулась, и далее, выходя из леса стелилась дальше, мимо станции. Идти так дальше было плохое решение. Открытое пространство сразу выдало бы Ника всему тому что может там быть, будь-то мутант, человек, или что похуже. Конечно, идти через лес тоже не самое трезвое решение, да и вообще шляться близ давно мёртвой станции, поросшей как камень мхом, множеством легенд разной степени жуткости плохая затея, но в случае Ника, у него было лишь три варианта. Повернуть назад, что собственно было непозволительно. Пойти дорогой и выйти к парадному входу на территорию станции, а после преодолеть четыреста метров смерти по совершенно открытой территории, или же ломануть через лес, выползти из него с запада на территорию, а после те же четыреста по более менее огороженной местности где когда-то строили защитное сооружение, где твой шансы на выживание, чуть что, повышаются на одну целую, пять десятых процентов. Выбор был очевиден. Только прежде чем идти в бой свой роковой, отдохнуть, ну хоть чуток.
Минув монумент "Припять" Ник ещё некоторое время шёл по дороге, то и дело покидывая болт и поглядывая на смартфон с картой Зоны и включенным GPS, который как бы-то было не странно неплохо работал в этих местах. После же Влад резко свернул с дороги и отправился в лес, на северо-восток. Передвигаться в такой местности было задачей не из лёгких. Аномалии тут были чрезвычайно кусучи. Стоило гайке попасть в какой нибудь гравиконцентрат, как земля в десяти метрах вокруг аномалии просто разлеталась комьями, а хлопок аномалии разносился громким эхом по лесу, что очень хорошо "светило" бродягу, посему на каждый шаг уходило секунд 5-10 дабы осмотреть, прислушаться, и убедится что ни слева ни справа ни в небе, ни на земле нет того что в мгновение ока окончит путешествие человека, а высокая трава усложняла задачу. Детектор радиации то начинал пощёлкивать как дятел, то замолкал как труп. Перепады радиационного загрязнения были странные, впрочем это Зона, и это норма. Страшится его конечно стоило, но не до паники. Шлем с фильтрами, и несколько таблеточек в желудке, плюс герметичный костюм должны были сберечь от невидимой, неслышимой смерти. Вообщем-то обстановка с загрязнением тут была неплохая. Раньше тут был лес который одним из первых принял радиацию во время аварии, и фонил что мама не горюй, но он был быстренько снесён и захоронен. На земле ещё остались траншеи и здоровые ухабы, шрамы этой земли, под которыми покоится старый Чернобыльский лес. Сейчас же здесь другой лес, другие деревья, молодые, восстановившиеся естественным путём, которые к лету расцветут, и простоят ещё долго...
На своём пути, уже почти на середине лесополосы Ник взошёл на довольно высокий холм, который почти ни чем не выделялся на всех этих четырёх с половиной тысяч гектарах, кроме одного "но". Он был совершенно чист. На его верхушке детектор ни показывал ни одного очага радиации, и не улавливал ни одной аномалии. Гайки которые Ник раскидал чуть ли не по всей территории холма не активировали ни одной аномалии. И меж тем отсюда открывался хороший вид на территорию и саму станцию, когда сам холмик хорошо порос и скрывал от посторонних глаз всех тех кто гнездился на нём. Сейчас же там был лишь Ник. Вздохнув, сталкер ещё раз оглянулся по сторонам, скинул рюкзак, и усевшись на него снял шлем. Будь что будет. Отпив водицы из фляги, и закурив Влад так и сидел глядя на станцию которая на веки застыла и возвышалась средь множества серых здание, которые так же как и она были обречены быть заброшены. Шпили множества ЛЭП, подстанции, трубы, выглядели величественно. Но ещё более величаво выглядела сама станция, а Солнце поднимающееся с востока за ней создавало воистину грандиозный пейзаж...
Дул холодный утренний ветер, деревья трещали покачиваясь, вился сигаретный дым, дрожь в руках унялась, а на душе стало спокойнее. - Многое уже пройдено, многое я прожил. Я не знаю, вернусь ли с этого гиблого места, но мне очень хочется этого. Я прожил пусть и не долгую, но хорошую и счастливую жизнь. Возможно, впереди ещё много разных событий, возможно жизнь продолжится. Конечно она не станет такой какой была раньше. Не будет столь красочной, и проведу я остаток своих дней в одиночестве. Лёшик, Ванёк, как же мне вас не хватает... Последние дни вы были единственными близкими мне людьми, единственной поддержкой и опорой в этом измученном свете. И вот, вас нет, остался только я. Последнее время я винил себя в том что потерял вас, дальше без вас жить просто не в радость, бессмысленно. Последние оставшиеся близкие люди ушли, и всё померкло. Как же чёрт побери трагично... И тем не менее я всё ещё могу ходить, слушать, видеть, дышать, даже любить. Я всё ещё жив. Но то что находится за множеством бетонных стен, под огромным конфайнментом, может в раз оборвать нить жизни. Но я не хочу умирать... А хочу ли я жить?.. В такие моменты, когда пред тобой стоит огромная цель, когда уже многое пройдено, пройдено то что многим даже и не снилось, я могу точно ответить - Да. Я хочу жить. На мою долю всегда выпадала тяжкая ноша, и всегда я как-то прорывался. Жить стоит. Ради памяти о друзьях, ради памяти о ушедших близких людях, памяти о ярких моментах жизни, в конце-концов ради того человека, которому может я и не нужен, который возможно уже и позабыл обо мне, но который нужен и важен мне. Именно этот человек в моих мыслях не давал мне совсем пасть. Но это окупалось сильными душевными терзаниями. И вот последнее время я так и стоял пред выбором, жить мучаясь воспоминаниями и мыслями о том человеке, который мог бы вытянуть меня из всей этой трясины, сделать мою жизнь счастливой, даже спустя многое утерянное время, всё ещё верить в то что не всё кончено... Или забыть всё, потерять надежду, и просто кануть в забвение... Я верил и надеялся. Рука Влада потянулась к карману, и вытащила смартфон. Пальцы забегали по сенсорному устройству, и вот, на экране появилось фото того самого человека. С экрана на сталкера смотрела молодая девушка. Тёмные волосы средней длинны были аккуратно уложены в причёску с чёлкой которая свисала по краю лица до щеки, большие и красивые карие глаза смотрели весело, но в них всегда можно было проследить долю какой-то лёгкой печали, или мечтательности, аккуратный тонкий нос с узкой переносицей, небольшими ноздрями и маленькой ложбинкой над ними, и слегка пухлые, длинные губки расплывшиеся в нежной улыбке. Отношения у них были лишь дружеские, и виделись и говорили они редко, но Влад жил с мыслями о ней. Когда всё и все пропали, в жизни Ника осталась лишь она. Он знал, он чувствовал, что между ними была какая-то связующая ниточка, и её отношение к нему было не таким как к остальным, но в итоге ни чего так и не вышло. Он ушёл в Зону, и больше никогда лично не встречал её и не разговаривал с ней. Пальцы вновь забегали по устройству, на смартфоне высветились контакты, среди которых была она, Влад выбрал "SMS". Что поразительно, связь тут присутствовала, не сильно конечно, но всё же была. Возможно это аномальное воздействие, возможно ещё что-то, сейчас в этом не хотелось разбираться. Курсор монотонно мигал, Ник водил пальцами над клавиатурой. -Нет. Мы ещё встретимся. Обещаю. В этот же миг смартфон был отключен.
Стлакер встал и размялся. Выкурив ещё одну сигарету, он надел рюкзак, подогнал все ремешки и лямки, выпил ещё несколько антирадиационных препаратов, надел шлем, и проверив оружие двинулся к территории станции. Ник настраивал себя, концентрировался, всё внимание сейчас переводилось на выполнение цели, и безопасность. Все лишние мысли быстро выкидывались из головы, и лишь отрывки одной когда-то услышанной песни забывались с трудом. Несмотря на некоторую драматичность текста, музыка у песни была далеко не драматичная, а несколько бодрая, даже боевая... -Я много слышал красивых сказок про любовь Я продал душу, чтоб ощутить её мне вновь Огонь пылает, душа рыдает, сердце жжёт Но почему же на мой огонь всегда есть лёд Я долго строил счастливый замок из песка Он вмиг разрушен! Метелью, вьюгой навсегда, Я часто вижу уже во снах своих петлю Я ненавижу себя за то, что я люблю... ...В высоком небе взорвалась моя звезда И шаг за шагом всё приближаюсь к бездне я Из лабиринта не видно выхода нигде Я словно пешка в безумной дьявольской игре! Меня не слышит давно уж та, кого люблю И с этим грузом иду я медленно ко дну...
Выйдя из леса, Ник присел и оглядел окрестности. Всё было тихо да гладко, лишь трава густо поросшая, качалась на ветру да несколько одиноко стоящих деревьев покачивали своими кронами. Сорок метров забора. Вперёд. Ник аккуратно но быстро пошёл, не забывая покидывать гайки, и оглядываться по сторонам. Гайки что в лесу что сейчас были нужны лишь для того что бы точно быть уверенным что впереди нет ни какой малозаметной аномалии, которые встречаются довольно редко. Большую часть аномалий Ник сразу же улавливал взглядом и обходил их, и если в лесу приходилось обходить странное явление каждые десять метров, то на подходах к территории аномалии встречались чуть ли не на каждом шагу. Находясь на середине пути стало немного не по себе. Сейчас Ник вышел на совершенно открытую территорию, поле, на котором его не заметит только слепой, но волнение вроде бы было излишне, ни чего подозрительного так и не было замечено сталкером. Добравшись до бетонного забора, обтянутого сверху спиралью Бруно, Ник ухватился за забор в том месте где ленты не было, и слегка приподнявшись оглядел местность за забором. Здания, машины, краны, рвы, контейнеры, строй материалы. Всё это было беспорядочно раскидано по окрестности, и всё было брошенно, хотя казалось, что вот-вот начнётся рабочий день, прийдут люди и продолжат работу, это место вновь оживёт. Но нет. Вряд ли оно оживёт ближайший десяток лет, а то и больше. Достав нож и скинув оружие и рюкзак Ник стал разбираться с проволкой. Ушло не мало времени на то что бы немного демонтировать её что бы можно было спокойно сигануть через забор, но в итоге работа была сделана. Первым делом через забор перелет рюкзак, за ним и его владелец. Подняв свою ношу, Ник вновь осмотрелся и взяв оружие на изготовку двинулся, лавируя меж всех построек машин, и строй материалов, вообщем всего что составляло достойное укрытие. Путь был тихий, и Ник добрался до самой станции, и уже стоял у стены саркофага. Пробирался он не оставляя внимания, но лишь добравшись до станции он так и не смог вспомнить свой маршрут. Помнилось только то, что пусть он и был в четыреста метров, длился он будто бы вечность. И чувствовал себя сталкер там странно, было странное напряжение, но теперь у самой станции, когда высокие и тёмно-серые стены возвышались над человеком, к этому чувству прибавилось ещё и смятение, давящая обстановка ни покидала человека, все эти постройки просто давили, пытались морально уничтожить мелкого человечка, посмевшего заявится на их территорию. Мало того, когда Влад уже шёл в поисках той двери которая даст зайти в Саркофаг, ему начало казаться что он не один. Будто бы тени мелькали всюду, преследовали его, но стоило сталкеру остановится и оглядеться, как вдруг они пропадали, и ничего не было не слышно не видно, лишь вольный ветер гулял по территории станции. Вскоре Ник вообще решил не выяснять кажется ли ему это, и что это может быть, он лишь шёл, бегло осматриваясь, и выискивая аномалии, хотелось побыстрее попасть внутрь, чего бы там не было. Гигантские серые бетонные конструкции, машины, строительный мусор, трубы, звук ветра, скрип какого то металла, жужжание и треск аномалий - всё это смешалось в одну угнетающую какофонию, и казалось нет этому конца! Но вот, большие, ржавые ворота, приоткрытые как пасть большого монстра - тот самый вход. Сверившись с картой что дала сталкеру Хозяйка, он вступил внутрь, в саркофаг.
» ЧАЭС - Саркофаг «Вы спросите меня: чем велик человек? — процитировал он. — Что создал вторую природу? Что привел в движение силы, почти космические? Что в ничтожные сроки завладел планетой и прорубил окно во Вселенную? Нет! Тем, что, несмотря на все это, уцелел и намерен уцелеть и далее».(Пикник на обочине)
В саркофаге же незваного гостя словно уже давно ждали - но вот едва ли можно было предположить, кто и в каком виде..
В голове Ника раздавался мерзкий голос с гулом, призывавший, как подсказывала интуиция, к не самым разумным действиям - "Твой путь завершен, человек. Иди ко мне! Ты обретешь то, что заслуживаешь!"
Но если от назойливого вмешательства в сознание все-таки можно было отделаться, то от кое-что другого едва ли..
Завернув в один из бесконечных коридоров ЧАЭС, сталкер увидел то, что ему одновременно очень хотелось и не хотелось видеть.
Из темноты плохо освещенного помещения на Ника едва не вывалились Вано и Алексей - но они ли то были? Пустые, слепые глаза, сутулая походка, поднятые в сторону старого знакомого гнилые руки...
- Ник! Ник! Предаааатель! Отправляйся к наммммм! - омерзительным тоном протяжно выговорил "Вано", обнажая на руках странные кривые когти. "Алексей" же, словно поддерживая начинание "напарника", то и дело складывал одну ладошку в другую - как бы хлопая, и все ближе приближаясь к смертному мужу...
Вот я и у цели. Именно эта мысль успела пролететь в голове перед тем, как я заметил труп сталкера, скрючившегося возле иссохшего дерева. Самым знаменательным в этом сталкере было и то, что убит он был очень интересно. Шлем бродяги не разлетелся на осколки при попадании из винтовки, а наоборот, снаряд оставил там маленькую ровную дырочку, будто бы она была выполнена сверлом. Голова уже начала разворачиваться в сторону ЧАЭС, как сначала я услышал гулкий звук, похожий на работу какого-то прибора, а после услышал свист прямо над своим ухом. В голове моментально вспыхнуло, - Опасность! Дальше тело уже работало само, будто бы ему и не нужен был командир.
Я быстро пригнулся, после чего рванул вправо перекатом и пристроился за БТРом, который так кстати оказался прямо возле выхода на поверхность. Так. Дистанция примерно триста. Работает красиво, но с чего? В голове понеслись длинные цепочки мыслей, которые заняли только пять секунд и вот уже был готов ответ. Знаменитая и легендарная Гаусс-Винтовка. Факты сопоставились сами собой. Нет привычного звука выстрела, нет разбитого шлема от Севы на сталкере и нет обычных снарядов, а следовательно – ни из чего другого стрелок работать не мог. Сейчас я выбрал укрытие достаточно выгодное, так как из находящихся в округе обломков, разве что броня БТРа могла сдержать такой снаряд. Тут же в голове еще раз высветилась табличка с надписью, - “Опасность”, но в этот раз уже по другой причине. Я только сейчас вспомнил, что нахожусь почти в центре Чернобыльской Зоны Отчуждения, и здесь невероятно фонит.
Руки резкими движениями нашарили в разгрузке аптечку и быстро извлекли на свет Божий. Фиксатор открыт и моему взору предстало содержимое, которое я тут же стал перебирать в поисках необходимого мне вещества. Пальцы судорожно шарили по пеналам внутри АИ, и в результате все же выловили оттуда Цистамин, который был именован в составе аптечки как радиопротектор. Сняв крышку с пенала, я приставил его ко рту и сразу проглотил все шесть таблеток. Нашарив рукой трубку гидратора, я запил таблетки водой и замер, слушая окружающую среду. Тут и там раздавались звуки аномалий, в которые то и дело влетали молодые и не очень мутанты, или же сталкеры. Так, не останавливаться. Дальше. Препарат Б-190. Радиопротектор. Судя по отзывам, которые мне довелось слышать, спасает при смертельных дозах радиации. Две таблетки тут же отправились в желудок и также были запиты водой из гидратора. Не останавливаемся. На всякий случай сожрем и одну таблетку П-10М. Хрен его знает, куда придется залезть, быть может, не помешает. Поглощено и запито. Пора заканчивать. А закончу я Этаперазином, чтобы прямо сейчас и не выблевать весь этот коктейль из таблеток наружу. В очередной раз запив таблетку водой из гидратора, я уложил аптечку обратно в карман разгрузки, и подвинув винтовку ближе к себе, сделал два глубоких вдоха. Теперь пора бы и работать.
План уже был в голове, осталось его лишь исполнить. Быстро вскочив на ноги, я рванул в сторону от БТРа, после чего тут же остановился и вновь увидел, как в метре от меня в землю врезалась игла. Недолго думая, я ушел перекатом вперед, оказавшись за большой бетонной плитой. Опять ждем. Смотрим вокруг. Стреляет со Станции и его мне не снять. Судя по всему, работает с тепловизором, которого у меня, к огромному несчастью, не наблюдается. В голове вновь пролетела картина из прошлого, где старый инструктор объяснял, как нужно двигаться при снайперском обстреле. Зиг-загами, не давая стрелку возможности прицелиться. Лучше всего использовать укрытия, за которыми он наверняка не сможет вас достать Так я и поступил, буквально рванув к следующему укрытию, которое отделяло меня от входа в саркофаг. Быстрый рывок, после которого следует остановка, отскок на метр назад и вновь движение вперед. В этот раз я оказался возле трактора, который оказался тоже весьма кстати. Присев за заним колесом, я попытался отдышаться от нахлынувшего адреналина. Сейчас помимо военной фармакологии в мой организм вплескивали адреналин еще и надпочечники, которые такими темпами скоро бокут и сесть навсегда. Сердце бешено колотится в груди, а я вновь вырываюсь из-за укрытия и проваливаюсь в яму.
Яма оказалась достаточно большой, и меня ни коим разом не радовало наличие в ней огромного количества мусора. Подняв глаза к своей руке, я понял, что прямо сейчас я своим падением вогнал в правое плечо кусок арматуры, который еще не дал о себе знать, так как я на адреналине, но уж очень обнадеживал её корявый и ржавый вид, который в скором времени обещал дать о себе знать. Недолго думая, трясущейся рукой я взялся за конец арматуры и рванул её со всей силой. Тут же из горла вырвался глухой крик, и я ужу вытаскивал из кармана АИ-3. Открыв упаковку, я выудил трясущейся левой рукой оттуда щприц-тюбик с промедолом и вогнав его в левый бицепс, я ввел содержимое внутримышечно. Как же быстро кончаются все резервы на подходах к цели. Теперь главное – вывезти на последних. Препарат начал действовать буквально сразу и боль в руке совершенно не чувствовалась. Плохим аспектом всей этой ситуации была разве что затуманенность реальности, которая с лихвой компенсировалась адреналином, находящимся в данный момент в организме.
Оставив винтовку болтаться на ремне как ненужный груз, я руками вцепляясь в землю, стал выбираться из ямы. Почти на самом гребне сделав усилие, я с рывком вылетел из ямы и побежал прямо к БМП, от которой до ЧАЭС оставалось разве что рукой подать. Темнота крайне мешала двигаться, и я то и дело спотыкался об какую-нибудь непонятную штуковину, оказавшуюся под ногами, но все равно упорно двигался исправными заг-загами, пробираясь к своей цели. В голове уже начинал нарастать гул, воспеваемый сталкерами в легендах, а я все бежал и бежал.Вот она, заветная цель, а я все еще жив. Осталось пробежать буквально тридцать метров и я попаду в подземку, где смогу управляться с Ремингтоном. Ну же, последний рывок. В данной ситуации снайпер уже вряд ли смог бы меня достать, так как слишком близко я подобрался к Станции, но все равно следовало быть осмотрительным, а потому крайний участок пути я решил проделать тем же способом, что и до этого.
Резко рванув из-за БМП, я направил свое движение прямо ко входу на станцию, где уже виднелся спуск вниз. Поворот, остановка, еще поворот, остановка, резкий рывок, перекат в сторону и прыжок с последующим же перекатом. Все внимание сосредоточено только на выполняемых действиях, а тем временем рядом со мной все еще продолжают свистеть иглы, выпускаемые неизвестными снайперами. И вот когда уже до входа остается буквально несколько метров, я падаю и теперь осознаю, что подняться я не смогу. Уже не важно, почему я упал и как. Наверняка, одна из многочисленных гравитационных аномалий просто толкнула меня вперед и я уже не смог совладать со своим же собственным телом. А быть может, очередная железяка, коих здесь в достатке. Как знать? Главным в данной ситуации было другое. Я осознавал, что не мог подняться. Я просто не мог даже двинуть ногой, чтобы попытаться встать. Не мог, или не хотел? Оторвав глаза от земли, я глянул вперед и увидел, как прислонившись к стене атомной электростанции, передо мной сидела Катя. Та самая Екатерина Крюкова, у которой были пепельные волосы. Она сидела прямо на земле, обхватив руками коленки, и смотрела на меня несколько жалобливым взглядом.
- Ну что, герой, дошел? Я же тебе говорила, что не нужно, - девушка глянула в небо и хихикнула, вновь опустив взгляд на меня, - зачем ты сюда лезешь? Тебе здесь нечего делать. - Но я должен это сделать… Ты же знаешь, я слишком принципиален, чтобы сейчас отступить, - я сквозь усталость выдавил из себя улыбку и представил, как это выглядит со стороны. Только что по мне стреляли снайпера, я загнал в дельту арматуру, а теперь упал в грязь и разговариваю с девушкой, сидящей прямо возле центра ЧЗО, обхватившей коленки и весело ухмыляющейся. Я закрыл глаза, как мог сильнее сжал веки и открыл глаза, но девушка так и не исчезла. - Да, я знаю, - она перестала улыбаться и глянула как-то грустно, - это ведь ты тогда ушел, дабы поступить в училище. - Я не думаю, что сейчас самый подходящий момент… - В таком случае, соберись, дорогой. Если будешь и дальше лежать, то придет злой кровосос и сделает из тебя сушеного военного. Ну или вяленого, - девушка вновь рассмеялась, после чего встала на ноги и пошла в мою сторону. Не доходя до моего уже почти бездыханного тела примерно два шага, она присела на корточки и протянула мне свою руку.
Нет, нельзя здесь так лежать.Я шел не для того, чтобы сдохнуть настолько позорно. Уж лучше пусть меня убьют люди, чем я помру от бессилия. Собраться! Мозг вновь послал сигнал телу и на этот раз оно откликнулось. Руки уперлись в грязь, с огромным усилием разогнулис в локтях и я подобрал ноги под себя. Вдох-выдох. Еще раз. Еще усилие и я уже поднимаюсь на ноги, стараясь удержать равновесие. Девушка тоже подходит ко мне, протягивает свою руку к моей и сжимает мою ладонь в своей. Я её чувствую. Она насыщена теплом. Ком не будто бы переходит её жизненная энергия. С каждым шагом идти становится все легче, и вот я уже спускаюсь в тоннель, который выведет к Саркофагу, а девушка напевает себе под нос старую, давно забытую песню, которую она так любила в свое время, а мое лицо и вовсе озаряет улыбка при чарующих звуках её голоса, который звучит будто бы из прошлого. И вместо молитв к небесам посылаешь последний патрон – На память о том, кто был честен и смел, но назвался врагом. Ну вот и закончилась песня, и в общем, закончился бой. Ну что же ты грустен, приятель, теперь твоя правда с тобой...
Все, конечно, было бы хорошо, если бы, спустившись в тоннель я не увидел бы следующую картину: прямо передо мной спиной ко мне стоял сталкер в Севе, в десятке метров от которого стояли еще двое, которые, судя по всему, были здесь не самыми осязаемыми участниками действа. Сталкер тут же разворачивается в мою сторону, одновременно с этим разворачивая и ствол своего оружия, но у меня уже нет времени на раздумья и я бросаюсь вперед, на ходу снимая с фиксатора топор, который до того был безучастен. Моя атака терпит фиаско и сталкер, ткнув меня стволом винтовки прямо в висок, и тем самым оттолкнув и заставив потерять равновесие, уже собирается нажать на спуск, но этого не происходит. Из ниоткуда вновь возникает Катя и легким движением касается шлема сталкера, в результате чего тот валится на землю мертвым грузом. На моем лице в этот момент точно можно было найти две пятирублевые монеты, а недруги моего противника в этот самый момент не растерялись и ринулись прямо на девушку, причем явно не собираясь её обнимать.
Катя печально смотрит на меня, после чего разворачивается в сторону атакующих, и разведя руки в стороны, издает высокий крик, от которого два атакующих оступились, и упав на колени, скорчились от боли. Их лица исказились от мучений, а спины изогнулись дугами. Один справился с собой быстрее другого, и отведя руку назад, резко выбросил её вперед, как при ударе. В этот самый момент мне вспомнились рассказы выживших после встречи с контроллером и то, как он совершает пси-атаку. Быть может, сейчас мои мозги и могли бы взорваться прямо в черепной коробке, но и этому не было суждено сбыться. Катя лишь съежилась, будто бы кошка перед прыжком, после чего вновь закричала, а прямо на пути к двум противникам сначала возникла непроницаемая стена из яркого сияния, которая резко двинулась в сторону “друзей” сталкера. Стена света пронеслась на много метров вперед, но этих двоих за ней уже не было. Я упал на колени рядом со сталкером и взглянул на Катю, которая вновь была олицетворением доброты и красоты. Об этом потом.
Добравшись до сталкера, я снял с него шлем и посмотрел в лицо. Ничем он не примечателен, а вот костюмчик его мне понадобится, но это потом. Первым делом я стал шарить по телу, которое уже было наверняка бездыханным. Первым делом – вытащить ПДА. Пальцы быстро застучали по тачпаду и открыли одну заметку, которая гласила следующее, - “Здравствуй неведомы путник! Если ты держишь этот ПДА и читаешь это сообщение, то вероятнее всего я погиб, пропал, или ты какой то мудак который взял меня в плен, и сейчас балуешься с моим ПДА. Если третий вариант, то быстро отключи ПДА освободи меня и попроси прощения. Если же первый или второй то поступи следующим образом. Мои деньги, если таковые имееются передай одному человеку, её адрес находиться в контактах ПДА, зовут её Даша... Я прошу, если у меня не окажется денег, продай артефакты или что либо ценное имеющееся у меня, и перешли их ей! И, просто сообщи ей, о моей гибели. Снаряжение за все труды, забери себе, пусть оно служит тебе верно, как и служило мне. Надеюсь ты отнесёшся ко мне с пониманием.Спасибо тебе...” Я на секунду задумался, а потом решил, что так и сделаю. Я выполню последнюю просьбу бродяги. Дальнейший поиск информации выявил тот факт, что на счету у него аж 214 тысяч ЗР. Недолго думая, я переправил их на свой счет. Потом и отошлю этой самой Даше. Дальше – контейнеры с артефактами. Тут уже все было поинтереснее: "Бенгальский огонь", "Алая Звезда", "Батарейка", "Золотая рыбка", "Пластелин", "Кровь камня", "Глаз Химеры", "Пирог" и некий "Объект Х24601 "Вихрь", если судить по записям в КПК. Недолго думая, я тут же проглотил Глаз Химеры, а остальные контейнеры я прицепил к себе на модульную разгрузку.
Я уже хотел было начать снимать с него костюм, который должен будет обеспечить мне защиту, но меня прервала Катя, которая приселя рядом со сталкером и положила ладонь к нему на лоб. Закрыв глаза, она так и сидела с десять секунд, а я замер, боясь прервать её. После этого она нарушила молчание, наконец-то заговорив, - Он шел к Монолиту. У него есть артефакт. Вихрь. Он отключает защитное поле Монолита. У него есть взрывчатка и он… Он просит тебя взорвать Монолит. Скоро он умрет, так же он просит переправить деньги некой Даше. - Я так и сделаю. Упокой его душу Господь. *Спустя десять минут* И вот стою я, Кирилл Бортников. Весь такой красивый, в новом костюмчике с системой замкнутого цикла дыхания и радиационной защитой. И готовлюсь я идти в пекло. В рюкзаке, снятом с трупа, у меня лежит взрывчатка, которую я забрал у трупа. В контейнере – артефакт, который отключает защитное поле Монолита, а в душе – неуверенность в том, должен ли я это сделать. Неуверенность – это хорошо. Неуверенность – это признак того, что я все еще человек. Рядом со мной стоит Катя, вопросом происхождения которой я уже давно не задаюсь, и она мне нарочито улыбается, будто подталкивая вперед. И вот, я делаю этот шаг вперед, направляясь в пекло. Переход------------- ЧАЭС-Саркофаг ГМ? И реки обагрятся кровью, и найдут на людей полчища неистовые и грядут перемены. Да будет Ирбопост! К чёрту будущее. В будущем мы все умрем. [23:22:21] "[Str@teg]" Никита Гайкин: У Бая там своя атмосфера [23:22:50] Freeman: У Бая всегда была своя атмосфера.
[04.07.2014 23:44:43] Freeman: Как будет правильнее: Военная мощь группировки или боевая? [04.07.2014 23:45:08] Ирбис: Пиши "у нас есть Бай".
Kай, безумная какофония происходящего вокруг сталкера слилась в единое, совершенно безумное полотно. С большим трудом прорвавшись ко входу в саркофаг, незваный гость стал свидетелем исключительно странной картины - девушка, какой-то сталкер, непонятные то-ли фантомы, то-ли не фантомы... Туманные видения и указания, будто из небытия.
Небытия. Действительно, это было наваждение, это был... словно сон?
И в этом забавном видении не находилось места и толике правды - не было ни неизвестного, ни той самой дамы, никого. Зато, очень даже было воздействие аномалии "Мираж", помноженной на пси-атаку контроллёра, да одурманивающий эффект обезболивающего.
Чертовски опасный мутант был здесь, и очень даже недалеко - в конце единственного коридора, способного привести к заветной цели.
С другой стороны, и это могло быть наваждением - "Мираж" обманывал сознание, рассеивал волю, искажал воображение, не позволяя толком разобраться в ситуации - вот, казалось бы, противник здесь, но, может быть, это лишь "отпечаток" аномалии?
А Кир, меж тем, рисковал стать завтраком, обедом, и даже ужином, и каждая секунда промедления, каждая ошибка приближала его к этому, рискуя стать смертельной.
Цитата
Все, конечно, было бы хорошо, если бы, спустившись в тоннель я не увидел бы следующую картину:
... Первый, мощный приступ схватил меня, когда я вышел на окрестности станции. Хрипя, я согнулся пополам; горло сковали спазмы, и меня вырвало желчью. Голова закружилась и я ясно ощутил как застучали молоточки по вискам. И чем дальше - тем хуже. С каждым ударом рассудок мутнел, мысли становились вялыми, непослушными. Шумно сопя, я опустился на колени, не видя ничего перед собой - глаза закрыла размытая, чёрная пелена, то тут, то там в темноте передо мной вспыхивали и тут же гасли разноцветные огни и искры. Было ли мне страшно? В этот момент я не испытывал ни одной эмоции. Была только боль, и боль эта разливалась по всему телу, заставляя конвульсировать каждую конечность, сжимала каждый орган моего измученного тела. Я чувствовал, как дрожали пальцы рук, как открылся перекошенный рот, и с нижней губы потянулась к земле тонкая нитка слюны. Я закашлялся, и горло словно порвало острым осколком; я взвыл, наблюдая, как перед глазами пляшут разноцветные точки. Желудок продолжал пытаться вытолкнуть то, чего там не было. Он сокращался, и я всё отчётливей чувствовал жжение в пищеводе и на языке. ''Пожалуйста, - мелькнула в голове яркая, словно молния, мысль. - Пусть это прекратится...'' Дрожа всем телом, я упал лицом в снег - нос, щёки, губы и веки будто бы обожгло калёным железом. Мгновения агонии - и я потерял сознание, словно бы улетая высоко-высоко над своим телом, скрючившимся в сугробе.
***
Стараясь захватить рассудок Ашера, я не учёл одного: у него нет специального костюма и способностей, чтобы проникнуть на станцию. Если артефакт и мог поглотить некоторое количество радиации, то остаток мог убить его за считанные минуты. Да и опасные мутанты также были ещё одной помехой на пути движения... Я поднапрягся - теперь у меня не имелось тела. Был лишь разум. Нужно было собрать все силы в единый сгусток энергии и перенаправить его на едва живого сталкера. Думай... Я сам есть энергия... Я почти увидел результаты своих деяний - голубой шар в ослабленной руке Артёма засиял ярким, белым светом и запульсировал сильнее. ''Вставай!'' - мысленно прикрикнул я. Увы, я не мог испытывать и правильно выражать эмоции, так как был ничем и всем одновременно - с оболочкой в виде артефакта. я был энергией, что обладала разумом. Я вновь увидел всё со стороны: как Артём тяжело поднимается на ноги, и, не оттряхиваясь, продолжает движение вперёд, в сторону полосатой трубы. В мыслях сталкера я прочёл, что он тоже хочет попасть к Монолиту. Это было мне на пользу - я чувствовал, как начинаю слабеть. Мы были очень близко от эпицетра и началось то, о чём говорил мне Доктор - передозировка энергией Зоны. Быстрее, Ашер. Мне нужно туда. Прости меня, мой добрый друг.
***
... Ведомый чьей-то чужой волей - для своей я был слишком ослаблен - я продолжал двигаться. Я испытал изумление, страх и радость одновременно. Последнее - лишь потому, что был рад не сдохнуть перед последним броском, а нашёл в себе силы на рывок. На мгновение мне показалось, как кто-то говорил внутри меня. Передавал поток информации в мозг через какой-то мощный проводник. Только вот показалось ли? Я уверенно продолжал переставлять ноги. Голова кружилась, автомат бестолково бился о колени. Мозг сигнализировал мне об опасности, об усталости, но я не мог остановиться. Раз уж я сумел продолжить путь, то я должен дойти до точки. Чёртов Монолит, чёртова байка, которая поможет исполнить сокровенное желание, или же погубит навсегда. Пусть так.
Пространство вокруг Ашера словно кишит незримыми существами, в глазах рябит, а краски теряют свой цвет. Все становится грязно-желтым, с вкраплением черного, плывет и качается, а в голове звучат чужие голоса. Холодный ветер налетает порывами, ударяя Ашера то в грудь, то в спину, но он не замечает этого и идет, подобно зомби, к намеченной цели. Иди туда, сталкер, ты заслужил покой. Юна
… Продвигаться вперёд получалось всё сложнее. Теперь меня ещё чаще сковывал паралич, а сразу за ним по всему телу проносились судороги, заставляющие конвульсировать, и падать на колени. Боль медленно и тягуче разливалась по позвоночнику, уходила куда-то в шею и оттуда — под череп, прямиком в мозг, прокалывая его острым, ржавым штырём. Причём штырь этот, при попадании в мягкие, податливые ткани органа, прокручивался вокруг своей неровной оси, раздирал свежую плоть, заставляя корячиться на земле от невыносимой боли. Кажется, я кричал. Кричал, зажимая голову руками, с силой бил ладонями по вискам, словно, стараясь перебороть комок боли, в который превратилось моё тело. Но я продолжал идти, делая маленькие, но упорные шажки в сторону своей цели. Мне казалось, что я нахожусь на другом конце Зоны Отчуждения, а не у самой станции. Желудок всё чаще выворачивало наизнанку, и в горле, помимо металлического привкуса, всё чаще появлялось жжение, и я начал опасаться, что мне в конце концов прожжёт пищевод или гортань. Я и так знал, что умру, но молился, чтобы это случилось не так. Я желал быструю смерть — я ведь заслужил её? Нашёл Шуха, попытался вернуть его на Большую землю и убил его, после того, как он уничтожил ту ниточку, которая заставила прибыть в радиоактивные земли мою Катю, которую я уже тогда считал потерянной… Меня вновь вырвало чем-то жёлто-багровым. Я закашлялся, протирая грязным кулаком мокрые от выступающих слёз глаза. Перед взором плясали тёмные круги и мелькали крохотные мушки. Одновременно, мне хотелось и спать и есть. Сколько я уже не ел? Вспомнив, что у меня в кармане находится шоколадка, я лишь устало махнул рукой, описав в воздухе конечностью косой и кривой полукруг. Пальцы упали в мокрый, почти растаявший грязный снег, сжались в кулак… и разжались снова. Я рассеянно глядел на них сверху вниз, затем, подняв руку, задумчиво поглядел на мокрые пальцы, так причудливо смотревшиеся на фоне пасмурного, тёмного неба. Опустив взгляд чуть ниже, я начал осознавать, что лежу аккурат возле высокого, бетонного забора, а вокруг стоит мёртвая тишина. Вперёд уносится асфальтированная, побитая дорога, покрытая сетью мелких и крупных трещин. По бокам — производственные здания, между которыми виден пролегающий за ними бетонный ров, наполненный мутной, зеленоватой водой, цвет которой я едва различил. Практически каждый проход перекрыт сетчатым, ржавым забором, который оплели своими лохматыми косами «ржавые волосы», а некоторые узкие проулки — остовами покрытых коррозией специальных автомобилей, на которых ещё сохранилась облупившаяся алая краска, а также две белых полосы на боках. Пожарный расчёт. Нелепо продвигаясь на четвереньках вперёд, я растерянно и судорожно оглядывался по сторонам, выхватывая то крупные куски бетонных заграждений, облепившие дорогу с двух сторон, то серые, уродские двухэтажные постройки, угрюмо взиравшие на меня со всех сторон. Они глядели на меня провалами тёмных окон, в которых не было стёкол, и, казалось, вздыхали, безмолвно наблюдая за ползущим к своей цели одиноким человеком, у которого не осталось ничего, кроме себя и своей задачи, к выполнению которой он приближается. Колени, руки, ноги — всё уже было насквозь мокрое, а поднявшийся ветер продолжал усердно обдувать меня со всех сторон своим ледяным дыханием. Он словно бы говорил мне: ты не пройдёшь здесь, сталкер — поворачивай назад. Сдайся. СДАЙСЯ. Но я упорно продолжал ползти, хоть продвижение вперёд становилось всё труднее, с каждой минутой…
***
Вход в Саркофаг я нашёл быстро — асфальтированная дорога вела меня вперёд, и скоро состыковалась с железными путями, рельсы которых были унылыми и ржавыми. От деревянных шпал отчётливо пахло сыростью — свой путь я уже продолжил по ним, крепко хватаясь рукой за обмякшую деревяшку. Много часов я потратил на то, чтобы добраться до района ангаров — сейчас станция казалась мне целым огромным городом со своим центром и окраинами. Таким маленьким человеком я себя ещё не чувствовал никогда. Становилось холодно. Пальцы на руках и ногах озябли, конечности медленно обмораживались, а умирать тут совершенно не хотелось — представив свой вид со стороны, у меня поднялось настроение. Я даже улыбался и начинал говорить сам с собой, поворачивая, порой, не в ту сторону. - Ну чего же ты, Артёмка? - весело говорил я сам себе, снова хватаясь за холодный рельс, и, подтягиваясь вперёд. - Совсем ориентацию в пространстве потерял? - Нет! - отвечал я, улыбаясь. - Просто у кого-то во время походов было слишком мало практики в ориентировании. Был у нас один парень, который вёл группу лучше всех и… А я так, мне приказ дай, я выполню… Выполню... Я говорил ещё что-то. Говорил, кричал, бормотал. Плакал. Плач переходил в рыдание, и я подолгу останавливался, приваливаясь спиной к рельсу, ощущая холод, от него исходящий. Я жалел сам себя, жалел мёртвых друзей, погибших сталкеров, Ликвидаторов — всех. Отчего-то я даже просил у Зоны прощения, вопрошая, не далеко ли там находится Бог, и можно ли позвать его на минутку, на важный разговор. Но на слёзы ответом было лишь молчание, и я, взяв себя в руки, полз дальше, не находя в себе силы встать на ноги. - Я чувствую себя ребёнком… Будто бы дитя вылезло из коляски и отправилось гулять по своей квартире. - Ты и есть дитя, Артём. Маленькое, беспомощное. - Это неправда! - я даже остановился, снова почувствовав на языке металл. Сплюнул. - Неправда! Я силён! Я ведь морпех! Молчание и тишина, которую нарушил ухнувший где-то в чердаках высившихся вокруг меня зданиях ветер. - Морпех… - процедил я сквозь зубы. - Слабак, прикрывающийся тем, что у него получается так себе, но это вызывает у него гордость. Ты хоть служил? - Нет! - крикнул я, чуть не плача. - Не служил! И ты знаешь это! Знаешь, почему! - Не кричи, - понизил голос я. - На твоё нытьё сейчас сбежится зверьё. Ползи-ка лучше вперёд…
***
… Изрядно ослабший артефакт в подсумке ползущего сталкера засветился, и потух. Сидящий внутри него «хранитель» был на последнем издыхании, но сил на то, чтобы испытать нечто, похожее на сострадание хватило. Антон к поведению Ашера не имел никакого отношения — радиации обессиливший дух впитал достаточно, чтобы убить десятерых человек, если не больше. И сейчас невидимая смерть следовала за сталкером по пятам, изредка занося над ним свою длинную косу, когда тот останавливался. И промахивалась, когда сталкер находил в себе силы двигаться дальше. У Шуха уже не осталось ничего, чем он мог бы повлиять на Артёма — тот, свихнувшись, сам разговаривал с собой, плакал, смеялся и полз дальше, весь мокрый от снега и вспотевший от собственных усилий. Радиация воздействовала на Артёма сильно, но тот будто бы не чувствовал всей её мощи. Надолго ли? А Антон чувствовал, как умирает. У него даже не осталось собственного «Я» - оно исчезло почти сразу, как сталкер вступил на территорию Саркофага. Ещё чуть-чуть…
***
… Шпалы, шпалы, шпалы. То обнажившиеся, слегка подгнившие, то занесённые рыхлым, податливым снегом, то скрытые под веточками жёсткого кустарника, растущего вдоль «железки». Шпалы, подобно нити Ариадны, медленно ползли перед моим взглядом, пока я, нелепо и на четвереньках, словно собака, двигался по железнодорожному полотну, стараясь не смотреть перед собой и вокруг — лишние движения были сейчас излишни. Боль нехотя отступила, но, похоже, ненадолго: стоило мне резко покрутить головой, как неприятные ощущения возвращались в полной мере. Боль затуманивала рассудок, вызывая новые приступы тошноты, хоть блевать было уже и нечем, но я просто был вынужден останавливаться и судорожить, стараясь не потерять сознание от вкуса собственной крови, смешанной с желудочным соком. Вместе с болью отступили на второй план эмоции, а также ощущения голода и холода. Теперь я, подобно роботу, упорно двигался вперёд, не разбирая дороги. В тишине вокруг меня трещали кусты — не глядя туда, я был полностью уверен, что это мечутся по ним крысы, размером с маленького котёнка. В небе над головой каркали вороны — похоже было, что как и подобает падальщикам, кружили над медленно ползущим по железной дороге сталкеру, дожидаясь, пока он, наконец, испустит дух. В зданиях, меня окружавших, что-то мерно и натужно лязгало, стучало и завывало — это ветер. По крайней мере, мне хотелось думать именно так. А я всё продолжал выполнять этот простой алгоритм — рукой схватиться за шпалу, сделать усилие, подтянув за ней тело, и поставить носок ботинка на следующую шпалу, чтобы был упор. Словно я забираюсь по лестнице, но в горизонтальной плоскости. Так, пьяный в дрова, возвращался домой один мой хороший знакомый, ещё там, на Большой земле… - Ты обретёшь то, что заслуживаешь, - вдруг произнёс чей-то голос в моей голове, да так резко, что я едва не клюнул носом в шпалу. - Иди ко мне. Голос был медленным, тягучим и приятным, но от него веяло… холодом? Веяло от него чем-то искусственным, ненастоящим. Наверное, опять разыгрывается воображение. Возле уха оглушительно каркнуло — я успел подумать про то, что птицы в небе не выдержали, пока сталкер умрёт сам, и решили сами помочь, - и резко ударило в плечо. Захлопали крылья. Пахнуло чем-то трухлявым, холодный воздух от размаха крыльев ударил в лицо. Я поднял голову и заорал от охватившего меня ужаса, побелевшими пальцами хватаясь за деревянные шпалы. Которые шпалами более не являлись, а превратились чёрные и холодные металлические пруты лестничных ступенек. Полосатая рябь же (шпала — участок земли — шпала) явила собой красно-белую в полоску бетонную поверхность… трубы. И в этот момент, одна из крупных ворон, витавших над головой, с диким ором, не дав мне опомниться, хлестнула меня по лицу ещё раз, и правая рука разжала спасительную ступеньку; но упора я каким-то чудом не потерял, и просто оглядел часть открывшейся мне картины, которая была видна с полосатой и печально знаменитой трубы Чернобыльской Атомной Электростанции. Где-то подо мной раскинулась огромным безликим районом сама станция и её лесистые окрестности, припорошенные снегом. Словно в замедленной съёмке я увидел серые производственные здания с трубами поменьше, тонкую линию пруда-охладителя, а также шесть округлых, тёмных блямб — стало быть, знаменитые генераторы. Из них в небо шли голубоватые сгустки энергии, теряющиеся на фоне светло-серых облаков. Чуть подальше от окрестностей станции — Припять. Дома-высотки там смотрелись словно маленькие коробочки, улочек и дорог видно практически не было — всё сливалось в один большой прямоугольник серого цвета с белёсыми прожилками — это был снег, заваливший мёртвый город не полностью. В центре Припяти я увидел совсем уж игрушечное колесо обозрения, но с такого расстояния оно ничуть не пугало. Я даже увидел каждую кабинку неподвижного аттракциона. За городом, выпячиваясь из-за тёмного пролеска мне в глаза бросились торчащие ввысь высокие антенны Радара, которые я, благо, обошёл. Правее от них возвышалась конструкция побольше — ЗГРЛС «Дуга» собственной персоной. Мощное, масштабное сооружение закрывало своей здоровенной сетью часть серого неба, но мне казалось, что я могу раздавить эту загоризонтную станцию одним пальцем. За антеннами, далеко на юг, я увидел ещё парочку небольших городков, сёл и бесконечных лугов, но особого внимания не обратил. Раскинувшееся свои опасные и бездушные владения болото, окутавшее, казалось, половину Зоны, потрясло больше. Оно своим топким полукольцом обнимало всякие там кордоны, свалки, становясь ещё одной неприступной преградой после высоких стен военных блокпостов, которых я не увидел. Да и всего несколько секунд мне было дано на то, чтобы охватить одним взглядом всю открывшуюся мне картину. Но то, что я увидел, запало мне в душу на целую вечность. Дрожа всем телом я прижался к спасительной лестнице, обхватив ступеньки обеими руками. Прислонился щекой к грязной, ледяной арматурине, и закрыл глаза. Прошла, кажется, вечность. Голова наполнялась лихорадочно мельтешащими мыслями. - Иди ко мне! - вдруг различил я сквозь завывания ветра в ушах всё тот же спокойный, монотонный голос. - Ты обретёшь то, что заслуживаешь. Пальцы сами разжались, выпуская пруты ступеней. Мысли улетучились. Что есть реальность, а что - всего лишь галлюцинации теперь было не отличить. Дыхание стало редким. Я снова вновь проваливался в кадры с замедленной съёмкой. - Иди туда, сталкер. Ты заслужил покой. Мощные потоки ветра дули мне в спину, конечности сами подлетали кверху. Но век я старался не поднимать. Резко наступившая тишина, словно бы я упал головой в кучу подушек, оборвала нарастающий рёв ветра.
Тропы, которыми Феникс решила следовать к своей цели, были неизведанны ранее - настолько она не желала встречи с кем-то из людей, что решилась пробираться по местности, где, кажется, давным-давно не ступала ноги никого из детей Матушки. Быстрой и лёгкой поступью пробралась дочь сквозь густой, но местами увядший лес, забытые улочки города, пустые улицы, близь разрушенных зданий, покошенных временем, по пыльным, заросшим травой клумбам, и потрескавшемуся асфальту, успевшему пропустить в этот мир ростки деревьев и кустов. Она не останавливалась, не хотела медлить. Было чувство, что если она остановиться, всё пойдет не так - каждая минута, каждая секунда были на счету в этом путешествии. Как и задумывала ранее, по дороге ей не попалось ни сталкера, ни кого-либо другого - лишь одинокие мутанты, в поисках своего ужина, которые, впрочем, давно не обращали на неё внимания. С последним зданием перед громадой электростанции перед ней престало поле, отличное место для снайперов, хотя и без них тут хватало смертельных и неизбежных для простого человека опасностей. На каждом шагу были аномалии, а в более или менее чистых местах обосновались небольшие стаи мутантов, в том числе и тех, одно название которых повергало обычного сталкера в ужас и оцепенение. Пролегающая перед станцией площадка была усеяна дарами Зоны, так же как и её творениями - но на это все не было времени. Вскоре, взору открылся и сам саркофаг, величественное творение людей - было бы, если бы они успели его закончить, завершить дело раз и навсегда. Но, как всегда, их медлительность и отвлеченность на другие дела мешала им сосредоточится на действительно важных вещах. Дочь Зоны остановилась - она не решалась слишком близко подойти к Саркофагу, подозревая, что Страж уже обнаружил её и явится, стоит только позвать - если, конечно, захочет явиться. А уж как ей наверняка заинтересовались охраняющие станцию монолитовцы - оставалось лишь догадываться. Лишь на мгновение она показалась миру из тени деревьев: - Страж! - громкогласно воскликнула дочь Зоны - Я хочу поговорить с тобою - не несу ни зла, ни бед в твою обитель. Либо впусти меня, либо выйди сам на порог своего дома. И тут же скрылась вновь, ожидая ответа, или явления оного перед ней. Святые тапки Императора! Слушай беззвучие, слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, — тишиной. (Мастер и Маргарита) Анкета КПК
Ответом зову дочери Зоны был лишь леденящий ветер, проносящийся по полупустому полю, овивающий каждую точку в поле зрения и вокруг - от травинки и пылинки, до громады самой известной в мире электростанции - ЧАЭС. Его дуновения гудели в проводах, заставляли стыть благородную кровь - кажется, силы стихии хватило бы даже задуть словно тлеющий огонёк аномалии. В этой идиллии, одинокой прогулке Феникс не было места никому, ничему постороннему, злому - даже снайперы Монолита, развлекающиеся отстрелом на спор забредших путников, не проронили ни слова, ни звука орудий - не видя гостьи, не наблюдая и цели.
Но даже в сумеречной тиши, под светом звёзд и лунного неба, дочь, скрывающаяся в тени, не была совсем незаметной. Тот, кто желает обрести - обретёт, тот, кого вызывают - всегда найдёт - но пока не понимала она сколь легко и непринуждённо.
На небе сверкнула цепная молния, по земле прокатился гром и стал накрапывать мелкий дождик - дочь Зоны радовалась пришествию стихии, несущей ей тепло Матушки, каждой клеточкой тела впитывала пребывающую энергию, но продолжала опасаться, подспудно беспокоиться по поводу сложившейся неопределённости - её сердце ритмично постукивало - дочь была одна в тёмной ночи, посреди целой равнины, обильно уставленной разбитой техникой и различными пожитками былой цивилизации, а рядом - ни единой родной души, ни братьев, ни сестёр, ни Дриады, ни Хранительницы. Лишь враги и потенциальные враги...
Неожиданно, Феникс ощутила чьё-то прикосновение - она постоянно оглядывалась по сторонам, всматривалась в даль, и рассматривала внимательнейшим образом всё вблизи - как я могла пропустить кого-то? - задавалась она вопросом, не находя ответа - но ответом было само пребывание в Зоне, маленьком мире удивления и чудес, от которой она не могла воротить взгляда. В назидание, холодная рука неизвестного или неизвестной крепко уцепилась в плечо, словно то была единственная нить к спасению - но так ли это? Быть может и да - вопрос лишь к чьему, то покажет история.
Но не успела дочь и обернуться, дабы опознать осмелившегося притронуться хама и невежду, как её изумрудные очи заволокло синей пеленой, расходящейся во всестороннюю вспышку, она ощутила рывок, в котором тело качало, трясло, сдавливало - словно та падала во всё более ссужающейся трубе. Лишь со временем ощутив твёрдое покрытие под ногами, дочь Матушки стала пытаться раскрыть ослепляемые светом глаза - но те лишь постепенно поддавались.
Сквозь рассеивающуюся пелену Феникс видела длинный, обильно освещаемый коридор с кучей витиеватых кабелей, проводов, идущих в даль по всем стенам и сторонам, даже они представляли какой-то интерес, как и всё в незнакомом месте, но особо внушали те, кто их оберегает - стройные ряды бойцов Монолита по правую и левую руку, уходящие построением словно в бесконечную даль. Дочь Зоны резонно подумала, что стали те в охранение некой важной персоны - и была совершенна права, коль вскоре пожаловал старый знакомый, непрошеный советчик - Страж, чьё тяжелое дыхание ритмично пробивалось из шлема.
- Леди Феникс, кажется, вы были в поисках аудиенции. Моё внимание к вашим услугам, коль скоро вы поведаете, что привело вас сюда, или быть может кто же - без лишних формальностей, да с хитрецой начал знакомым голосом собеседник, вальяжно расправив плечи, но не снимая шлема - Расскажите, о чём вы желаете вести столь многообещающий разговор? - последовал явно не из вежливости заданный вопрос, а над помещением повисла молчаливая пауза.
Девушку шатало, она не понимала ни где, ни как очутилась, глаза до невероятия жгли, создавалось впечатление, что её протащило сквозь несколько реальностей сразу, а на плече всё ещё оставалось ощущение твердой и холодной руки. Она не могла осмотреться и тихо, приходя в себя, осунулась по стене. Что же, иного она практически и не ожидала. Немного оклемавшись, дочь заметила длинную шеренгу, состоящую из солдат Монолита. В том, что они были лучшими, она не сомневалась - другого варианта и быть не могло. Казалось, они не дышали, мирно, подобно статуям горгулий ожидая приказа. Но более её заинтересовали кабеля - они явно были предназначены для питания чего-то мощного, возможно, они вели к монолиту, и будь у неё другие планы, данная информация несомненно пригодилась бы - но не в этот раз. Она быстро пробежалась взглядом вокруг, стараясь отобразить в памяти каждый камешек и его положение, пока взгляд не наткнулся на цель её путешествия. - Приветствую. – Феникс учтиво кивнула Стражу. – Да, я искала встречи и разговора, чтобы договориться. Она посмотрела туда, где должны были находиться глаза. - Кстати, мне рассказали немного о том кто Вы, и прятаться под маской не совсем имеет смысл, тем более, что я не собираюсь рассказывать о нашей встрече кому-либо – задумавшись, она продолжила – Что же касается разговора, я хочу предложить объединиться ради общих целей. Она решила подойти поближе, осознавая, что убивать её попросту нет никакого смысла. - И Вы правы, меня ведет Дриада. Хранительница пока слишком зла, и не сможет понять, зачем я так поступаю, тем более, ей мои поступки покажутся опрометчивыми. Не могу, увы, точно сказать, кем Вы являетесь, но несомненно, так или иначе, действуете в интересах Матери. Есть подозрение, что Вы - из нас. Но, увы, не могу говорить с должной уверенностью. Проще говоря, меня окутало неведение и чертовски хочется его развеять. Феникс поникла, немного опустив голову, но затем подняла её и искренне улыбнулась, словно ласково и с теплотой приветствуя друга. - Простите, коль в словах моих сухость и строгость, увы, не умею говорить по другому, без должной прямоты. Вы вызвали киборгов не просто так, и хочу узнать о Ваших целях, и по возможности помочь в их исполнении. Будучи прямой, также скажу - до тех пор, пока они сопутствуют интересам Матери. – Феникс протянула руку, всё с той же улыбкой на лице. Святые тапки Императора! Слушай беззвучие, слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, — тишиной. (Мастер и Маргарита) Анкета КПК
Замявшись лишь на мгновение от обилия вопросов, Страж молчаливо принял предложение Феникс - прихватив оную за руку, он устремился вперёд сквозь строй монолитовцев, уводя гостью вдаль по витиеватым коридорами своей огромной обители. На протяжении всего длительного пути собеседник молчал, не проронив ни единого слова - будто опасался говорить в присутствии посторонних, будь то и его бойцы, да личная охрана. Внутренности электростанции несколько угнетали Феникс - она чувствовала здесь сосредоточение огромной мощи и силы, ощущала, как её тело наполняется энергией - но тусклые краски и унылые виды расстраивали её, привыкшую к яркости красок Матушки и её порождений. Здесь нельзя было найти ни единого зелёного листочка, ни травинки - лишь пыль, мусор, холодный бетон и металл - всё, что когда-то успели привезти сюда люди. Но дочери Зоны не было до них никакого дела, равно как и до большей части того, что те создали - её беспокоила лишь тяжесть предстоящей беседы наедине с самой неизвестностью, человеком, которого одни обожествляют, другие ненавидят самой лютой ненавистью - но ни те, ни другие даже и понятия не имеют, что он из себя представляет на самом деле, сбросив во всех смыслах маску.
Долгий путь привёл сопровождаемую Стражем даму почти к Саркофагу - к широкому ходу, увенчанному массивною дверью, обильно украшенной росписью и кристаллами аномальной природы. Единые в своём сочетании, они образовывали сложный узор, значение которого утекало от дочери Зоны, но и едва ли было действительно сейчас важным. Святыню охраняло лишь два воина - нечеловечески массивных, мощной бронёй огранённых со сверкающими гранями, и внимательно рассматривающих странную посетительницу - Феникс узрела в этом сочетании подобие наводящим хаос и панику киборгам. Лидер Монолита кивнул, гидравлика загудела, и вскоре раздвижная дверь отворилась, открывая дорогу в большой и просторный, но слабо освещаемый зал. Будучи приглашённой войти, дочь Зоны ступила, следом за ней - Страж; помещение тотчас же закрылось, оставляя собеседников совершенно наедине для важного разговора.
Здесь было простое убранство - несколько радующих глаз кадок с цветами, изменёнными Зоной, круглый мраморный стол с четырьмя задвинутыми крестом стульями, полка с оружием и артефактами, да пара сервантов - ничего лишнего, словом. На потолке в такт вентиляции лишь гудело несколько "ильичовских" лампочек, торчащих из украшенной лепниной люстры, а увенчал картину стоящий в центре композиции графин с кристально чистой водой и несколько стаканов - словом, всё здесь было готово к длительным переговорам.
Предложив даме присесть, следом за ней занял соседнее и сам хозяин своеобразной цитадели - он не стал садиться напротив, предпочтя формальности возможность видеть глаза и мимику собеседницы - но пока в помещении повисла неловкая пауза, которую монолитовец и был вынужден разорвать, нажав на одну из кнопок манжета костюма. Где-то за спиной загудел ротор, словно бы закрутились шестерёнки, отодвинулась защитная бронеплита, следом и забрало "Хранителя" стало разбираться и расходиться, явив на свет её лицо - и дочь Зоны окончательно поняла, что никакого Стража никогда и не существовало, скорее, то была стражница. Чёлка её тёмно-каштановых волос спадала на лицо, слегка прикрывая глаза, что были болотного цвета, округлое лицо практически не показывало признаков старения, а уши и нос были неброскими на взгляд, в отличии от достаточно крупных и пухлых губ. Но что-то цепляло Феникс гораздо сильнее в ней, нежели чем внешние признаки - энергия, исходящая от её раскрытой сущности была такой знакомой...
Наконец, собеседница начала разговор: - Двум леди действительно не стоит скрываться друг от друга, тем более, коль правда им уже и так неоспоримо известна. Недосказанность - есть аналог настоящей лжи - утвердила она твёрдым, но женским голосом, сложив руки вместе - Особенно, если обе они одной крови - добавила дама, аккуратно прихватывая руки Феникс - И сражаются за единую цель. - на этой ноте дочь Зоны уже практически перестала что-либо понимать, но вскоре на неё снизошли воспоминания слов Дриады и озарение. - За силой Хранительницы кроется и её слепота, неведение главного за деталями - она не способна пока понять, что бороться за величие Зоны можно по-разному, и хороши здесь те способы, что эффективны. Следовательно, наш путь и цели изначально едины. - довершила своё вступительное слово женщина, передавая слово собеседнице.
Вот оно - то, к чему Николай так долго и упорно шел с трудом преодолевая трудности и преграды на своем пути - самое сердце Зоны. От одного вида на атомную станцию, тело охватывала дрожь предвкушения.
Мне не хватило бы писательского навыка, чтобы передать вам все чувства, что в этот миг испытывал сталкер. Это были одновременно и радость, и страх. Окончание длительного и утомительного пути. Его приз, награда. Смысл жизни. Вот он, стоит прямо перед тобой, стоит руку протянуть. Сделать последний шаг. Последний и самый важный.
Финишная прямая. День сдачи диплома для прилежного и подающего большие надежды студента. День, когда решается его дальнейшая судьба. Тот миг, после которого станет ясно, достаточно ли он приложил усилий для достижения своей цели.
Тем, кто смотрел Адскую Кухню с Гордоном Рамзи, мне будет проще объяснить. Помните тот момент, когда Гордон Рамзи показывал финалистам своего конкурса их будущий ресторан? То огромное помещение, которое вскоре станет рестораном одного из финалистов? Вспомните все те эмоции, что испытывали люди.
Они понимали, что проделали большую работу, чтобы стоять сейчас за один шаг до воплощения их мечты. Не знаю, как вы, но я смотрел сезон за сезоном, с первой серии до последней, чтобы прочувствовать то мимолетное и волнующее событие вместе с участниками.
Именно с того момента, как они видели перед собой приз, который в начале пути казался таким недосягаемым, оглядывались назад и понимали, каким длинным и тяжелым был их путь. Тогда до приза оставался всего один шаг. Один тяжелый и решающий шаг. Решающий, откроется ли перед ними в прямом и переносном смысле этого слова, дверь победителя.
Существовало только одно небольшое отличие между участниками того захватывающего шоу и Николаем. Проигрыш для первых означал лишь то, что они приложили недостаточно усилий, были не так хороши. У всех их всегда был шанс начать все заново, с чистого листа. Анализируя свои ошибки. Для Николая же неверный шаг означал смерть.
Станция стояла прямо перед сталкером. Расстояние между ними - чуть больше километра. Саркофаг гордо возвышался над результатами катастрофической ошибки человечества, огородив себя опаснейшим аномальным полем.
И это поле не все могут пройти. Вернее, пройти могут не только лишь все, мало кто может это сделать. Станция была как будто живой. Она огородила себя аномалиями и буквально кричала, что никому не следует лезть к ней. Никто не должен знать, что творится внутри.
Но сталкеры любопытный народ. Еще давно, задолго до появления Николая в Зоне, все-таки нашлись первопроходцы. Обходя все трудности, они все-таки проникли в самое сердце. Никому неизвестно, что они там такого увидели, но с тех пор они почему-то решили, что ЧАЭС - это только их место, и никто не должен соваться в него. Всех любопытных эти люди отстреливали.
Думаю, не существует ни одного новичка в Зоне, кто не слышал бы миф о Исполнителе Желаний. Для многих это стало целью - пробраться к нему. Оно и понятно, кто не мечтает о том, чтобы его самое сокровенное желание сбылось?
Николай не был одним из них. У него было лишь одно желание - прожить безбедную старость. И, чтобы оно все-таки сбылось, соваться к Монолиту не стоит ни в каком случае. Путь к Монолиту - он только в один конец. Никто и никогда не видел сталкеров, все-таки прорвавшихся к этому чудотворному камню. А все мифы о тех, чьи желания все-таки сбылись, лишь укрепляют позицию Николая.
Чего стоит один лишь Семецкий. Парень загадал бессмертие, а получил смерть каждую неделю. Возможно, Монолит - это не бездушный камень, а что-то живое, любящее черный юмор, что-то фанатеющее по "Южному парку".
Первое, что бросилось в глаза после самой станции - труп. Он был облачен в экзоскелет и просто лежал посреди открытого и относительно чистого пространства. Николай с опаской обкидал тело гайками и стал слушать свою интуицию.
Она молчала, ровно как и детектор аномалий. И это настораживало еще больше. Всю дорогу сюда этот приборчик отчаянно верещал и надрывался, сигнализируя о опасности вокруг. Но сейчас он молчал как партизан. С большим сомнением Николай подошел к трупу.
Ни ножевых, не пулевых ранений на сталкере не наблюдалось. Экзоскелет - защита, стоящая колоссальных денег, была целехонька и имела первозданный вид, как будто бы только что с завода. Видимых взору причин смерти сталкера не было. Даже счетчик Гейгера на насчитывал опасного радиационного фона. Рядом лежал Винторез - голубая мечта многих ходоков Зоны. Николай же не видел в нем ничего, кроме цены, за которую можно было загнать этот ствол. Что еще настораживало Ботаника - так это аккуратность ствола рядом. Он не валялся. Он именно лежал рядом, параллельно человеку в экзоскелете. Как будто бы кто-то положил его рядом, когда сталкер умер.
В рюкзаке, кроме дорогого контейнера для артефактов ничего не было. Николай с легкостью открыл крышку. То, что он увидел внутри его весьма порадовало. Льдинка - безумно редкий и довольно дорогой артефакт. За всю свою сталкерскую карьеру Николай находил его всего пару раз. Но данное аномальное образование трудно было спутать с чем-то другим - леденящий холод, испускаемый артефактом, мог запросто понизить температуру в любом помещении на пару градусов. А брать его в руки без перчаток очень плохая идея - так можно и обморожение конечностей заработать.
- Охуенно, - сказал вслух Николай, прикидывая в уме сумму, что получит от торговца. Винторез и две "льдинки" - хороший навар даже для такого жадного сталкера, каким являлся по сути своей Николай. Да еще и "бенгальский огонь", подаренный местным зомби.
- Даже не думай рыпаться, мудила, - донеслось за спиной. Радость резко пропала, а очко сжалось. Ситуация была явно не в его пользу, а судьба играла с Николаем, как с каким-нибудь котенком, то посылая ему невиданные дары, то забирая их одним щелчком пальца.
- Как скажешь.
Ботаник, не ждав приказа, убрал руки от дробовика и поднял их вверх.
- Ахмед, забери стволы у этого долбаеба. - Я не долбаеб, я Ботаник. Николай. У меня много имен, - Николай решил, что, раз это его последние минуты, то зачем молчать. Вряд ли это был клан Монолита - те психи даже разговаривать не стали бы, а сразу пристрелили. Но повода для радости совсем не было.
Или был.
***
Через час Николай уже сидел за столом и распивал на двоих с Психом бутылку водки. Они сидели глубоко под землей в каком-то бункере, жутко засекреченном и скрытым от чужих взоров. Николай и представить себе не мог, что что-то может НАСТОЛЬКО быть замаскировано. Ботаник увидел стальную дверь лишь тогда, когда она стала открываться. До этого он стоял чуть ли не вплотную к ней и просто не замечал. А чрезмерной внимательностью он отличался.
- То есть, все эти полтора года ты ходил под предводительством Чистого Неба? - Именно так. Но, точнее говоря, я занимаю в нем не последнюю должность. - Ну так выпьем за это, - Николай поднял стопку. После всех приключений ему хотелось затуманить свой мозг алкоголем и расслабиться.
***
Он познакомился с Психом еще три года назад. В том же самом баре, где и познакомился со своей любовницей. Сначала поссорился из-за какой-то мелочи, которую уже даже и не вспомнить, а потом помахал кулаками. И, конечно же, проиграл.
Псих же, показав свое превосходство над зазнавшимся Ботаником, предложил выпить за примирение. Так и познакомились.
Но Псих появился в Зоне еще раньше. Намного раньше всех других сталкеров. Он появился тут впервые в 2002 году. Да, вы не ослышались, в 2002. За четыре года до Второго Взрыва. На своем веку он повидал столько, сколько не видел ни один сталкер. Был знаком лично с Семецким, Шуховым, Болотным Доктором и многими другими Легендами. Но Псих не планировал быть сталкером. Изначально он был ученым и работал наравне с Сахаровым. Он был Доктором Наук в области химии.
После Второго Взрыва он так же продолжал изучение Зоны, но уже в совсем ином русле. Ходил наряду с обычными военными по Зоне, что не делал ни один ученый. Видел развитие Зоны.
Николай любил слушать его истории про то, какой Зона была изначально. Именно из его уст он знал, что изначально аномалий было всего 7, а артефакты по сути своей не являлись еще теми артефактами, какими мы их видим сейчас. Они только зарождались и были еще только обычными бесформенными, беспощадно фонившими булыжниками, имеющими ценность только разве что для коллекционеров.
Псих с большой горечью рассказывал, как тысячи солдат умирало в аномалиях, не успев даже понять, что их убило. Как смелые и закаленные в боевых сражениях спецназовцы боялись высунуться из лагеря, а их с другой стороны пинали зажравшиеся и вечно пьяные офицеры. Даже мутанты, по рассказам Психа, наводили меньший ужас, чем аномалии. Оно и понятно. Мутанты - это мутанты. Они хоть и страшные, но состояли из плоти и крови. Их можно было уничтожить, накормив свинцом. Но сокрушительные вихри, поднимавшие БТР в воздух или молнии, бьющие из-под земли в небо, сбивающие мощные вертолеты - все это было еще неизвестно и внушало дикий ужас.
Крупица за крупицей, ценой тысячи загубленных жизней, собирались скудные представления об опасностях Зоны.
Медленно, но верно Псих со своими ребятами делали грандиозные открытия. По рассказам бывшего ученого, именно он собирал сведения для того, чтобы сделать первый детектор аномалий.
Но его карьера ученого закончилась довольно быстро. Однажды, сильно повздорив с зазнавшимся Сахаровым, Псих избил бедного старика. Да так избил, что тот до сих пор не видит правым глазом, несмотря на первоклассную медицину, доступную ему.
Глава службы безопасности не стал долго разбираться с Психом, а просто выкинул бедного парня из бункера посреди ночи, сунув в руки пистолет и фонарик. Любой другой не выжил бы на его месте, но Псих не считал себя просточком. Именно его изучение Зоны, вылазки помогли ему выжить и добраться до Болот в целости и сохранности, да еще и отобрав у зомби автомат по дороге.
Потом, конечно же, глава службы безопасности бункера ученых отошел и сам лично, во главе отряда, отправился на поиски буйного ученого. Только ни Психа, ни его трупа они так и не нашли.
Псих знал о существовании Чистого Неба из доклада военных. Примерно догадывался о месторасположении их базы, поэтому его скитания по Зоне не были бессмысленными. Он понимал, кто они такие и что представляют собой. Поэтому пошел именно к ним.
Когда я сказал, что он после прогулки по Зоне в одних штанах, халате и тапочках пришел живым и невредимым, я немного приврал. Он буквально доплелся до их базы искусанный слепым псом, весь в говне, своем и собачьем, но доплелся. У Психа самой любимой байкой была история о том, как он на третий день своих скитаний дрался с зомби за автомат и кусок черствого хлеба. А в конце добавлял, мол, шучу, за автомат и шпроты.
Трудно, наверное, передать чувства людей Чистого Неба, когда к ним на базу приперся ученый в изорванном халате и тапочках на босую ногу. Именно они и назвали его Психом.
После своих скитаний Псих потерял волосы, но не потерял чувство самообладания. Поэтому, когда ему предложили вернуться обратно в бункер, а не жижу болотную месить ногами, он всех послал в пешее эротическое.
Самой нелюбимой темой для него было исчезновение Чистого Неба. Все знали об этом клане, но, как говорит Псих, они знали о клане лишь тогда, когда это нужно было самому клану. А куда исчез клан впоследствии - секретный секрет. И вообще, не имеет значения. Был, да всплыл. Попытки уничтожения Зоны и штурма ЧАЭС Чистым Небом Псих всячески отрицал. Только вот сталкеры народ любопытный и слишком любящий всякие байки. Да и фактов совершения сиих действий, в целом, хватало. Но вернемся к Психу.
После загадочного исчезновения Чистого Неба, Псих был одним из немногих, кто выжил. И единственным, кто постоянно зависал в баре Чернобыля-6. Он долго ходил в одиночках, но потом примкнул к Свободе. Повоевал вместе с ними против Долга, а потом был изгнан кланом за свой импульсивный характер и вечное желание набить морду начальству.
После очередного изгнания Псих совсем отчаялся. Стал не похож на себя. Вечно пил и горевал. Он даже перестал драться в баре. На него было грустно смотреть. Возможно, он и продолжал бы тратить нажитое богатство на вечную пьянку, если бы не получил письмо от жены, в котором она говорила, что уходит от него.
Буквально на следующий же день он собрал все свои вещи, а что не смог забрать, раздал каждому желающему и ушел не говоря куда. С тех пор Николай его больше никогда не видел, хотя некоторые бродяги рассказывали, что Зона его кардинально поменяла, и тот стал одним из так называемых темных. Некоторые говорили, что видели его среди безумно шагающих зомби в Мертвом Городе. Но никаких официальных сведений и некрологов не поступало. Его ПДА был все так же активен. Николай пытался связаться с ним, но ему постоянно приходили оповещения о том, что его сообщение не доставлено получателю.
***
- И давно ваш клан возродился? - спросил Николай после седьмой стопки и задушевных историй из прошлого. - Ну, в тот вечер, когда мне написала жена, мне написал еще один человек. Он предложил встречу. Ну я и пошел. Терять мне тогда уже нечего было. Вот тот день можно считать началом возрождения. Новиков, Холод, Шустрый, Тропник - все они пришли буквально через пару дней. - Так вот, куда они все пропали, - задумчиво произнес Николай. - Ага. Теперь Чистое Небо будет совсем другим. Есть тут у нас парочка спонсоров, - Псих перешел на шепот и Николаю пришлось наклониться, чтобы слышать собеседника,- и есть некоторые глобальные цели. Разглашать я их тебе, конечно же, не буду. Но ты о многом узнаешь, если станешь одним из нас. - Ты предлагаешь мне вступить в Чистое Небо? - Именно так, догадливый мальчик. Вступить в наши ряды. Всех подряд мы не набираем. Хоть нас сейчас больше 150 человек, такой опытный сталкер, как ты, нам не помешал бы. - Ну ты ведь знаешь, что я тут только ради денег. Коплю на собственную яхту и домик на берегу моря. - А ты думаешь, все тут за идею работают? Есть такое, каждый член отряда - первоклассный специалист в своей области. Но у нас ведь не только ученые. Есть проводники, есть штурмовики. Разведчики. Специалисты по пространственным пузырям. И всем им каждый месяц на счет капает неплохая сумма за выполненную работу. - Что? Серьезно? - Николай смеялся собеседнику в лицо, - по-моему ты значительно перебрал и начинаешь мне лапшу на уши вешать. Пространственные Пузыри.
Тут-то Псих и взбесился. Ведь не зря же его зовут Психом, в конце-концов-то. Он схватил Николая за шкирку и, как ребенка, поволок к выходу из бункера.
- Сейчас я тебе покажу лапшу на уши, мудила, - зло причитал Псих, когда они шли с Николаем куда-то на запад, с легкостью обходя опасные аномалии. Несмотря на обилие выпитого, Николай и Псих шли уверенно, даже практически на шатаясь. Николай никогда не шел по Зоне пьяным. Но выйти сейчас из бункера была совсем не его идея. Впрочем, его никто и не спрашивал.
Потом что-то произошло. Псих достал какой-то прибор, схватил Николая за руку и они сделали шаг. Обычный шаг. Не шаг в какой-нибудь ярко светящийся шар, неожиданно образовавшийся перед ними. Не шаг в пустоту. Они сделали шаг, и Николай понял, что находятся они уже далеко не на территории ЧАЭС.
Победоносное будущее, или горькое поражение, после которого все они пропадут в безвестности, забытые близкими и друзьями, ненавидимые и презираемые врагами - ни Элана, ни Продавец наверняка не могли знать, что их ждет уже сегодня, чего они добились свой храбростью, перерастающей в дерзость - однако, момент истины неуклонно приближался. Последний раз в столь длительном путешествии скрипнув подвеской, Урал остановился прямо у одного из входов в Чернобыльскую электростанцию - едва не вылетев из кузова от резкого торможения, монолитовец соскочил со скамейки, доставая с пояса наручники. Холодный металл блеснул своими мрачными оттенками на футуристичной броне офицера, и тот лишь скупо улыбнувшись, взял "пленницу" за руки. - Это продлится недолго - констатировал мужчина, защелкивая наручники на запястье дамы. Откинув заднюю заслонку кузова, Продавец звонко спрыгнул на землю, следом выведя Элану, чьи руки были сведены за спиной. Блеск редких молний заставлял глаза жмуриться едва не ослепляя после полумрака кузова - редкий осенний дождь все более походил на ливень, громко барабаня по вездесущим металлическим конструкциям, заливая выбоины в бетоне мутными, неприятными лужами. Добрая дюжина монолитовцев, все как один стоявшие по стойке смирно, ожидали захода "процессии" в Саркофаг - не двигаясь, и, казалось бы, даже не дыша - их неподвижные тела и головы скорее напоминали статуи, нежели чем живых людей. Неожиданно, тишина, нарушаемая лишь дождем, была окончательно развеяна уже знакомым скрипом, шумом гидравлики - спустя лишь несколько мгновений в поле зрения появились и те, кому принадлежал на складах столь неожиданный звук - высокие, от ног до головы закованные в тяжелую броню гуманоиды с парой орудий - даже не очень сведущему в техническом отношении человеку было бы несложно узнать в них наводящих ужас на сталкеров героев страшилок - киборгов Монолита. И дама, являющаяся то ли пленницей, то ли, скорее, наёмной убийцей, имела все возможности воочию убедиться о реальности даже столь удивительных страхов. Несколько раз бросив взгляд из стороны в сторону, Продавец по-воински отдал честь и словно заправской командир отчеканил: - Бойцы! Волею Монолита, теперь эта мутантка сослужит нам должную службу, или же познает страх позорной, бессмысленной смерти. Сам великий пророк и учитель, Страж, предвидел эту грандиозную победу, выкованную благодаря дарованному священным кристаллом провидению и железной воли. И мы, сыновья оного, не посрамили имя его, выполнив порученную нам великую миссию! Плоды победы столь сладостны, сколь и вечное служение, и дабы мы могли вкусить их в полной мере, всем нам был дарован его светом отдых. Вольно! - торжественно воскликнул офицер, после чего, загоготав, толпа монолитовцев радостно разбрелась кто-то куда по своим делам - разумеется, в дозволенных пределах. Дождавшись, пока они будут оставлены наедине, Продавец выхватил с пояса рацию и нервно зажал кнопку вызова: - Омега, приём. Сбор конвоя у заданного квадрата. - Вас понял, Вымпел, есть сбор - последовал скупой ответ, после чего связь прервалась. Стоявшей снаружи "парочке" не пришлось долго ждать вызванного конвоя - и вскоре, уже ведомая группой из четырех человек, Элана вошла в место, откуда все началось - Саркофаг. Его длинные, петляющие коридоры были прекрасным выбором для того чтобы заблудиться, путешествия в одиночестве - но сейчас, даже будь на то её воля, такой возможности явно не могло предоставиться. Узкие винтовые лестницы, полузаваленные проходы, свисающие с потолка провода - мелкие, нервирующие вещи заставляли все более разогреваться котёл нетерпения, но у неё он все же не рисковал взорваться. Куда более близким к точке кипения было состояние поставившего максимальные ставки офицера - Продавец едва скрывал нахлынувшее на него волнение, но не имея другого выбора был вынужден тратить последние силу на маскировку перед рещающим боем. Наконец, когда был достигнут "тюремный" отсек, последние сомнения дамы были развеяны - молчаливо загнанная в комнату, она осталась наедине с вошедшей вместе с ней "охранницей" за захлопнувшейся массивной железной дверью. Вымолвив лишь немногословное "чисто", её тонкая, аккуратная рука потянулась к наручникам, и звонкий щелчок ключа в скважине ознаменовал неизбежное приближение свободы. Свободы, которой она была ненадолго лишена и вскоре должна была обрести - навсегда.
Медик вывалился из пространства, грохнувшись о холодную землю и зарывшись лицом в снег. Следом за ним появился Кос. Морозный воздух здорово прочищает мозги и уже через пару минут оба пришли в себя. Они укрылись в небольшом овраге, а вокруг — пространство буквально бурлило от аномальной энергии. Несмотря на то, что людей в самом центре Зоны было мало — тут вовсе не было тихо. Воздух трещал от разрывов огромных электрических аномалий, а громкие хлопки гравиконцентратов закладывали уши. Оба мгновенно выключили свои КПК — прекрасно понимая, что тут — полно сумасшедших фанатиков и у кого-то да есть необходимая аппаратура для их обнаружения.
Несмотря на серьезность ситуации Медик чувствовал себя как никогда лучше. Зов, что заставлял его стремиться к центру Зоны, сейчас поутих, на время, а самого сталкера переполняло воодушевление. Переглянувшись с Костиком, он понял, что старый знакомый чувствует нечто схожее. Оглядеться у них возможности не было — понять, где именно они оказались, что находиться рядом. Неизвестность.
- Что дальше? Из пузыря мы вышли, но... - Тихо сказал Кос. - Давай подумаем. Снаряга у нас для такого похода херовая. Так что будем двигаться на юг. - Ответил Медик. - Не выйдет. - Отрезал Кос. - Там мясорубка, с одной стороны вооруженные фанатики, а с другой — кордоны военных сталкеров. Не прорвемся. У нас один вариант — дальше, на север.
На несколько секунд повисло тяжелое молчание. Костик был по своему прав. Медик был с ним не согласен — он бы прорвался. Но гораздо лучше он себя чувствовал когда ему нужно было искать тропку по среди Зоны, а не воевать. А это значит, что и ему стоит двигаться на север.
- Ладно. Значит двигаемся на север. Это решили. Что будем делать со снаряжением? - Есть идейка. Можем рискнуть. Я знаю, что тут неподалеку припрятан тайник наших. - Сказал Кос, подразумевая военных сталкеров. - Там разного рода добро лежит, на такой случай. - Тогда дождемся ночи, если сейчас начнем движение, тогда первая снайперская пуля наша. - Констатировал факт Женя. - Не вопрос. И не в таких местах я днями сидел.
Внезапно все вокруг оглушил мерзкий не то рев, не то шипение. Химера. Сталкеры переглянулись. Отсидеться не получиться, если она их заметит. Оба замолчали, вжавшись спиной в овраг. Руки сжимали автоматы. Сталкеры затаили дыхание.
Через несколько минут рев раздался вновь, но немного в другой стороне. И тут же все накрыл треск пулемета.
- Млять, у них тут походы вышка есть. Они ее сейчас уделают. - Сказал Кос, подразумевая фанатиков. Медик не был в этом так уверен. Он несколько раз сталкивался с химерами и знал, насколько они выносливы и как быстро из их шкуры вываливаются пули.
Тем временем пулеметные выстрелы не прекращались. Но к ним добавились и винтовки. А звериный зев не прекращался, химера шипела, было слышно как ее когти рвут металл. Послышались первые крики.
- Она до них добралась, сука... - Кос явно нервничал. - Друг, не ссы. - Сказал Медик, хлопнув того по колену. - Химеры — телепаты. Сиди тихо и думай о бабочках иначе она с ними закончит и спалит нас. - Иди в жопу... - Ответил Костик, скривившись.
Сталкеры продолжали слушать, что же происходило там, дальше. Зверь рвал фанатиков на лоскуты, но, похоже и сам был ранен — его крик от злобного сменился жалобным. Похоже, что до пулеметной вышки химера никак не могла добраться. А меткий стрелок за каждую секунду выпускал целый свинцовый дождь. Как вдруг оба сталкера почувствовали, как волосы на теле встали дыбом. А после этого все вокруг ослепила яркая вспышка, от которой оба почти что ослепли. Химера разрядилась. Больше автоматных очередей или криков не было. Все затихло.
- Электрохимера. - Сказал Медик. - Раненная электрохимера. - Ответил Кос. - Сука, если мы ее сейчас не добьем, нам жопа. - Ты в своем уме? У нас два автомата. А если она еще раз разрядиться? - Нет, не шарахнет. Они так не умеют — им время нужно что бы набрать заряд. Поэтому она его и берегла на последнее. Добила всех одним разом. Слушай меня внимательно. - Серьезно сказал Кос. - Она сейчас будет жрать, ей мясо нужно, что бы отрегенерировать. Фанатики сюда не полезут — они не идиоты. Сейчас тут новых отрядов не будет, те предупредили перед смертью. Подождут пока она спрячется в логово и тогда ее и прикончат, если конечно это им надо будет. Короче, не суть. Если мы ее сейчас завалим — там столько барахла, что нам хватит на то, что бы прорваться через север. - Костян, не дури. - Спокойным голосом сказал Медик. - Пусть жрет. Она туда-сюда побегает по окрестностям или поспит, а потом свалит. Они не сидят на одном месте, тем более тут пространство открытое. У нее где-то должно быть логово — ты сам сказал. Подождем ночь и тогда поползем, тихонько.
Сталкеры замолчали. Оба обдумывали решение.
Как вдруг мерзкая морда выглянула из-за оврага, капая слюной. Оба сталкера онемели, глядя как та растягивает окровавленную морду. Следом за ней появилась другая. Две головы, конечно.
- Вкус-сное мяс-со. - Произнесла Химера одной из голов, той, что была больше. Она спрыгнула, сделав в воздухе разворот. Она была огромной, размером с машину. Глубоко уйдя в мокрую землю и снег, она тряхнула головой и уставилась на сталкеров. Те оказались прижаты к земле, бежать было некуда.
Одна из голов смотрела на Медика. Вторая — на Коса. Тяжелое дыхание химеры вырывалось обильными облаками пара. А на снег под лапами капала слюна, смешанная с кровью. Она медлила — и Медик начал догадываться почему — станковый пулемет все же нанес ей повреждения — крупнокалиберные пули застряли в мышцах, суставах, возможно — в костях. Она была ослаблена.
В этот момент Медик увидел, что Кос ухмыльнулся. Он подмигнул ему и кинулся в сторону. Химера дернулась в сторону бывшего военстала, но другая ее голова все еще не отрывала взгляда от Жени и из-за этого мутант не среагировал молниеносно. Медик действовал на рефлексах — время почти что замедлилось и он сам двигался словно в вате. Он прыгнул, сделав один гигантский шаг прочь по оврагу в сторону от химеры. А затем — развернувшись, увидел как мутант выбрал не его, а Костика.
Его давний товарищ тоже развернулся, начал стрелять, но огромная лапа мутанта ударила его про рукам, оставляя глубокий порез на плече, выбив тем самым оружие. Костик упал, другой рукой выхватывая нож. Медик понимал, что друг обречен, но всеми силами пытался что-то сделать. Он сидя на коленях, вскинул автомат и уперев приклад в плече, прицелился. А затем открыл огонь. Пули — одна за другой — как раскаленный нож плюхались в затылок одной из голов — там кость и шкура была самая тонкая. Почти сразу Химера взревела, раненая голова повисла, а мутант прыгнув на месте развернулся в сторону Медика. Женя увидел, что Кос не шевелиться — грудь была разорвана. Даже он не сможет ему помочь. Сталкера пробрала злость, он дал короткую очередь химере в морду, но та и так была дезориентирована потерей одной из голов. Это позволило ему увернуться от резких и острых когтей. Медик снова прыгнул, на этот раз в сторону, чуть выше и уже в положении лежа, снова выстрелил. Пули снова попали в голову — с такого расстояния было почти не сложно прицелится. Химера рухнула на землю. Ее тело еще несколько секунд дергалось. Но Медик знал, что это не конец. Через минуту, может быть две — она оживет. Несколько сердец не переставали качать кровь, а поврежденные участки мозга — будут на время изолированы от того, что еще осталось. Раненая, ей хватит сил что бы добить его. Поэтому он сделал то, что пытался сделать Кос перед тем, как она порвала его. Он выхватил нож и со страхом, смешанным с ненавистью, подошел к Химере. И принялся ковырять ее, снова и снова вонзая нож то в одну, то в другую голову.
Пар вырывался из уставшей груди. Он весь был забрызган кровью. Но химера наконец была окончательно мертва. Закинув автомат за спину, Медик подошел к Костику. Голова у того была повернута на бок, а лицо не выражало никаких эмоций. Женя злобно оскалился, а из груди вырвался не то стон, не то рык. Он с силой ударил о землю кулаком.
Но вскоре взял себя в руки и успокоился. Профессия научила его абстрагироваться от такого. Да, друг. Да, обидно. Напьется потом — когда выберется отсюда. Он оттащил Костика обратно в овраг. Похоронить он его не мог — земля была промерзлой, лопаты у него не было, он находился в центре Зоны. Удивительно, какие мысли могут залезть вам в голову в такой ситуации, да?
Сложив руки на груди, он закрыл Костику глаза, а его кпк — сломал. Он попытался оттащить Химеру в сторону, но у него ничего не вышло — она весила слишком много.
Медик огляделся — вокруг не было ни души. Сталкер пригнувшись, инстинктивно продолжая прятаться, короткими перебежками достиг блок-поста, который теперь был виден. Им с Костиком чертовски повезло, что они вывалились в овраг, а не куда-то рядом. Он оборвал свои мысли. Кому, а Косу было бы лучше оставаться в пузыре. Хотя, по меркам Зоны, смерть, что дала шанс другу на выживание, не такая уж и дерьмовая. Многие сталкеры понимали, что никуда из Зоны они не уйдут и рано или поздно все закончат смертью.
Забравшись на уже остывшую, но оплавленную лестницу, Медик попал на вышку. Она была укреплена хорошо — мешки с песком, стальные пластины. А повсюду — полным полно трупов. Оттуда сталкер перемахнул через щель и оказался внутри небольшой территории в пару метров. Тут были ящики с провизией, до которых электроразряд химеры не дотянулся. Он сбил замки прикладом и открыв их, начал искать что-то, что поможет ему выбраться отсюда.
ГМ, надеюсь Медик нашел на трупах и в ящиках достаточно неплохих вещей, что бы справиться с опасностями севера.
Аванпост "Монолита", на который напала химера, был похож на скотобойню. Тела лежали повсюду, в самых разных и неестественных позах. Кровь, части тел, разбросанные по окрестностям...в этой мясорубке никому не посчастливилось остаться целым. Казалось, где-то из кучи тел до Медика донеслись оборванные всхлипывания - но, судя по всему, если там кто-то и был, то он доживал свои последние минуты жизни. Ящики же, которые сталкер начал сбивать, были с странной маркировкой небольшой лабораторной колбы, заключенной в венок, - что показалось ему знакомым, и странно не принадлежащим окружающему пространству. Лишь когда последний крепеж был сломан и предоставилась возможность заглянуть внутрь, то все стало на свои места: на внутренней стороне ящика виднелась маркировка за последние месяцы 2012 года. Только лишь сейчас Медик вспомнил, что такие символы раньше носили экологи НИИЧАЗ - до переформирования института. Как оказалось, Медику попался настоящий раритет. Внутри лежал аккуратно сложенный СПП-99, рядом - ЗСД "Заслон" и ШЗУ-3М "Капсула". Рядом аккуратно лежал УДА-4, несколько запасных батарей к нему, а так же набор медикаментов, формирующий научную "Специальную аптечку", укомплектованную в несколько герметичных пакетиков. В соседнем ящике, к удивлению, обнаружилось то же самое, в той же комплектации, а в дальнем - сборная стационарная рация. В оставшихся же нетронутых ящиках обнаружились самые ценные предметы на севере Зоны Отчуждения - запасы чистой воды и консерванты. Каким образом это попало к фанатикам и как могло пролежать здесь без дела столько лет, было неизвестно. Край|КПК Меченый|КПК Волкодав|КПК
Солнце скрылось за верхушками деревьев так быстро, что ни один в из отряда фанатиков, кажется, не успел осознать, что очередной день прошёл и по новой начался отсчёт секундной стрелки, отсчёт ещё одних суток без сна. Третьих суток. Да, ни один из этих шестерых первоклассных бойцов, воинов света своего маленького государства, не сомкнув глаз, почитай третьи сутки провёл в марше. Редкие двадцатиминутные привалы не в счёт - никакого отдыха натруженным организмам они не давали. Другими словами, утро у них начиналось ещё вчера. И нет, это не тренировка, не бессмысленная проверка выносливости, кои по обыкновению своему любили устраивать бойцам "Инквизиторы", действительно серьёзная проблема встала пред лицом всего клана - один из братьев разуверовал в светлую силу Его и спешно бежал из своего единственного дома, где жил он бок о бок со своими братьями, верными друзьями и соратниками в мир жутких тварей, отсталых ублюдков, попросту неверных еретиков, готовых за плесневелую краюху грызть глотки и ближним, и дальним... его нужно было остановить. Любой ценой остановить.
Как и всегда, задача была выполнена на отлично и в кратчайшие сроки после обнаружения пропажи человека. Всего три дня на ногах и вот он, успех! Да прибудет Монолит в вечности, да не канет во тьму времён яркий свет Его, Слава Монолиту! Ведь, конечно же, никакого успеха ныне присутствующие при данном инциденте не узрели бы, покуда не наставил Великий сыновей своих на путь истинный. Старая, заполонённая миазмами гнили и сырости земли поляна на окраине территорий главной Цитадели клана. Волею Монолита не нашла заблудшая душа брата их дороги в мир двуногих мутантов, "людей", потому как оказался светлый взор очей его затуманен ложью и страхом. И теперь истинные братья, дети и вечные последователи воли Его собрались тут, дабы провести над повинным праведный суд. Следовало разрешить дилемму: пытаться снова указать заблудшему брату Путь супротив воли его или же дать ему то, чего он заслуживает - справедливое наказание за грех, за проступок, за оскорбление Монолита дерзким отречением от истинной веры...
- Идиоты. Идиоты, блять... - неистово извергал бывший брат, а ныне просто, старый друг, Далмат, словесные потоки грязи на ближних, стоя на коленях, связанный по рукам и ногам. - Посмотрите на себя! Очнитесь! Вы же зомби. Вы людей убиваете! За что?...
- Это расплата неверных за грехи и другие, противные воле Великого деяния.
- Да-да-да... Сколько же раз я это слышал, Госпди... Да что там слышал - сам говорил. И ведь, сука, верил! Реально верил! Повезло, блин, выскользнуть... Блять, да кто меня за язык-то тянул спрашивать вас, убогих, об этой херне? - тут Далмат как-то странно сжался, а через пару секунд из уст его послышался задавленный исторический хохот.
Поначалу смешки были частые, но сквозь сомкнутые челюсти пробивались плохо, однако, стоило только подождать минуту и вот уже даже уши постовых улавливают с поляны подозрительные звуки. Судорожный хохот продолжал разбирать Далмата ещё целых пять минут, в течение которых трое из отряда, обступив захваченного, терпеливо ждали конца и за всё время не проронили ни слова. Единожды ответивший ему, стоял с постной миной на лице и, было видно, не имел понятия, что делать дальше. Зато это знал Шрам...
Размышляя над словами сталкера в стороне, он просто понял, что этого человека по новой обращать в веру будет бесполезно и ни к чему не приведёт, а потому он, в пять широких шагов преодолев расстояние до середины поляны, на ходу вынул пистолет и приставил ствол ко лбу неверного:
- Во славу Монолита и сыновей его, братьев наших... - и нажал на спуск.
Громкий хлопок и уже мёртвое тело, секунду назад бывшее живым человеком, безвольно оседает набок замертво с лишней дыркой в черепе. Остальные братья даже бровью не повели - мнение старшего члена их отряда оказалось проекцией их мнений, один к одному, абсолютно одинаковых. Опустив руку с пистолетом, Шрам не поднял взгляда, а всё так же стоял, открыто разглядывая убитого, навечно оставшегося бродить бесплотным призраком в границах этих земель. Лицо покойника приковало взгляд ликвидатора, аки Айвазовский на выставке, заезжего туриста - улыбка досады сталкера нашла отражение в его глазах...
- Снаряжение изъять, тело в "мясорубку". Две минуты, вперёд.
Хоть и не сказать было по лицу Шрама, что тот нынче чувствует, только глаза ведь не скроешь... а в тёмных глубинах мысли ещё ярче стал огонёк сомнения, а странное чувство в груди снова, будто перехватило дыхание бойца, хотя и на самом деле была это лишь иллюзия. Не так давно ликвидатора стали мучить странные фантомные боли, словно старая, давно затянувшаяся рана открылась заново и сильно кровоточит где-то в глубине, там, где ранее имелось... нечто важное. Месяц наверное. Или больше. Никто об этом не знает. Хоть в чем-то покойный оказался прав - ежели почуял неладное с собой, ни в коем случае об этом не распространяйся, иначе можно серьёзно вляпаться. А неприятности с высшей кагортой клана иметь не хотелось даже самым почётным бойцам.
- Шрам. - Сталкер обернулся на голос и узрел весь отряд в полной готовности возвращаться на базу. - Мы готовы.
- Отлично. В колонну по одному. - дождался выполнения команды. - За мной бегом... марш!
И снова это чувство, снова... Вот откуда? Откуда эта фраза?
Шли молча, плюс, Алексея, как полузомбированого поставили на негласную границу между бойцами Монолита и между спецурой. Только один из фанатиков замыкал колону. Солнце уже потихоньку клонилось за ЧАЭС, окрашивая светом сердце Зоны в оранжево-красный цвет. Сама станция отражалась будто центром этого огненного цветка, картину портило, на взгляд старика, только труба, которая стремилась пронзить небеса. С таким расскладом времени, было бы хорошо к ночи оказаться где-то в городе, хотя это не самый лучший рассклад для группы, с учётом их количества. Но отдых был нужен, особенно спецам. Они уже фиг знает сколько на ногах, та и постаревший организм Алексея говорил о подобном.
Тропа монолита вела вдоль старой побитой радиацией, монстрами и людьми, дорогой. Аномалии были то тут, то там. Мощные жарки, семейства гравитационных ловушек, которые начали гонять пыль, ощутив близость группы. А вибрации прибора отрядного химика уже немного ковыряло мозг, от чего Алексей попросил выключить прибор вовсе, благо химик шел как раз за ним. Что-то пробурчав, он сделал то о чем попросили.
В какой-то момент ментальный фон вокруг фанатиков напрягся и стал более глобальный. А Алексей ощутил на себе ментальный сканер, но понял то, что его взяли на мушку. Неприятное ощущение, особенно когда ты сжимаешь лишь клинок с лёгким синим свечением. Хотя со стороны он походил на какого-то поехавшего старика. Сталкер улыбнулся своим мыслям, но человек державший его лицо в своей оптике никак на это не отреагировал.
Дальше в этом ментальном поле начались какие-то колебания, от чего Смашной понял, что фанатики начали переговоры со своими сооклановцами. И эти переговоры были очень жёсткие. Странно было наблюдать, что фанатики как шли в одном темпе, так и продолжали топать, несмотря на настоящий разрыв сообщениями в ментально чате "Монолита".
Но группа продолжала двигаться в своем направлении держа станцию по левую сторону от себя. Прикинув расстояние, Смашной понял что они уже где-то на пол пути до края окрестностей ЧАЭС. А количество стволов, который целились по нему и спецам продолжало увеличиваться.
Наконец, шедший впереди «чёрный» - так решил именовать про себя монолитовцев Алексей, - остановился, вскинул руку, показывая жест остановки. Отряд встал как вкопанный, все замерли, разобрав сектора. Защёлкали предохранители, кто-то из группы спецназа шикнул на Рихарда, который с матерком на устах уронил на землю датчик живых форм. - Нас пасут, - спокойно уведомил группу сектант. – Никому не дёргаться. Сейчас нас встретят. Гонец не успел спросить, кто именно, и какие у них намерения. Да и не хотел этого делать – отчего-то, в нынешнем состоянии, сталкеру стало абсолютно на всё плевать. О-Сознание искусственно состарило его организм, Смашной растерял всех своих друзей... Зачем беспокоиться? Он даже не знает, выживет ли он после совместной операции «Монолита» и военного спецназа. Спустя несколько минут на горизонте возникли силуэты. Цепочка из шести сектантов приблизилась к отряду. Монолитовцы были одеты одинаково – в серый, пятнистый камуфляж, грудь защищали массивные бронежилеты, на головах – каски, совмещённые с противогазной маской. Они рассредоточились вокруг отряда, вперёд вышел старший – под шевроном группировки на его предплечье серебрились две нашивки в виде английской буквы «V». Гонец надеялся, что сектанты опять начнут свою ментальную беседу, и даже захотел отойти чуть подальше – настолько она была отталкивающей, как ножом по стеклу, - однако офицер, отдав положенное приветствие, вдруг прогудел: - Брат Кардий, да хранит тебя Монолит. - И тебя, сто первый. Кардий коротко кивнул, сделав руками какой-то витиеватый жест, монолитовец поклонился в ответ, и ударил себя кулаком в грудь: - Офицер Ли-Фас весь вне себя от ярости. На его отряд совершено нападение. Ноосферцы атаковали школу в Припяти. Также атаке мутантов подверглись южные посты. Он сказал срочно связаться с вашим отрядом. - Кара врага не заставит себя ждать, - Кардий вновь кивнул. – Но сейчас нам нужно попасть в Тёмную долину. Отступник там. Тот самый… Воцарилось молчание. Смашной снова почувствовал исходившие от сектантов холодные, как ветра Арктики, ментальные волны. Наконец офицер цокнул каблуками: - Ваше право. Но на станцию не суйтесь. Ваши… союзники представляют для Старейшин определённую опасность. И я вижу капеллана в ваших рядах… Брат Кардий, не окажете ли вы нам любезность?.. Командир кивнул, и жестом подозвал Лампия. Тот быстро подошёл, на ходу доставая из подсумка на поясе свёрнутое кадило. Распрямил цепь, проделав пару манипуляций, поджёг его. Потянуло лавандой. Молитва прошла быстро. Искушённый в религиозных делах Гонец не понял, что делают сектанты – то ли благословляют, то ли просто традиция у них такая. Лампий, бормоча себе под нос литанию, обошёл по кругу отряд Сто первого, стоящий на коленях. Кадило в его руках раскачивалось, подпрыгивало, испуская лёгкий серый дым, от запаха которого у Смашного голова пошла кругом, и запершило в носу. Алексей отошёл в сторону, к спецназовцам, которые также не разделяли интересов «Монолита». По суровым лицам было понятно, что они огорчены, теряя напрасно столько времени. Наконец, когда молебен закончился, отряд Сто первого буквально конвоировал группу в обход окрестностей. Гонец видел за деревьями упирающуюся в серое небо полосатую трубу и уродливый короб Саркофага. А конвой монолитовцев, тем временем, исчез из виду как только вошёл в ельник.
Ментальный "спам" начал спадать на нет, когда "черный" остановил группу жёстком руки. Все остановились, разбирая сектора, один Алексей переложил нож в левую руку, а правую поместил на открытую кобуру пистолета. Особо стрелять в окрестностях ЧАЭС не хотелось, потому что этим можно было обрушить на себя кару Монолита. Не зря фанатики предупреждали о подобном.
Группа из шести сектантов появилась спустя пару мгновений от командира отряда Монолита. Ментальный холодок начал усиливаться с приближением группы патруля и только клинок чуть усилил свое свечение, нагревая рукоять, будто как живой, говоря, мол не дрейфь старик...
Лица фанатиков скрывали противогазы совмещённые с касками, только такие же глаза как и у других фанатиков виднелись сквозь стекла противогазов. Как только подозвали Лампия, сталкер отошёл поближе к спецуре, сия процедура была слегка странной в их ситуации, та и плюс к таким вещам Алексей относился очень скептически. "У каждого своя вера." - так он говорил, когда начинались какие-то духовные споры. Дым исходящий от кадила каппелана неприятно першил нос, от чего духовная смесь была странной и от нее у старика начала немного кружиться голова, только клинок продолжал приятно греть руку.
"Процедура" была закончена и группа сто первого начала конвоировать отряд по краю окрестностей ЧАЭС. Сталкеры продолжил свои движение, следя по сторонам. Но вот то, как неожиданно пропали из виду сто первый и его люди очень сильно не понравилось Смашному. Просто так как они легко исчезли в ельнике могло говорить о многом. Но тут уже и группа вошла в ельник, а Смашной уже достал пистолет. Потому что даже ментальный фон как-то в мгновение исказился и принял другое очертание.
Только благодаря бдительности Смашному удалось не прозевать предательство. Боевики сектантов ударили по группе плотным огнём, сидя прямо в ельнике. Застучали автоматы спецназа, в ответ сочно ухнула винтовка. Военные, не прекращая стрелять, бросились в стороны, они занимали позиции прямо на голой местности, ложились в траву. Кто-то сбил с ног Алексея, прижал сверху. В ноздри ударил трупный запах, аромат прелой листвы. Сталкер заворочался, но монолитовец только лёг поудобней, ведя огонь в сторону ельника. Над опушкой раздался крик Зева: - Фанатиков в плащах не трогать! И действительно. Присмотревшись, Смашной увидел, как две группы сектантов, которых он с вояками встретил в подземельях, залегли рваной цепью на земле, обстреливая подлесок.
Сталкерское чутьё не подвело и в этот раз, только среагировать вовремя Алексей не успел. Кто-то методично и моментально сбил его с ног. Это был замыкающий колону фанатик. Видать ментальный сигнал "alarm" он получил раньше обычного, чем то ощутил старик. В нос ударил запах травы и трупного запаха.
Услышав выкрик Зева, Алексей оценил обстановку. Отряд сто первого скрылся в самом ельнике, значит старшие Монолита решили что-то своё по отношению группы Кардия. Где-то слева, рядом с гнилым пнем, сухо выстрелила винтовка спеца, с другой стороны второй спец вел огонь одиночными по противнику. Сам Зев легли рядом в небольшой яме, явно это была яма аномалии гравитационного типа, но с последним выбросом она поменяла свое местоположение. А сами ребята Кардия залегли ближе всех к подлеску. От чего их огонь бил более прицельно. Ментальный фон вокруг группы просто гудел неприятным писком. Монолитовцы обменивались информацией о моменте перезарядки и позициях противника. Действовала группа слаженно, а спецуре не собиралась отставать от них. Один только Алексей был здесь обузой, а фанатик его нянькой.
Но старик думал, как он может помочь группе. Вариантов было немного, но нужно было сделать приличный крюк, что бы зайти фанатикам с фланга. Но если в группе противника тоже есть ментально одаренные специалисты Смашному придется не сладко. На подлесок уже светило слабое солнце, норовя вот-вот исчезнуть с последними лучами. Только вспышки выстрелов освещали, как и позиции противника, так и позиции интерсталкерского контингента. Сталкер начал ползти куда-то в сторону, держа место перестрелки по правую сторону. Только фанатик пытался его остановить, на что старик бросил ему:
Временной интервал: 2 мая 1986 года, Украинская ССР, 7 дней после аварии на Чернобыльской АЭС
Макаров тяжело открыл глаза. Нестерпимый солнечный свет ударил в зрачки и заставил поморщиться. Перед собой он увидел огромное количество военной техники с символикой СССР, машины гражданской обороны, пожарных и множество солдат, одетых в форму времён конца 80-х
" Нет нет нет... Не может этого быть. Блять.. Нет, опять эти игры со временем. Пидор проснулся стало быть... Нет.. Ну нет же сука... И кто мы теперь на этот раз? "
Алексей осмотрел себя сверху до низу, он так же был облачён в военную форму того времени, на плечах плотно вложенные четыре капитанских звезды и характернахарактерный для тех времён шеврон химических войск. Из нагрудного кармана достал военный билет на котором увидел фотографию далеко не старого мужчины с прописанными инициалами- Стрелков Дмитрий Сергеевич, должность - командир роты.
Алексей поднял взгляд немного выше и от увиденного зрачки моментально расширились. Во всей своей "красе" перед ним предстал разрушенный четвёртый энергоблок с клубами дыма из места взрыва. Вокруг реактора ковырялись множество бойцов, если это можно таковой назвать "защите", представлявшей из себя небольшие свинцовые пластины на груди и яйцах и простейшие респираторы. Судя по творящейся вокруг ситуации временной интервал был не более десяти дней с момента аварии. Только вот что проснувшиееся существо опять хочет доказать, показать или рассказать и насколько долгим прыжок окажется в этот раз...
- Товарищ капитан! Вас вызывает товарищ генерал-полковник! - отвлёк от мыслей Макарова прибежавший боец в сержантских погонах. Алексей на секунду опешил...
- Какой генерал? - озадаченно спросил Макаров
- Товарищ капитан, генерал-полковник Пикалов. С вами в порядке всё? Выглядите очень бледно. - ответил боец
Генерал-полковник Владимир Пикалов. Начальник химических войск... Один из руководителей ликвидации аварии на ЧАЭС... Только ещё прошлое в спять поворачивать не хватало... С кукушкой не дружу только я. Наверняка на болоте либо погибли, либо отключились... Интересно кого ещё сюда могло занести..
Для Крузовича:
Мирослав так же тяжело продрал глаза, он стоял опершись на БТР-60, в руке у него был респиратор, он тяжело дышал, а рядом с ним на корточках еле двигаясь сидел боец, с которого просто фантанировала рвота. За БТРом находился грузовой Урал, на которой бойцы загружали остатки графита
